Ратибор. Идите сюда, собаки! - Александр Фомичев

свой костлявый зад, уже есть заранее обозначенная точка, или место возврата, если хочешь, куда он попасть должен! Укромное прибежище, где бессовестный негодяй сможет отлежаться да силы восстановить… И свернуть с пути аль дорогу выбрать нельзя тому, кто произносит сие мощное заклинание. Это как последняя соломинка, за которую хватается утопающий, чтобы выжить. На самый крайний случай, так сказать… Потому и непригодно оно для какой бы то ни было погони, смекаешь?

— Угу, вполне доходчиво излагаешь…

— Ратибор! — за дверью раздались торопливые шаги, и внутрь покоев Благаны прошмыгнул Емельян, ловко избежав объятий пытавшегося было остановить его на входе Добролюба. — Дядя к себе вызывает! Срочно! Он нас на северных вратах ждёт! Точнее, рядом, на крепостной стене, сверху! Что-то случилось! Пошли, а⁈ — княжий племяш бросил извиняющийся взгляд на Благану. — Э-э-э, здрасти, — вспомнив о правилах хорошего тона и чуть смутившись, обратился он к ворожее.

— Здрасти-мордасти, — ехидно хмыкнула она в ответ, после чего устало взглянула на могучего витязя. — Иди, медвежонок. Ещё свидимся, ибо разговор у меня к тебе имеется… А пока топай! У тебя есть поважнее дела, чем над моей койкой грусть-тоску разводить…

* * *

— Ты для чего позвал нас на стену, князь? Видами полюбоваться? — поинтересовался хмуро Ратибор, обозревая с семиметровой высоты раскинувшиеся перед ним окрестности. — Или на княжество нападает кто?

Стоящие недалеко Мирослав и Яромир покосились на Святослава, пристально смотрящего вдаль.

— Дядя, это хороший вопрос, вынужден признать!.. У Ратика иногда бывает просветление, — поддержал рыжего приятеля маявшийся рядом от скуки Емельян. — Мы тут уже более получаса ворон считаем! А дел насущных — невпроворот, между прочим!.. Я ведь хотел сегодня ещё новую мелодию на дудочке Жильке своей сыграть, да запамятовал, куда её, родимую, подевал… Искать надобно!

— Кого подевал-то? Дудочку или Жильку?

— Дудочку, Ярик, конечно — дудочку, — досадливо поморщился Емельян на недогадливость находившегося подле князя Яромира. — Жиля же не вещица какая, чтобы из кармана дырявого вывалиться…

— Действительно, — улыбнулся воевода себе в бороду.

— Да-а-а, Емеля, — едко хмыкнул присевший на один из каменных выступов в стене Мирослав, — дела у тебя прям государственной важности, как я погляжу…

— А то! Это вам не за серыми собаками по болотам да канавам шариться!..

— Ну-ну, я так и понял… — насмешливо фыркнул русый мечник.

— Гостей ждём. Потерпите! — Святослав между тем быстро прошёлся взад-вперёд, после чего опять принялся что-то высматривать вдалеке. — Дорогих гостей! А вон, кстати, и они объявились! Ну наконец-то!

Трое бойцов и Емельян мигом оживились, удивлённо уставившись на показавшиеся в отдалении стройные ряды марширующих в сторону Мирграда ратников. К столице приближалось довольно внушительных размеров воинство. Как полноводная равнинная река, двигались неспешно пришлые витязи к городу, в конце концов остановившись недалеко от северных ворот. На пурпурном стяге, гордо реющем над собирающейся разбить лагерь под стенами Мирграда ратью, красовалось оскаленное рыло здоровенного вепря. Вместо клыков у него из пасти торчали продолговатые лезвия кинжалов.

— О как! — радостно воскликнул Емельян. — Борград всё-таки за нас⁈

— Как тебе, друже, удалось уболтать старого Огвальда⁈

— Сколько их⁈ Навскидку тысячи три с гаком! Ух-х-х!

— Почему молчал, князь⁈ Сглазить, что ль, боялся?

Вопросы от друзей посыпались на довольно улыбающегося Святослава как из рога изобилия.

— Сила есть — ума не надо! — дружно грянуло за стеной в этот момент.

— Ох, е-е-е, у кабанчиков новый боевой клич⁈ Впечатляет!.. Но, похоже, они спёрли его у тебя, Ратиборушка…

— Так, мямля, указа балаболить не было! — Ратибор занёс руку, намереваясь отвесить княжьему племяшу доброго щелбана, но тот, уже наученный горьким опытом, шустро отскочил в сторону, чуть не навернувшись при этом со стены под ироничными взглядами богатырей. Хорошо, Яромир успел словить непутёвого остряка за шиворот.

— Молодца, Емеля! — одобрительно поднял вверх большой палец Мирослав. — Как по мне, не подколол нашего рыжего мишутку, считай, день прошёл зря… — русоволосый воин тут же ловко сиганул вслед за Емельяном, уже в свою очередь сам уворачиваясь от летящего ему в лоб мощного щелчка. Похоже, Ратибор, вспомнив про находящееся в его арсенале такое грозное оружие, решил, не колеблясь ни секунды, пустить его в ход супротив начавших расходиться не на шутку друзей-приятелей.

* * *

— Рад сознавать, что наш союз крепок как никогда и ты твёрдо держишь своё слово, уважаемый!

— Это вопрос чести! — Борислав крепко пожал протянутую Святославом руку. Чуть выше среднего роста, плотного телосложения, с тёмной, кудрявой шевелюрой и такой же бородкой, старший сын Огвальда производил вполне приятное впечатление благодаря, в первую очередь, правильным чертам лица и прямому, открытому, ясному взору. — Ты позвал, князь, я — пришёл, как и обещал!

— Позволь поинтересоваться, как же твой батя…

— Отец больше не принимает важные для Борграда решения и переведён в младшие советники, то бишь отправлен на заслуженный отдых! Подустал он малость, уже не соображает, что творит, — холодно прозвучал голос Борислава. — Новый правитель Борградского княжества стоит перед тобой сейчас, великий государь!

— Я тебя понял, — Святослав кивнул, стараясь скрыть мимолётную улыбку, на секунду озарившую его волевое лицо. — Поздравляю, владыка Борграда! Долгих лет тебе и твоему трону!

— Благодарю, — лишь сухо кивнул в ответ Борислав. Похоже, долетавшие до Мирграда смутные слухи оказались правдивыми: смена власти в Борграде всё-таки случилась, и произошло сие значимое событие не совсем безболезненно. Наверняка именно это до сих пор и тяготило борградского воеводу. Очевидно, что ему пришлось пойти на крайне радикальные меры и не без помощи силы сместить с трона властителя Огвальда, своего отца, дабы сдержать слово, данное Святославу. После того как Мирград помог Борграду одержать верх над половецкой ордой, с не самыми добрыми намерениями пожаловавшей к городским воротам столицы небольшого Борградского княжества, это был вопрос чести.

Разговор двух вершителей судеб проходил в замке Святослава, в центральном, тронном зале, где обычно и принимал самых важных и дорогих гостей правитель Мирграда. Борислав пожаловал на официальную встречу к мирградскому князю с весьма скромной свитой, не став также облачаться в какие-либо особые церемониальные одеяния. Как был в добротном, но незамысловатом обмундировании с дальней дороги, так в нём же и заявился на данное, по сути, дружеское мероприятие. Новоиспечённый князь Борграда никогда не кичился своим высоким положением в обществе. Наоборот,