Высший класс - Фридрих Незнанский

— Будешь сидеть тихо — не сцапают, — сурово произнес Демидыч. — Правда, хотелось бы знать, куда именно мы влезли. Главное, как двигать дальше…

И, словно отвечая на его вопрос, темный состав вдруг резко дернулся, потом замер — и, снова дернувшись, тронулся с места. В неясном перемежающемся свете, достигавшем сюда с перрона, беглецы недоуменно переглянулись.

— По-моему, двигаемся мы в тупик, — уныло предположила Диана.

— Нет, — внезапно возразила ей Милана, — мне кажется, нам здорово повезло…

— То есть? — Гордеев заинтересованно посмотрел на девушку.

— Понимаете, к ивано-франковскому составу в Черновцах всегда подцепляют несколько вагонов… Вы не обратили внимания, сколько вагонов здесь?

— Я обратил, — встрял Демидыч. — По-моему, четыре… Или три… Я даже хотел протащить всех к следующему пути, да боялся, что этот козел нас застукает из окна… Вагоны-то насквозь просматриваются. Вот и решил, что лучше в тупик попасть, чем перестрелку организовывать.

— Ладно, поживем — увидим, — пробормотал Юрий Петрович. — Коля, отопри-ка нам купе, не век же в коридоре на полу сидеть…

— Ничего не скажешь, хорош Новый год, — вздохнул Демидыч, извлекая на свет свою универсальную отмычку. — К тому же, говорят, как новогоднюю ночь проведешь — так и весь год проживешь…

— Оптимист ты наш, — усмехнулся Гордеев, помогая девушкам подняться с пола. — Зато погляди, этот вагон намного комфортнее нашего: даже если нас загонят в тупик, хоть выспимся более-менее прилично… Правда, спать нам с тобой, Николай, придется по очереди.

— С чего вы взяли, что мы с Миланой уснем? — возмутилась Диана. — Это вы, мужики, толстокожие… Вот вы и спите…

— Наверное, не стоит разговаривать громко, — предположила Милана и положила руку на Дианино колено.

— Не стоит, — поддержал ее Юрий Петрович.

И в этот момент вагон снова дернулся. За окнами с двух сторон медленно поплыли окна чужих поездов…

Январь 2005 г. Адвокат

Александр Борисович Турецкий бросил незаметный взгляд на жену, шутливо дернул за косу Нику и, поставив на стол опустевший бокал из-под шампанского, с самым невинным видом поднялся из-за стола.

Но Ирина Генриховна тоже была не лыком шита — насмешливо покачав головой, она прищурилась на своего супруга и поинтересовалась:

— С тобой все в порядке?

— Естественно! Всего лишь хочу поздравить Славку, пока вся Москва не обсела телефоны с той же целью…

— С целью поздравить твоего друга Грязнова? — Ирина Генриховна наивно округлила брови.

— Я не это имел в виду. Просто через несколько минут все телефонные линии будут перегружены.

Поглядев вслед супругу, исчезнувшему за дверью своего кабинета, она недоверчиво улыбнулась и была, разумеется, права: всего пару секунд назад отзвучали куранты, отсчитав последние двенадцать секунд старого года, а ее муж уже вновь весь в работе…

— Мамуль, — заговорщически шепнула Ника, — хочешь, я под дверью подслушаю?..

Ирина Генриховна ахнула и возмущенно уставилась на дочь:

— Что-о?.. Господи, и кто только тебя воспитывал?!

— Ты, конечно, — хихикнула Ника. — Ну и папочка немного… А что?

— Ну уж извини! — Жена Александра Борисовича слегка покраснела. — Ни я, ни папа подслушивать чужие телефонные разговоры тебя точно не учили!

— А я и не подслушиваю! Я имею в виду — чужие… Как думаешь, какое желание он загадал?

Загадывать желание под бой новогодних курантов было в их семье шутливой традицией: в то, что оно непременно сбудется до конца наступающего года, даже Ника верила разве что в раннем детстве, но так было веселее праздновать лучшую ночь в году.

— Я не думаю, — вздохнула Ирина Генриховна, — я знаю… Твой отец ждет звонка от дяди Дениса Грязнова… Или от дяди Юры… Помнишь дядю Юру? Ну вот: он где-то за границей, должен позвонить с минуты на минуту дяде Денису или папе. А может быть, и дяде Славе. А папа, как обычно, нервничает, потому что за границей дядя Юра не просто так, а на задании…

— Ясно… — Ника разочарованно вздохнула. — Тогда и про его желание все понятно: загадал, чтоб дядя Юра побыстрее позвонил!

— Какие вы все-таки у меня умные! — Александр Борисович появился в дверях кабинета и ласково поглядел на своих женщин, после чего вернулся к столу.

— Дозвонился? — Ирина Генриховна как ни в чем не бывало положила на тарелку мужа огромную ложку селедки под шубой.

