Российское государство: вчера, сегодня, завтра - Коллектив авторов

Недавно я видел серьезного политтехнолога, читавшего лидерам лоялистской молодежной организации лекцию на тему: «Почему демократия не так омерзительна, как может показаться». Ему удалось добиться признания обозначенного тезиса, но, боюсь, при этом он выдал версию «чистой демократии», или, иначе говоря, «демократии-в-потенции», которая нынешних «штатных» идеологов демократического лагеря и нынешних практических политиков вряд ли устроит. Конечно, находятся люди, способные вполне серьезно говорить: мол, нельзя же с водой выплескивать и ребенка! Но после полутора десятилетий реализации либеральных проектов на территории России подобное высказывание напоминает пропаганду героина в качестве отличного средства от простуды.

Слово «либерал» приобрело бранный оттенок, поместившись в обличительной лексике где-то между «болваном» и «ворюгой». «Полный либерал» – выдающийся глупец. Если кто-то «олибералился», всем ясно: был честным человеком, а вот прижукнулся, купили его гады. Некоторые, как, например, Александр Елисеев в статье «Срочно требуется либерал», наивно пытаются извлечь из истории дореволюционного либерализма в России нечто полезное для современности. Напрасно: степень дискредитации либерализма такова, что никакое хорошее начинание нельзя сейчас приближать к этому понятию. Протухнет моментально. Что же касается Михаила Краснова, воспевшего в статье «Фатален ли персоналистский режим в России?» преодоление персоналистской организации власти в России во имя торжества демократии, то он выглядит как верующий, коленопреклоненно возносящий гимны сакрализованному объекту культа.

Мне много раз приходилось слышать: «Россия как не знала, так и не знает ни настоящего либерализма, ни настоящей демократии!» А народ видит нечто криминально-кабацкое, путанно-киллерское, хапуг, лжецов и мошенников. Во главе их воинства – совсем уж экспонаты из Кунсткамеры: Чубайс, а прежде того Гайдар… Делается абсолютно адекватный вывод: если настоящие-то либерализм с демократией придут, это ж совсем кранты! И без того обнищали, а там вконец переморят! Подобное «нутряное понимание», наверное, самое правильное. Суть любой идеологии видна по плодам ее.

Поэтому если и есть в демократии и либерализме нечто полезное, то сейчас пора ему найти новые имена, иначе мало кто пожелает к этой самой пользе подойти вплотную, опасаясь измазаться привычной субстанцией. Какой уж там «новый либерализм», упаси господь!

В русском социально-политическом обиходе слова «капитализм», «либерализм», «социализм», «глобализм» означают несколько иные явления, чем в обиходе евроамериканском. Да, у нас это во всех случаях «сниженные варианты». Да, у нас это не только обозначение «идеальных состояний», т. е. чисто теоретических категорий, очищенных от влияния жизни, но в значительной степени и обобщение неудачной практики. Однако проблема в сердцевине своей гораздо глубже. Одна из цивилизаций Земли выработала понятийный аппарат для присущей этой цивилизации политической реальности. Он не только плохо подходит для соседей, поскольку у них иная политическая реальность, но и базируется на опыте таких общественных институтов, которые у самих евроамериканцев работали слишком недолгий срок, чтобы делать сколько-нибудь серьезные выводы об их практической пригодности.

Первые значительные политические шаги либерализм начал делать лишь в последней трети XVIII столетия. Глобализму как внятной системе социально-политических и экономических взглядов и всего-то несколько десятилетий. Для мировой истории это два маленьких мальчика, настырных и злых, но оттого ничуть не более опытных. Века через три-четыре можно будет делать выводы о практической пользе либеральных и глобалистских рецептов, а пока судить просто не о чем. Неужто два столетия способны проявить какие-то новые глубокие истины в политике или философии?

Тем более если учесть, сколь дорого обошелся либеральный опыт его «родным цивилизациям» в рамках евроамериканского сообщества. Сколько революций пережила Франция? Россия с ее двумя в этом отношении просто дитя. Сколько десятилетий протянет Великобритания без колониальной системы, обеспечивавшей все необходимое для метрополии? Тамошние шахтеры и докеры давно поняли, почем фунт лиха. А сколь тяжким бременем легла глыба либерализма на Веймарскую республику – настолько тяжким, что она поспешила переродиться в Третий рейх! Истинный либерал всегда свободен в выборе средств давления на соседей… Сколько ненависти вызывают США во всем мире в настоящее время, и как эта ненависть еще отольется американцам? 11 сентября – только начало.

