Дары ледяного неба - Проскурин Геннадьевич

– Что происходит? – спросила Джейн. – Кто вы такие? Куда вы меня тащите? Где я?

Блаженное забытье материнского сна отступало с каждой секундой. Джейн чувствовала, как ее скукоженный иссыхающий мозг вновь наполняется кровью, как в памяти одно за другим всплывают разные сведения. И каждое из этих сведений превращалось в вопрос, который срывался с ее антенны до того, как она успевала его осмыслить.

– Где Роланд? – спрашивала Джейн. – Где Дейкстра? Где Зорька и Росинант? Вы другие люди? Вы живете в другой скале у другого вулкана? У нас все получилось? Почему вода только что пахла кровью?

– Подожди, блаженная мать, – ответил ей кто-то незнакомый. – Не сочти за неуважение, но вначале ответь на мои вопросы. Откуда взялось страшное оружие, которое носит с собой рыцарь по имени Роланд?

– Это дар Джа, – сказала Джейн. – Этот меч упал с неба после того, как случился последний небесный разлом. Юный рыцарь Говард хотел взять его, но меч убил его, и тогда меч взял Роланд, и меч не убил его, а только поранил.

– А откуда взялась та острая кость, которую носит рыцарь по имени Дейкстра? – спросил тот же голос.

– Роланд вырезал этот меч из плавника протосфирены, которую сам убил, – ответила Джейн.

К этому времени ее антенна достаточно наполнилась кровью, чтобы не только слышать, но и видеть. Джейн увидела, что находится в жилой пещере, в комнате, предназначенной для матерей, а точнее, не в самой комнате, а на ее пороге. Чуть в стороне стояли двое молодых рыцарей, видимо, это они принесли ее сюда, а непосредственно перед ней стоял большой и могучий пожилой рыцарь, он как раз и задавал ей вопросы.

– Матери не лгут, – произнес кто-то за спиной могучего рыцаря. – А это значит, что пришелец, называющий себя Роландом, тоже не лгал.

Рыцарь скривил лицо в недовольной гримасе и задал следующий вопрос:

– А что за история с длиннорукими великанами, с которыми якобы сражался Роланд?

– Почему якобы? – удивилась Джейн. – Он действительно с ними сражался, и сколько-то убил, а остальных обратил в бегство. Не соверши он этого подвига, наше племя погибло бы раньше, чем извергся вулкан.

– А на небе он побывал? – спросил рыцарь.

– Конечно, – ответила Джейн. – Мы, женщины, склеили из веревок и пленки два больших паруса, и на них Роланд и Дейкстра поднялись к самому небу. Они узнали, что небо состоит из воды, которая от сильного холода становится подобна камню, а больше ничего интересного не увидели и не узнали. А ты считаешь, Роланд лжет?

– Я уже не знаю, что считать, – пробормотал рыцарь.

– Ты зря упираешься, Сакральбар, – донесся голос из-за спины рыцаря. – Все ясно. Роланд не лгал, и Дейкстра тоже не лгал. Роланд – великий герой, его семя достойно увековечения в потомстве.

– Я с этим не спорю, – сказал Сакральбар. – Но Роланд хочет занять место короля, которого злодейски убил!

Джейн рассмеялась. Воистину, Роланд – настоящий герой! Что бы ни случилось, он не унывает, а совершает невероятные подвиги, проявляя при этом столь же невероятную наглость. Но в этом нет ничего плохого, он имеет право на это, потому что победителей не судят, а Роланд выходит победителем из любого поединка. Ну, если не брать в расчет поединок со стихией, но выйти победителем из такого поединка никому не по силам.

– Нет в океане рыцаря, более достойного королевского звания, чем Роланд! – провозгласила Джейн.

– Пророчество, – произнес кто-то из молодых рыцарей. – Сакральбар, мать иного племени пророчествует!

– Ну, допустим, – буркнул Сакральбар. – Ну и что с того? Пришелец может быть хоть восьмикратно героем, но он убил Мусу и Омара, и кто он теперь? Преступник! А какая кара предписывается обычаями за такое преступление?

– Никакая, – ответил тот, кого скрывала от Джейн широкая спина Сакральбара. – Ни в одном из преданий ничего не говорится о подобных случаях. Я полагаю, ничего подобного не случалось от самого сотворения мира.

– Вот видишь, Хасан! – воскликнул Саркальбар. – Роланд – величайший преступник всех времен! Ты сам только что признал это.

– Я признал не это, – возразил Хасан. – Я признал то, что рыцарь Роланд совершил нечто такое, что раньше не совершал. Он совершил много подобных удивительных поступков, и все эти поступки засвидетельствовала леди Джейн. Ты ведь не сомневаешься в словах матери?