— Я-то дозвонился и к Славе, и к Денису, а вот от Юры — ни слуху ни духу, — вздохнул Александр Борисович.

— Значит, позвонит позднее. — Она бросила короткий взгляд на мобильный телефон, положенный мужем рядом с прибором.

Но ни позднее, ни еще позднее, в час, когда уже самые фанатичные поклонники «Голубого огонька» сдались и отправились спать, Юрий Петрович Гордеев не позвонил.

Давно ушла в свою комнату Ника, помог жене отнести на кухню посуду и остатки новогоднего пиршества Александр Борисович. За окнами нерешительно серело небо — занимался первый рассвет января, а телефон, номер которого знали только ближайшие друзья Турецкого, так и не ожил.

В тот момент, когда Александр Борисович наконец сдался и отправился спать, празднование Нового года все еще продолжалось в особняке Ивана Ильича Ильичева по прозвищу Борода. Многочисленные гости, впрочем, уже частично расползлись кто куда, разбившись по парочкам, в мало вменяемом состоянии: выпито было предостаточно для того, чтобы состояние оказалось именно таким. Но сам хозяин был абсолютно трезв, хотя пил наравне с остальными. Бороду вообще никто и никогда пьяным не видел. Сам он утверждал, что такова особенность его организма — не реагировать на алкоголь должным образом. Однако в окружении Ильичева его способность пить, не пьянея, воспринималась как нечто мистическое, добавляя к облику хозяина «дачки» свою меру таинственности, вызывающей почтение и страх.

То, что первый день нового года наступил, Ильичев отметил почти одновременно с Александром Борисовичем Турецким. И, покинув холл, в разных углах которого слышалось пьяное бормотание и повизгивание приглашенных сюда девиц, направился в свой кабинет. Спустя несколько минут туда был вызван Красавчик — столь же трезвый, как и его хозяин: начальник ильичевской охраны алкогольные напитки на дух не переносил. Пьянел он вовсе не от них, а совсем от других вещей…

— Все спокойно? — поинтересовался Борода, с некоторой брезгливостью оглядывая изуродованную физиономию Красавчика, молча кивнувшего в ответ на вопрос шефа. — Маргоша еще не вернулась?

На этот раз начальник охраны покачал головой отрицательно.

— Как там наш профессор?

— Звонили час назад, — буркнул наконец его немногословный собеседник. — Похоже, старик вот-вот откинет тапки.

— А вот это лишнее! — нахмурился Борода. — Во всяком случае, пока…

— Да не запоет он… — Красавчик, до этого разглядывающий угол кабинета, бросил взгляд на хозяина.

Борода, не жаловавший жаргона, поморщился, но от замечания почему-то удержался.

— Старика беречь как зеницу ока! — резко распорядился он. — Мне его арии ни к чему, мне девку выманить надо… Поздновато Жорка додумайся, однако… Кстати, Красавчик, вот тебе и подарочек новогодний!

На лице детины промелькнула недоверчивая гримаса, но глаза, до этого тусклые, внезапно вспыхнули заинтересованным огоньком.

— Что, — усмехнулся Борода, — ушам не веришь? А ты поверь! И запомнили остальным расскажи: папа Ильичев никогда и никого не прощает, никого и никогда!..

Он неожиданно резко поднялся из-за стола, за которым сидел, и прошелся по кабинету, едва не задев застывшего на месте Красавчика.

— Сопло мне больше не нужен! — Борода повернулся к начальнику охраны и, согнав со своей физиономии яростную гримасу, спокойно улыбнулся: — С Новым годом, голубчик… Можешь спускаться в подвал за своим подарком…

Дождавшись, когда Красавчик покинет кабинет, Борода моментально посерьезнел и, взяв со стола мобильный телефон, набрал номер Рыбца. Трубку взяли сразу, и Ильичев недовольно поморщился, уловив слитный пьяный гул, посреди которого и находился его абонент. Впрочем, голос полковника, откликнувшегося на звонок, его несколько успокоил: если тот и пьян, то явно не до бесчувствия.

— Что там у тебя? — сухо поинтересовался Иван Ильич.

— А-а, это ты… — Полковник отчетливо двинул куда-то в более спокойное место, поскольку пьяный фон, царивший в трубке, начал отдаляться и затихать.

— А ты кого ожидал услышать? Генпрокурора? — зло фыркнул Борода.

— Послушай… Ты, часом, не забыл, что сегодня Новый год? Как я, по-твоему, займусь этим делом, если все фейерверки пускают?!

— Найдешь как, если собственная задница тебе дорога — рявкнул Ильичев и, выждав короткую паузу, сменил тон на более спокойный: — Слушай, как говорят в Одессе, сюда: не исключено, что девка позвонит тебе — благо, как утверждает Джек, все твои телефончики у нее имеются… Да и расписочки в наличии…