Наследник для шейха (СИ) - Гур Анна

Не дает мне прийти в себя, резко разворачивает, ставит на четвереньки, откидывает мои волосы, затем и вовсе на кулак их наматывает, тянет на себя, заставляя выгнуться так, как хочет того мужчина и вновь таранит мое тело и у меня перед глазами вновь звезды, пока рука Аяза оплетает меня, поддерживает под грудью…

Он заставляет меня встать на колени, и я спиной чувствую его литую мускулистую грудь, его губы на моей скуле, зубы царапают кожу, и вновь сильная рука оживает и проводит дорожку вниз по моему животу, накрывает с какой-то нежностью и трепетом, будто лаской фиксирует и я вновь всхлипываю…

Чувствую себя такой свободной и вместе с тем в оковах… мое наслаждение вновь просыпается накатывает на меня волнами, когда длинные пальцы мужчины вновь накрывают меня в самом низу…

- А-я-я… - выстанываю имя своего единственного мужчины на грани слышимости, но мой зверь и это слышит…

- Еще… назови… еще… - выговаривает резко и каждое слово сопровождает глубоким толчком…

Я же закидываю руки за спину, накрываю затылок мужчины и держусь за него изо всех сил… он словно мой якорь в этом ураганном вихре…

- Хочу твой голос… Джамиля… Зови еще…

Кусает в шею, и я не выдерживаю, прикрываю веки и с пиком своего наслаждение выстанываю на одной ноте:

- А-я-з…

Глава 42

Аяз

- Ты понимаешь, чем тебе грозит вся это?!

Голос отца набирает децибелов.

- Ты знаешь, что должен сделать со всем этим родом?!

Кулак ударяется о стол, великий шейх смотрит на меня исподлобья, испепеляет своим праведным гневом.

- Я знаю.

Отвечаю спокойно, принимая истерию отца.

Хотя…

Сейчас я намерен сломать все каноны, все выкорчевать и перевернуть.

- Так. Делай. Уничтожь. Камня на камне не оставляй. Сила правителя. Его власть основывается на почтении, а нам плюнули в лицо!

Отца трясет. Не много случаев в истории было, чтобы великий шейх позволил себе вот так вот из себя выйти.

- Ты обязан наказать…

- Я знаю что я должен делать, все законы впитаны с молоком матери, - встречаю пламя взгляда отца и отвечаю ровно так же.

Однажды я взойду на престол и буду правителем. Поэтому характер вымуштрован с пеленок. Я никогда и никому не подчиняюсь.

Даже отцу. Именно поэтому я просто ушел жить в пустыню. Бунтуя против правил. Против всего и этот мятежный дух никуда не испарился. Он до сих пор во мне.

- Ты должен эту суку пустить…

Поднимаю руку. Прерываю великого шейха, но тема для меня чрезвычайно болезненная и поднимать вопрос моей Джамили, вернее Мелины я никому не дам…

Мелина… это имя подходит той девушке, которая пришла в мою постель. Каролиной язык не повернулся ее назвать.

Интересная странность.

- Если тебе понравилось иметь вторую сестру – сделай ее наложницей, либо если совсем уж приспичит - второй женой и все!

Отец не перестает бушевать. Желваки вздуваются, на шее жилы проступают, а я встречаю разъяренный взгляд и задаю один единственный вопрос:

- Почему, когда была жива моя мать ты не брал второй жены? Наложниц и то всех разогнал, когда взял в жены чужеземку с золотыми волосами?!

Отец сжимает губы в тонкую линию и глаза льдом полыхают.

- Не сравнивай. Это другое. Это… Твоя мать!

- почему же другое, отец?! Проблемы у власть имущих всегда. Ты мог решить вопрос с нашими западными соседями, кровными узами, но вместо этого было столкновение…

- Ты. Мою жену. Великую Шейхиню! Сравниваешь с кем?! Одумайся, сын!

Отец рявкает так, что в ушах громыхает, вскакивает с кресла и кулаки упирает в стол.

- Аяз!

Поднимаюсь и так же опираюсь, встречаю взгляд разъяренного тигра, которого боль еще не отпустила. Не смотря на столько лет…

Я помню все. Помню, как отец мать мою любил, помню, как по ней с ума сходил, но… его любовь… как и мою – сложно вытерпливать…

Мать с трудом справлялась… а моя Джамиля? Она справится?!

