Смертный ангел (СИ) - Флейм Корвин

Закончив с приготовлениями, чародей встал на колени ниже центра магической звезды. Медленно запелось трудное и длинное заклинание, меняющееся тональность и теряющее темп.

Двойник души Кзаркхмета оторвался от телесной оболочки и, взвившись к потолку, прошел сквозь матерчатую крышу шатра, устремляясь к небесной выси. Земля стремительно удалялась. Ближе и ближе белесые клубы облаков, и, наконец, астральный посланец окутался периной неба.

Миновав облака, он поднялся в сферу богов. Внизу петляло русло Реки Времени. Её волны, переливающиеся радужным соцветием, спокойно текли на запад. Правда в последние недели появились пороги и намеки на водовороты. Что сие значило, Кзаркхмет не ведал. Столь далеко в сферу богов оккультные науки Кириана не проникли.

Не знал и не ломал над этим голову, ибо его интересовало нечто иное, то ради чего вершится это рискованное действо.

Вот они Нити Судьбы, перехваченные великанской рукой. Колдун предвкушал, как разорвет жизненную нить росмальца. О! Это доставит ему истинное удовольствие. Однако вместо удовлетворения чернокнижник почувствовал вкус разочарования.

Глава 2

— Странно, — вслух размышлял Кзаркхмет, — нет Нити росмальца. Как она может исчезнуть?

Маг держал пергамент с текстом предсказания, которое пророчило о непонятном ангеле, который может воспятствовать возрождению Аршаха.

— Ангел? — озадаченно произнес Кзаркхмет.

Напрашивался только один вывод.

— Итак, — трудные загадки маг предпочитал проговаривать, — почему Нити нет? Ведь росмалец жив. Нити нет только у мертвых или бессмертных. Может зомби?

Колдун пригубил вино.

— Нет, это полная чепуха, — отмел собственное предположение Кзаркхмет. — Тогда что? Воскресший праведник?

Тот факт, что праведники могут воскреснуть лишь в Последний из дней, а он наступит, когда даже Эпохи устанут сменять друг друга, колдун в расчет не брал. Мало ли на что пойдут светлые боги, чтоб остановить второе пришествие Аршаха.

— Кто есть почивший праведник? Ангел!

Магу начинал понимать смысл пророчества. Колдун потер виски.

— Но не глупцы ли светлые боги! Надеются остановить меня одним праведником, в коем не чувствуется даже намека на магические способности. Меня, великого магистра!

Чародей вытащил из ящика фигурку Антессера, вырезанную из эбенового дерева. Этого демона приходиться вызывать, используя дремучую магию символов, но для некоторых поручений лучшего слугу, чем Антессер, не сыскать.

— …я понял, хозяин и повелитель, — беззащитный перед волшебством Кзаркхмета, Антессер подобострастно склонился.

Безграничная власть над Антессером и другими капитанами адских легионов далась очень нелегко. Тем приятней лицезреть по-рабски согнутые спины.

— Лети тогда!

Демон расправил крылья.

— Коль ты устроился поперек моего пути, — палец с массивным перстнем ткнул на застывшее в кубе изображение росмальца, — то должен исчезнуть.

— Гостья ждет, — безучастно произнесла обнаженная девушка.

— Пригласи, — распорядился маг.

Рабыня удалилась.

К великому магистру прибыла оракул Ордена и настоятельница монастыря Шатха Орк'Тхе. Когда-то, очень давно, одно имя настоятельницы приводило юного ученика в трепет, но ныне магистр он, и более никто.

Поднявшись, маг пригласил даму сесть в противоположное кресло и, не тратя попусту драгоценное время, сразу приступил к делу, предложив взглянуть на стеклянный куб.

— Кто это? — просипела настоятельница. Ровесница Аршаха еще не отошла чересчур крепких лап перенесшего её к магистру демона.

Кзаркхмет подробно изложил свои мысли насчет росмальского праведника.

— Что же требуется от меня? — каркающий голос настоятельницы монастыря крылатого бога был ужасно хрипл.

— Мне нужен дар оракула. Я хочу знать все об этом выскочке.

— Прежде чем начать…

— Ваше освобождение не за горами, — маг раздраженно перебил каргу, снова она взялась за старое. — Аршах не забудет верных дочерей. Разумеется, если те будут перечить.

Последние слова колдун произнес с явной угрозой. В выцвевших глазах настоятельницы мелькнул испуг. Она давно забыла про это чувство, но Кзаркхмет страшный человек.

— Я поняла, — поспешно уверила она и, не говоря более ни слова, погрузилась в транс.

Колдун нетерпеливо стучал костяшками пальцев по поверхности круглого столика.

— Ничего. Не вижу ничего, — заговорила оракул. В трансе она разительно преображалась, голос молодел. Однако после транса на дряблые плечи наваливался еще более неподъемный груз. — Туман и какая-то непроглядная муть.

— Пробуй еще. Ну же! Приказываю!

Широко раскрытые глаза распахнулись до невозможности. Было видно, какие невероятные усилия требовалось приложить оракулу для этого. Её взгляд устремился куда-то далеко-далеко.

— Он не наш.

— Как это.

— Не знаю, — выдохлась настоятельница, — и это единственное, что мне доступно.

Оракул по-рыбьи хватала ртом воздух, пальцы намертво вцепились в подлокотники кресла.

— Загадки растут как снежный ком.

— Я старалась, — виновато прохрипела настоятельница. Только бы магистр не забыл об освобождении.

Маг не обратил внимание на её оправдывания, оракул в трансе выкладывается полностью.

— Ты и твои сестры недалеко от Коростеня. Выкрадите росмальца и убейте! А золотую цепь доставить сюда!

Кзаркхмет впился в настоятельницу не то что звериным, демоническим взглядом:

— Если цепь пропадет…

— Я поняла магистр.

— Антессер!

Демон не замедлил явиться на зов.

— Верни настоятельницу в Шатха Орк'Тхе.

Настоятельница и демон скрылись, и маг вернулся к измышлениям. Что-то свербящее в мрачной тени, что осталась от души Кзаркхмета, не давало покоя. Впервые за бессчетное количество лет. Кто же этот росмалец?

Грузный набалдашник витого посоха выместил ярость на стеклянном кубе.

— И вот мы в Коростене, — завершил повествование о путешествии в гномью столицу Руслан.

Помимо него у порожнего по причине лета камина находились Рогнеда, Ант, Богомил и Свенельд. Царевна, морской воевода и волхв собрались, чтоб из первых уст разузнать о походе за артефактом.

— Это все? — спросил Ант, ничуть не изменившийся за два пролетевших летних месяца. Такой же тщедушный на вид старик.

Руслан кивнул.

— В таком случае, позвольте проститься, — поднявшись, Ант склонился в вежливом поклоне.