Здесь я устанавливаю правила (СИ) - Бальс Лора

Мужчина точно не принадлежал к её обычному кругу общения и никогда не задерживался у неё надолго, так что сложно было заподозрить их в любовной связи. Однако в квартиру к Римме периодически наведывался.

Всё это можно было списать на совпадение, но когда Молотову пришло в голову показать фотографию незнакомца Инге, та узнала в нём человека, которого пару раз видела вместе с отцом. Тоже незадолго до того, как всё началось. Это уже не было похоже на случайность.

Разобраться, кто он такой, пока не удалось. В их распоряжении имелась только нечёткая фотография, точнее, кадр с видеозаписи, на котором можно было белее-менее рассмотреть лицо. И так ещё повезло, что Феликс в своё время снял Римме квартиру в элитном доме, и в подъездах висели камеры.

Можно было установить возле дома слежку и ждать, когда неизвестный гость снова появится. Или потрясти Римму. Феликс предпочёл второе, хотя начальник охраны поначалу сомневался в правильности принятого решения. Молотов опасался, что их действия могут не ускользнуть от внимания противника, и тогда тот снова заметёт следы и изменит планы, а они в очередной раз останутся на шаг позади. Но Феликс не мог упустить шанса решить всё, больше не подвергая Ингу риску.

Очередной вскрик Риммы вырвал его из размышлений. Оказалось, Глеб уже успел что-то спросить и, похоже, остался недоволен ответом. Уловив направленное в её сторону движение — скорее предупреждающее, чем несущее реальную угрозу — Римма судорожно отшатнулась.

— Нет! Я правда его не знаю! То есть я имею в виду, он не представлялся! То есть сказал, что его зовут Иван Романович, и всё, — быстро затараторила она. — Я не знаю ни фамилии, ни должности, честное слово!

— Должности? — повторил Молотов.

Римма закивала, радуясь, что в данную минуту ей больше ничем не угрожают.

— Он… этот человек из органов, он сам сказал. Я не запомнила аббревиатуру…

— Что он ещё говорил? — подбодрил начальник охраны, когда Римма замолчала.

— Он… Я ничего не сделала, выпустите меня отсюда, вы не имеете права! — у неё снова сдали нервы. — Феликс, ну пожалуйста, давай нормально поговорим! Не здесь! Это же я, как ты так можешь!..

Молотов выругался сквозь зубы, явно теряя терпение и уже всерьёз мечтая поколотить допрашиваемую.

— Подумать только, мне начинает нравиться твоя Зеленцова, — бросил он в пространство. — Она хотя бы истерик не демонстрировала. И вообще, оказывается, даже умеет слушаться, когда надо.

— Хватит, — оборвал Феликс — сравнение не пришлось по душе и не показалось уместным. Хотя стоило признать, что услышать подобное от Молотова, который в принципе не слишком жаловал женщин, кроме своей матери, и считал их априори психопатками и источником всех возможных бед, было довольно неожиданно. — Римма, тебе лучше отвечать и не тянуть время. Пока мы не выясним всё необходимое, ты будешь оставаться здесь. Рассказывай, с кем ты спелась и какие услуги выполняла?

Поняв, что помощи ждать неоткуда, Римма жалобно всхлипнула и съёжилась в углу.

— Я ничего не делала, — обречённо повторила она. — Я не могла отказаться! Он мне угрожал, сказал, что если не буду помогать, меня тоже посадят, раз мы с тобой вместе!

Где-то через час истерик, оправданий и бесплодных попыток умолчать хотя бы о самых нелицеприятных для Риммы фактах сложилась более-менее ясная картинка.

Впервые засветившийся перед камерами незнакомец нагрянул к ней за неделю до того, как начались все проблемы. Просто перехватил возле дома, продемонстрировал какие-то корочки, взглянуть на которые внимательно Римме с перепугу даже в голову не пришло. Оповестил, что Ветров попал в поле зрения серьёзных структур и его ждёт немалый срок. А у Риммы есть выбор — или помочь следствию, или тоже пойти под суд. За укрывательство, или за ложные свидетельские показания — статью подобрать всегда можно.

— И ты такая идиотка, что сразу повелась? — скептически хмыкнул Молотов, услышав её оправдания.

— А что я могла сделать? — взвизгнула Римма. — Ждать, когда мне что-нибудь пришьют?! Я испугалась! Таких людей нельзя злить!

— Вот тут ты промахнулась, кукла. Злить не надо таких людей, как я.