– Не сомневаюсь, – согласился Сакральбар. – Но я никак не могу понять, куда ты клонишь. Ты считаешь, что Роланд не преступник? Что он достоин стать королем?

– Достоин ли он стать королем – это отдельный вопрос, – сказал Хасан. – Но то, что он не преступник – факт. Что есть преступление? Нарушение установленных правил, предписанных заветами и обычаями. А где перечисляются заветы и обычаи? В преданиях. А что говорят предания про поступки Роланда? Ничего. Поступки Роланда не имеют аналогов в истории человечества, а значит, не являются преступлениями. Они станут преступлениями, если мы решим считать их таковыми, и если мы отразим это решение в преданиях племени. Но пока мы еще ничего не решили.

– Роланд – не преступник! – воскликнула Джейн. – Роланд – герой! Роланд – король!

– Пророчество, – снова сказал молодой рыцарь.

Сакральбар напряг мышцы, и Джейн показалось, что внутреннее напряжение вот-вот разорвет его на части.

– Нет! – рявкнул Сакральбар. – Я принял решение! Пришелец, именующий себя Роландом – подлый убийца и преступник! Так говорю я, король Сакральбар, и так будет сказано в преданиях!

– По-моему, ты неправ, Сакральбар, – сказал Хасан.

– Если я неправ, да осудит меня Джа! – воскликнул Сакральбар. – А пока Джа не осудил меня, я прав, и да будет так! Вперед, рыцари, за мной!

– Ты неправ, Сакральбар, – сказала Джейн.

Но никто не услышал ее, потому что рыцари стали галдеть, перекрикивая друг друга, и никто не слышал никого, кроме самого себя. Джейн почувствовала, как снова накатывает блаженное небытие, как кровь отливает от мозга, мозг скукоживается и разум погружается в сон. Она подумала, что никогда не узнает, чем закончится дело, станет ли Роланд королем или бесславно погибнет, как подлый преступник. И это очень печально, что она ничего не узнает.

4

Роланд зловеще ухмыльнулся и восемь раз взмахнул мечом, поочередно разминая каждую руку. Бой обещает быть выдающимся и славным, не хуже, чем с великанами. Интересно, хватит у этих рыцарей храбрости задавить героя числом, не считаясь с потерями? Великаны в свое время не осмелились. Точный ответ на этот вопрос знает один Джа, но Роланд сделает все, что от него зависит, чтобы пройти очередное испытание. И неважно, сколько человеческих тел ему придется отправить в страну мертвых, жизни этих людей не имеют значения, ведь Роланд еще не принял королевского звания, а значит, не отвечает за жизни и судьбы местных рыцарей. Так что сейчас эти рыцари такие же чужие для него, как великаны. Только великаны были крупнее и сильнее.

Дейкстра неподвижно висел в воде с виноватым видом, его рука теребила чехол с мечом, он смотрел в сторону, избегая встречаться с Роландом взглядом. Стесняется, что струсил, боится, что Роланд станет его упрекать. Зря он боится, Роланд не станет его упрекать, мудрец поступил правильно. Просто взять в руку меч недостаточно, надо еще научиться владеть им как следует, а это умение не приходит за пару тренировок, ему нужно учиться гораздо дольше. Только не нужно Дейкстре ему учиться, сила мудреца не в руках и не в мантии, а в мозге.

Когда Дейкстра отплыл в сторону, Роланд ожидал, что рыцари набросятся на него немедленно, но вышло не так. Они выстроились в горизонтальную линию, изгибающуюся вокруг Роланда полукругом, четверо рыцарей уселись на выступе скалы, нависающем сверху, и внизу тоже наверняка кто-то сидит, готовый к бою. Это даже забавно – такая толпа окружила одного-единственного человека и никак не решится напасть, как будто перед ними не человек, а мифический камероцерас, гигантское бронированное чудовище, самый страшный хищник в океане, которого много-много поеолений никто не видел живьем. А еще более забавно, что если они решатся напасть, численное превосходство вряд ли поможет им. Когда в водах сражения поплывут обрезки человеческого мяса, а крови в воде станет больше, чем самой воды, тогда все будет решать не численность бойцов, а сила их духа. Роланду проще, он уже знает, что чувствуешь, когда тугая и теплая струя крови окатывает тебя от макушки головы до самых кончиков рук, когда кровь заливается в жабры и становится трудно дышать. Но если человеческая кровь выпущена в океан не твоим собственным мечом, это не только отвратительно, но и страшно. Роланд понимал, почему великаны обратились в бегство, познакомившись с его мечом, он и сам бы на их месте поступил так же.

Странно, что рыцарь, считающий себя новым королем, так долго не командует атаку. Он явно чего-то ждет. А может, на королевское звание претендует вовсе не он?