В настоящее время у либерализма нет серьезных аргументов для того, чтобы претендовать на монопольную выработку социально-политической рецептуры.

Русский консерватизм и Российское государство

Что представляет собой российская государственность постраспадной эпохи?

При Ельцине она функционировала в основном как механизм легализации имущественных захватов, осуществляемых криминальными предпринимателями, силовиками и номенклатурой. Она позволяла им свободно бороться друг с другом – вплоть до смертоубийств и очевидного попрания законности. Она давала им возможность подавлять любое сопротивление снизу и сама не раз участвовала в этом. Она в вопросах внешней политики (а во многом и внутренней) была насадкой на манипуляторе андроида, включенного на порядок более серьезными зарубежными игроками.

Что такое российская государственность при Путине?

Политическая организация, ничуть не переставшая быть «насадкой на манипуляторе», но управляемая более тонко, чем раньше. Определенный круг олигархических кланов выстроил механизм передаточных шкивов, шестеренок и болтиков, приводящих в движение марионетку центральной власти. Те, кто входит в указанный круг, могут относительно мирными методами выяснять вопросы о разграничении полномочий по управлению марионеткой и получению строго определенных дивидендов по строго определенным каналам. В свою очередь, они, во-первых, отчитываются перед партнерами по бизнесу более высокого статуса; во-вторых, устанавливают правила для всех остальных; в-третьих, «сбрасывают с корабля» тех, кто в круг не вошел, но по предложенным правилам играть не хочет (от живых национальноориентированных общественных движений до какого-нибудь нувориша Ходорковского).

Что же касается так называемой демократии, то в России она представляет собой чисто антуражный элемент политической системы. Конечно, массмедиа и механизм счета голосов всегда требовали и будут требовать своевременных инвестиций, но это в конечном итоге получилось не столь уж дорого. Эффективнее действует угроза отобрать и те крохи, которые падают журналистам, экспертам, политтехнологам и менеджерам-счетчикам с барского стола. Года примерно с 1997-го все наши выборы контролируемы на девять десятых, если не на девяносто пять сотых. Довольно большой круг лиц представляет себе, каковы тарифы на думское кресло, сколько стоит место в Законодательном собрании, определенный пост в администрации. А главное кому и как дать.

Единственный центр власти, сохраняющий реальную силу, а также реальный контроль за основными финансовыми потоками и средствами принуждения – Администрация президента. Этот орган играет роль закрытого акционерного общества, где представители инвесторов являются «офицерами связи» и координаторами всех политических решений, принимаемых на самом верху. Иными словами, Канцелярия Его Императорского Величества в современном варианте.

Самодержавие у нас было при императорах, при генсеках, оно осталось и в президентский период. Немножечко подгадили Львов с Керенским, Никита Сергеевич да единственный президент СССР, но и правили они все относительно недолго. Отличие одно: при государе Николае Павловиче, сделавшем Канцелярию главным управляющим органом в России, она действительно подчинялась центральной власти. А сейчас есть основания говорить о ситуации обратного свойства: скорее АП управляет центральной властью.

Главный вопрос российской организации власти состоит в том, кто контролирует государя и его ближайших советников. В дореволюционный период – аристократический слой. Сейчас – «акционеры» Администрации Президента РФ.

Плохо ли это?

Ответ не очевиден.

Русский консерватизм и перспективные задачи политической трансформации

Современный демократический выборный парламентаризм – одна из худших систем власти, когда-либо придуманных человечеством. Если бы он в России работал на полную катушку, мы бы до сих пор сидели в болоте имени Бориса Николаевича. Демократический парламентаризм обеспечивает абсолютную власть богатых людей. Поскольку перед урной Иван Иванович Иванов должен выбрать одного из двух и более совершенно незнакомых ему персон, чаще всего в равной степени антипатичных, он опирается на информацию СМИ. Поэтому побеждает тот, кто покупает СМИ и готов материально обеспечить «долгое позирование» перед камерами, т. е. чрезвычайно дорогостоящую выборную кампанию претендента. Вот и весь сказ.