— Ну ладно, хватит, — снова вмешался Феликс. — Вернись к делу.

Его тоже несколько удивили отговорки Риммы. С точки зрения закона обвинять её было совершенно не в чем, и вряд ли она могла этого не понимать. Неужели поверила, что её зачем-то подставят без всяких по-настоящему весомых причин? Впрочем, Ветрову было совершенно всё равно, чем именно руководствовалась бывшая любовница. Главное, узнать, что она сделала.

Оказалось, не так уж мало. Римме было поручено подложить ему в машину подслушивающее устройство, с чем она успешно справилась. Вот спрятать прослушку ещё и в доме не получилось — нагрянула не вовремя, когда его не было, напрасно сцепилась с Ингой и в итоге осталась без малейшей возможности выполнить задание.

Впрочем, заказчик наверняка радовался и тому, что удалось сделать. У Феликса была привычка все телефонные разговоры вести как раз в машине, чтобы не тратить время напрасно. Из этого можно было услышать достаточно, чтобы быть в курсе многих его действий и планов. Вот почему противнику всё время удавалось оставаться на шаг впереди. И теперь становилось понятно, каким образом их едва не окружили возле дельфинария, хотя никто в тот момент не заметил слежки. Оказывается, она и не нужна была.

Несмотря на то, что открытие оказалось не из самых приятных, Феликс почувствовал облегчение. Всё-таки среди его сотрудников не нашлось предателей, информация уплывала другим образом.

— В ресторане пару дней назад ты тоже оказалась не случайно? — осведомился он.

Римма немного приободрилась, видимо, сочтя хорошим знаком то, что на этот раз к ней обратился он сам, а не начальник охраны. И, почувствовав себя спокойнее, сразу начала юлить.

— Нет! Я… я просто там отдыхала. Правда. Я что, не могу развеяться?

— С кем?

— Я… Одна. То есть, я имею в виду, не с мужчиной. Мы ходили с подругой, ты её не знаешь.

— Фамилия?

— Чья? — растерянно переспросила Римма.

— Не валяй дурака. Подруги, чья же ещё.

— Я… Понимаешь… Феликс, я ничего плохого не хотела, правда! Я ничего не сделала!

— А что должна была?

— Я уже всё сказала! — неожиданно резко выкрикнула Римма. Как загнанный в угол зверь, она решила показать зубы. — Всё! Можешь делать со мной, что хочешь, но я больше ничего не знаю! И не думай, что тебе всё сойдёт с рук! Меня будут искать! Тебя посадят! Вас всех здесь посадят!

Не понятно на что рассчитывая, Римма рванулась к лестнице, но уже через несколько шагов была перехвачена начальником охраны. Молотов отшвырнул пленницу к стене и ткнул кулаком в солнечное сплетение. Не сильно, но и это было чересчур. Римма скорчилась на полу, беззвучно хватая ртом воздух.

— Глеб! — запоздало одёрнул Ветров. — Отойди, достаточно. Принеси воды, — повернулся к одному из охранников. — И можете идти, вы здесь больше не нужны.

— А ты хотел с ней до утра возиться? — без тени сожаления отозвался Молотов. — Сама напросилась.

Феликс присел на корточки рядом с давящейся рыданиями Риммой. Страдания женщины, с которой он ещё недавно проводил время, отзывались в душе горечью и заставляли ощущать себя не лучшим образом. Однако стоило дожать её сейчас, пока она оказалась полностью лишена моральных сил.

Действительно, не имея больше решимости изворачиваться и отпираться, Римма начала выкладывать информацию, даже не дожидаясь вопросов и понуканий.

— Ну да, да, я должна была помочь! — быстро, задыхаясь и затравленно оглядываясь, заговорила она. — Мне было сказано вывести эту… твою новую пассию на улицу под любым предлогом. Там бы её забрали… Но я ведь ничего плохого!.. Этот человек, Иван Романович, она же его дочь, да? Он так сказал. Он просто хотел её забрать, он так сказал. Сказал, что ты её соблазнил и она сбежала из дома, а он этого не допустит. Потому и дело завели — у него хватает влияния, и он всё готов сделать для семьи. А если дочь вернётся домой, то ничего и не будет! Послушай, тебе же лучше, если бы всё получилось! Тебя оставят в покое, всё будет по-прежнему! Я только хотела, чтобы всем было хорошо, ты мне веришь? Я не сделала ничего плохого! Феликс…