Кн. 2. Первая жертва. Охотник-жертва - Роберт Шекли

Из темноты вышел мужчина.

— Привет, — весело произнес он. — Меня зовут Симмонс. Поляк сказал, что вас интересуют убийства.

Обойдя Блэквелла, он прошел в гостиную и уселся в кресло.

Несколько секунд Блэквелл нерешительно переминался с ноги на ногу, затем положил нож на буфет и последовал за незнакомцем.

— Как вы попали в мою квартиру? — спросил Блэквелл.

Симмонс показал ему пару резиновых присосок в форме колокола с ремешками и застежками. Блэквелл сразу узнал в них «скалолазки» — приспособление, специально созданное для лазания по вертикальным пористым поверхностям старых нью-йоркских зданий.

— Вообще-то глупый трюк, — признался Симмонс, — но очень полезный, чтобы привлечь внимание перспективных клиентов.

Это был мужчина крепкого сложения, лет сорока пяти. Очки без оправы, ежик седоватых волос, небольшой курносый нос и бесцветные брови. Обычный парень с улицы в сером деловом костюме, не слишком новом и не слишком модном. Из тех, для кого анонимность — главная цель. Выглядел Симмонс так безобидно, что Блэквелл сразу понял — этот человек действительно опасен.

— Первым делом, — начал Симмонс, — позвольте мне выразить самые глубокие соболезнования в связи с ужасной гибелью вашей жены.

— Если вы работаете вербовщиком наемников, — сказал Блэквелл, — у вас чертовски сложный подход.

— О, я не имею ничего общего с наемниками, — ответил Симмонс. — Я принадлежу к совершенно другой организации. Мы занимаемся гораздо более опасными делами. И гораздо более приятными. Врубаетесь? Прошу прощения за выражение.

— Расскажите-ка поподробнее, — попросил Блэквелл.

— Люди, на которых я работаю, охотятся на самого большого, самого хитрого и самого мерзкого зверя. На человека. Я представляю организацию Охотников.

Конечно же, Блэквелл слышал про «Охоту». Впрочем, кто про нее не слышал? Секретная организация, имеющая много сторонников, несмотря на характер своей деятельности. Сообщения о ней в последние годы часто появлялись на первых полосах газет. Она устраивала свои Охоты во всех крупных городах страны, нередко под носом у полиции, которая, казалось, не хотела или не могла ничего поделать. А Охота была довольно популярна среди американцев. Ходили даже слухи, что скоро она станет действовать на законной основе, особенно после того, как Конгресс принял Акт нормализации самоубийства, согласно которому добровольный уход из жизни перестал классифицироваться как уголовное преступление, если совершался в собственном доме и не нарушал гражданских прав других людей.

— Не знаю, — задумчиво произнес Блэквелл. — Мысль о том, что можно выйти на улицу и убить незнакомого тебе человека, довольно привлекательна — но какое отношение это может иметь к Клэр?

— Некоторое, — ответил Симмонс. — Обычно для Охоты мы проводим случайный отбор среди добровольцев. Но в последнее время из-за некоторого дисбаланса в соотношении Охотник/Жертва, а также учитывая ту социальную роль, которую мы играем в обществе, наша организация решила несколько расширить программу за счет уничтожения убийц, террористов и профессиональных наемников, у которых имеются друзья в высших сферах. Именно эти люди ответственны за смерть вашей жены.

— Но убийцы Клэр мертвы, — возразил Блэквелл.

— Да, но только те, кто нажимал на спусковой крючок. А что вы скажете о том классе людей, которые, оставаясь в тени, управляют политическими и экономическими убийствами?

— Вы хотите сказать, что я смогу охотиться на людей, которые устроили бойню в Париже?

— Не на них конкретно, но на тех, кто занят подобной работой. Дело в том, что осуществление личной мести не может быть целью Охоты.

Блэквелл обдумал слова Симмонса и нашел идею довольно привлекательной. Ему действительно хотелось кого-то убить, и особенное удовлетворение ему принесло бы убийство человека, виновного в смерти Клэр. Конечно, нельзя сбрасывать со счетов и то, что его самого могли убить. Но зачем думать о негативных факторах, пока еще ничего не началось?

— Ладно, — сказал Блэквелл. — Меня это привлекает. Я хочу узнать побольше о вашей организации.

— Отлично! — сказал Симмонс. — Почему бы вам не посетить одно из наших секретных собраний, посмотреть, как мы работаем, и принять окончательное решение?

— Хорошо, — согласился Блэквелл. — Куда я должен пойти?

— О, этого я вам сказать не могу, — улыбнулся Симмонс. — Сами понимаете — тайна! Но мы позвоним вам через день или два и все обговорим.

— Идет, — ответил Блэквелл. — Я полагаю, у вас есть мой рабочий телефон?

— Разумеется. — Симмонс пожал руку Блэквеллу. — Рад был познакомиться.

Блэквелл проводил гостя до двери и отпер замки. Симмонс растворился в ночи. Приключение началось.

Глава 5

В ту судьбоносную осень Фрэнк Блэквелл работал внештатным редактором в «Эльсинор Пресс», небольшом издательстве, размещавшемся на 23-й улице недалеко от 7-й авеню. Симмонс позвонил ему туда через два дня и продиктовал адрес на углу 60-й улицы и 9-й авеню. Они договорились встретиться в восемь часов.

До Коламбус-Серкус Блэквелл доехал на метро. Так как время еще позволяло, он зашел в закусочную «Кэжун» на углу 58-й улицы и Бродвея, где съел сандвич с креветками по-гавайски, пакетик жареного картофеля и выпил чашку кофе. Затем отправился по указанному адресу.

Перед новым многоквартирным домом Блэквелл в замешательстве остановился, не зная, что делать дальше. Но тут дверца стоявшего неподалеку автомобиля отворилась, и оттуда вышел темнокожий мужчина с длинными бакенбардами и в шоферской униформе.

— Мистер Блэквелл?

— Да.

— Я шофер. Меня прислал мистер Симмонс. Пожалуйста, садитесь в машину.

— Но Симмонс велел мне прийти сюда, — сказал Блэквелл, указывая на здание.

— О, это только первый этап. Безопасность, сами понимаете. Остаток пути вы проделаете со мной.

— Остаток пути куда?

— Туда, где вас ожидает мистер Симмонс и другие.

Блэквелл почувствовал легкое раздражение.

— К чему такая таинственность? Неужели это необходимо?

Шофер печально улыбнулся:

— Видите ли, сэр, мы ведь секретная организация.

— А… Ну ладно, — сказал Блэквелл, устраиваясь на заднем сиденье кадиллака. — И куда же мы направляемся?

— В Джерси, — ответил шофер, поправляя пальцем тугой накрахмаленный воротничок-стойку, врезавшийся в шею.

— Господи, — вздохнул Блэквелл.

Шофер нажал на газ, и автомобиль резко тронулся с места в сторону Линкольновского туннеля.