Тропа Исполинов - Феликс Эльдемуров

- Что ж, - сказал новоявленный отец Салаим. - В таком случае - мы умываем руки за то, что может уже в ближайшие дни произойти в стране. Бог не может и далее спокойно взирать на ваши святотатства!

- Умывайте, святые отцы. Умывайте, если сумеете их отмыть, - сказал, забираясь в седло, Маркон. - Например вы, святой отец без имени. Что там у Вас с правой рукой? Вы теперь не кладете, как когда-то, по пятьсот пятьдесят пять поклонов на ночь Святому Икавушу? А? Ведь так?!

Под его взглядом плотненький монашек попятился и сильнее захватил, просто впился пальцами левой руки в локоть правой.

- Под видом Бога, - сказал Даурадес, - вы поклоняетесь отцу лжи, и ваш бог - это пустой бог. Что ж... До скорой встречи ещё на этой земле, господа палачи!..

Конь генерала, ударив копытами, осыпал одеяния святых отцов тучей брызг.

- Уж извиняйте нас, простых солдат! - осклабился напоследок рыжий Донант. - Ну не понимаем мы этих ваших премудростей!

- А теперь, - сказал Даурадес, когда отряд оставил позади незваных парламентёров, - надо решить, кто из вас заменит меня здесь, при действующей армии.

- Да что ты, Даура, - попробовал возразить Донант. - И на этих крыс коты найдутся.

- Что-то мне не по душе излияния этих ревнителей новой веры, - озабоченно бросил Даурадес. - Я срочно отправляюсь в Дангар...

- Эй, Маркон! - окликнул его Гриос. - А что же, по-твоему, объединяет Бога и человека?

- А ты спроси у Донанта! Хотя и сам догадаешься, если чуть-чуть подумаешь!

2

Генерал Паблон был убит у ворот собственного дома рано утром, спустя день после сражения при Вендимиоке. В это время, по обычаю, в столице собирались отмечать весенний праздник Авируда, когда положено подавать всем встреченным на пути бродягам и неимущим.

Молодая женщина, одетая как нищенка, баюкая в руках закутанный в лохмотья сверток, приблизилась к нему, протягивая руку. Паблон Пратт отстранил охрану и полез за кошельком.

Женщина, в свертке которой вместо ребенка оказался револьвер, прежде чем солдаты сумели выбить из ее рук оружие, всадила в грудь генерала две пули.

- Смерть предателям! Смерть предателям! - вырываясь, кричала она.

- Отпустите ее... - таковы были последние слова генерала.

В тот же день в центре города раздались два взрыва. Первый из них разворотил праздничную трибуну, на которой, по счастью, никого не было.

Второй взрыв стоил жизни одному из драгун. Он стоял ближе всех к украшенной весенними цветами повозке, что должна была торжественно проследовать через весь город в направлении главной площади. Заслышав странное щёлканье внутри огромной куклы, изображавшей бога Весны, солдат раздвинул занавески и обнаружил бомбу. Крикнуть окружающим, чтобы разбегались, выхватить взрывное устройство и, прижав его к животу, упасть на мостовую, было делом нескольких мгновений.

После чего тотчас прогремел взрыв...

Даурадес, наскоро прибывший в город буквально спустя час после всех этих событий, взмокший от ярости, метался по городу.

К вечеру того же дня ему передали небольшую посылочку - ящичек в дорогой бархатной обертке, надпись на крышке которого гласила: "Посильная помощь от честных граждан Тагэрра-Гроннги-Косса".

- Помощь? - спросил Даурадес. - От каких "честных граждан"? Кому помощь?

И прибавил коротко:

- В огонь!

- А может быть там... - засомневался дежурный офицер. - Деньги?

- Ну, не бомба же, - поддержал его кто-то. - Ящик чересчур легкий.

- Сразу видать, что вы никогда не бывали в Элт-Энно. Попробуйте осторожно содрать обёртку... Так! А теперь - встряхните и послушайте.

Изнутри посылочки что-то шуршало и гудело - чуть слышно. Этого шума можно было и не расслышать из-за слоя бархатной бумаги.

Ящичек был полон пчёл. Диких, разбуженных до срока, разъярённых элтэннских пчел-убийц. Двух-трёх укусов которых достаточно, чтобы у человека навсегда остановилось сердце...

- Ну, если так... - сказал Даурадес, - то по-моему нам настала самая пора показать, кто в доме хозяин.

Как упоминает очевидец, той же ночью четыре тысячи солдат, выстроившись частой цепью, с оружием в руках, словно гребнем прошли с севера на юг всю столицу тагров. В темноте по временам слышались крики, грохотали выстрелы, мелькали огни... Городская тюрьма была забита настолько, что на полу не оставалось сидячих мест.

К утру разобрались. Тех, кто попал невинно и случайно - отпустили и напоследок извинились.

В последующие дни и ночи по Дангару можно было гулять совершенно свободно, спокойно и безопасно...

Наутро генерал Даурадес во главе полусотни драгун посетил Национальное Собрание. Поднявшись в президиум, потребовал показать повестку дня. В документе, среди вопросов, которыми собирались заняться господа депутаты, главными были следующие:

- организация ремонта помещения для заседаний;

- повышение жалованья депутатам;

- вопрос о переговорах с правительством Келланги - о возобновлении военного союза как средства избежать дальнейших боевых действий на территории Тагр-Косса.

- Это всё? - сухо спросил Даурадес, передавая бумагу адъютанту. - Хорошо же. Очень понятно.

Лица сопутствовавших ему драгун были каменны. Огни керосиновых ламп красновато отражались в жалах штыков.

Генерал оглядел полупустой зал. Окинул взглядом президиум, где заметил побелевшие лица генерала Легонца и ещё кое-кого из господ генералов.

- Я предлагаю, - сказал он, - добровольно сдать оружие находящимся здесь господину Легонцу, а также господам...

И назвал с десяток фамилий.

- Вы не имеете права! Мы - избранники народа Тагр-Косса! - крикнули из темноты.

Охрана Даурадеса ближе придвинулась к нему, но генерал, отстраняя драгун, вышел вперед и прогремел, заглушая шум зала:

- Сообщаю всем вам, что сегодня к утру, по срочному решению Военного Совета мы вынуждены были расстрелять всех тех, кто так или иначе принимал участие в организации взрывов, беспорядков и убийстве генерала Паблона...

- Да! Всех! - крикнул он, упреждая вопросы. - Сегодня же, Военный Совет издал постановление, согласно которому каждый, кому ещё придет в голову так или иначе пособничать в организации уличных беспорядков, вооруженных выступлений, заниматься поджогами, взрывами, грабежами, воровством, мародёрством, сокрытием больших количеств оружия подлежит уничтожению на месте... Далее! - бросил он в притихший зал. И продолжал, уже спокойнее:

- Далее. Военный Совет постановил считать все военные части, так или иначе поддерживающие так называемое союзное командование - изменившими присяге и перешедшими на сторону врага. До командиров этих частей доведено, что им в течение суток предписывается во главе своих соединений прибыть в Дангар, либо - подтвердить свою подчиненность новому правительству страны. В противном случае эти подразделения исключаются из состава армии и подлежат расформированию, а в случае вооруженного сопротивления - уничтожению. Войскам, находящимся в Элт-Энно, разосланы соответствующие указания.