- Для меня девушка, которая подменила сестру, которая пожертвовала своей честью, чтобы скрыть блядство собственной близняшки и спасти от позора семью – стала особенной…

Выговариваю слова спокойно, в глаза отца смотрю. Великий шейх хмурится. Что-то проскальзывает в его темных глазах.

Возможно понимание, но может быть это и ярость, потому что конкретно сейчас я рушу все многовековые традиции.

- Аяз. Ты с катушек слетел.

- Пусть так. Но я не собираюсь топить в крови всех и вся. Мои люди уже занимаются расследованием и очень много будет вскрыто. Конкретно сейчас у меня так же есть сомнение и относительно Каролины. Учитывая факты, которые легли мне на стол утром – девчонку жестко подставили.

- Аяз, - отец выдыхает все еще пытаясь мне перечить.

- Задумайся, отец. Что если на месте этой девчонки оказалась Малика…

- Сын! Ты свою сестру теперь… - ревет зверем.

- Нет. Я говорю о том, что, если твою родную кровь подставили бы так, что невинная по всем фронтам девушка оказалась бы виновата так – что лучшее, что с ней может случиться – быстрая смерть.

- Твоя “невинная” обвила вокруг пальца всю систему безопасности и шейха поимела. Не ты ее, Аяз, а эта девка тебя! Во всех смыслах!

Прикрываю веки. Топлю в себе ярость. Зверь внутри бесится. Рвет и мечется. У нас с моей Джамилей будет долгий разговор. Очень долгий и пожар в моей груди ей придется тушить…

И я не знаю когда мои демоны перестанут рвать в клочья душу, но. Это мои вопросы, и никто другой в них вклиниваться не смеет.

Что и как я буду делать со своей Джамилей – решать только мне.

У меня в груди все вспыхивает, но голос – чистый лед:

- Классно поимела. Никто не смог. А вот ей – удалось. Девчонке, которая свою девственную кровь оставила на моих простынях.

Выговариваю спокойно, встречая взгляд отца, полный удивления.

- Всю систему безопасности. Встряска не шуточная. А значит есть брешь. Раз девочка – припевочка смогла ее пробить – то, что говорит о подготовленных людях, прошедших спецподготовку.

- Расчет именно и на них. Удар пошел откуда и предположить не могли.

- Это отговорки. Брешь есть брешь – отец. И прежде, чем рубить с плеча – вспомни, что ты сделал, чтобы моя мать твоей стала, вспомни, как пошел против собственного отца, когда привел в дом чужестранку при этом не жалкой наложницей сделал, а возвысил до собственной жены. Единственной. Нарек своим сердцем – Къальби… ты имел все законы и вертел на одном месте, когда понял, что хочешь и кого! А я – твой сын. Если не примешь мою волю – можешь смело передавать власть другим, потому что я не прогибаюсь. Потому что я – Аяз без Назир аль Макадум. Великий шейх. И моя воля – закон.

Замолкаем. Тишина все длиться и длиться. Перестрелка взглядами не затихает.

Великий шейх наконец – то успокаивается. Ярость с паром выпуская, теперь прищуривается и смотрит на меня в упор.

Кивает своим мыслям, а затем занимает свое кресло и смотрит на меня. Слегка приподнимая левый уголок твердых губ.

- Забавно. Ты пришел ко мне, сын, вроде как на поклон, принимая меня и мою власть… Но… я более, чем уверен, что у тебя уже есть план действий. Я ведь прав, Аяз?!

Глава 43

Слова отца заставляют растянуть губы в улыбке:

- Конечно, отец, куда же без него…

Великий шейх буравит меня взглядом, затем кивает.

- Это твоя война, сын. В любом случае, я уверен в тебе, как в себе…

- Благодарю, великий шейх, это многое для меня значит.

Вновь отец смотрит на меня внимательно. Задумчиво как-то. И в глазах что-то проскальзывает, теплое и болючее.

- Ты похож на меня, сын. Сейчас, как лев защищаешь свою женщину. То, что именно она твоя – я уже понял, только… ты на меня очень похож и… вот тебе мой совет. Не сломай своей любовью девушку, которую выбрало твое сердце.

Больше ничего не говорит шейх. Скобок не открывает. И не надо. Я сам понимаю, что мне нужно время на “остыть”.