Пост сдал - Стивен Кинг

– Да, вероятно, – вставляет Ходжес, но лишь для того, чтобы Пит продолжал говорить. Хватает блокнот, который лежит рядом с ноутбуком Холли, и пишет большими печатными буквами, словно газетный заголовок: «ЖЕНА БЭБИНО УБИТА». Рука Холли взлетает к губам.

– Пока один коп звонит в участок, второй слышит доносящийся сверху храп. «Словно цепная пила на холостом ходу», – сказал он. Они поднимаются по лестнице, с пистолетами на изготовку, и в одной из трех спален для гостей – я сосчитал, их тут три, дом просто огромный – находят старого пердуна, который крепко спит. Будят его, и он говорит, что его зовут Элвин Брукс.

– Библиотечный Эл! – восклицает Ходжес. – Из больницы! Самый первый «Заппит» показал мне он.

– Да, он самый. В кармане его рубашки лежал бейдж больницы Кайнера. И без всякого принуждения он говорит, что убил миссис Бэбино. Заявляет, что сделал это под гипнозом. Они надевают на него наручники, ведут вниз, сажают на диван. Там мы с Иззи его и находим, приехав где-то через полчаса. Я не знаю, что с этим парнем, был у него нервный срыв или что-то в этом роде, но рехнулся он полностью и окончательно. Ведет себя странно, несет дикую ахинею.

Ходжес вспоминает фразу, услышанную от Эла в один из последних визитов в палату Брейди – после длинных выходных на День труда в 2014 году:

– Не бывает лучше того, чего не видишь.

– Да. – В голосе Пита звучит удивление. – Что-то такое. И когда Иззи спросила, кто его загипнотизировал, он ответил, что рыбы. Из прекрасного моря.

Вот это Ходжесу как раз понятно.

– Отвечая на другие вопросы – их задавал я, поскольку Иззи ушла на кухню, очевидно, чтобы без моего ведома отделаться от этого расследования, – он среди прочего сказал, что доктор Зет велел ему это сделать. Цитирую: «Оставить свой знак». Десять раз, сказал он, и точно, мы нашли десять букв «зет», включая одну на лбу убитой. Я спросил: доктор Зет – это доктор Бэбино? Так он ответил, что нет, доктор Зет – Брейди Хартсфилд. Полный бред, сам видишь.

– Да, – говорит Ходжес.

– Я спросил, убил ли он и доктора Бэбино. Он замотал головой и ответил, что хочет спать. Тут из кухни появляется Иззи, чтобы сказать: чиф Хорган вызвал декрашей, потому что доктор Бэбино – известный в штате человек и расследование получит широкую огласку, а кроме того, двое как раз в городе, ожидают вызова в суд для дачи показаний, то есть все складывается как нельзя лучше. Она не встречается со мной взглядом, вся красная, а когда я начинаю показывать ей все эти буквы, спрашивая, не кажутся ли они знакомыми, не желает об этом говорить.

Таким раздраженным и злым бывший напарник Ходжеса не был никогда.

– Тут звонит мой мобильник и… помнишь, утром я сказал тебе, что вызванный в палату Хартсфилда врач взял мазок из его рта? До того как в больницу приехал представитель медэксперта?

– Да.

– Так звонил этот врач. Его фамилия Саймонсон. Заключение от медэксперта придет самое раннее дня через два, но Саймонсон все сделал сразу. Хартсфилд наглотался викодина с амбиеном. Эти препараты ему не прописывались, и едва ли он мог доковылять до аптечного склада клиники и позаимствовать там эти таблетки, правда?

Ходжес, уже зная, какие болеутоляющие получал Хартсфилд, признает, что такое маловероятно.

– Сейчас Иззи в доме, вероятно, наблюдает за происходящим со стороны и держит рот на замке, пока декраши допрашивают этого Брукса, который, клянусь Богом, без наводящих вопросов не вспомнит и своего имени. Он предпочитает называть себя Зет-боем. Прямо персонаж из комикса «Марвел».

Сжав ручку в свободной руке так крепко, что она едва не переламывается надвое, Ходжес пишет в блокноте такими же большими печатными буквами: «БИБЛИОТЕЧНЫЙ ЭЛ ПРИСЛАЛ МНЕ СООБЩЕНИЕ С САЙТА “ПОД СИНИМ ЗОНТОМ ДЕББИ”».

Холли смотрит на него широко раскрытыми глазами.

– Перед самым прибытием декрашей, а прискакали они очень быстро, я спросил Брукса, убил ли он и Брейди Хартсфилда. Но Иззи заявила ему: «Не отвечайте на этот вопрос!»

– Так и сказала? – восклицает Ходжес. Проблем столько, что ему не до резко ухудшающихся отношений Пита с напарницей, но он все равно изумлен. Все-таки Иззи – полицейский детектив, а не адвокат Библиотечного Эла.

– Ты меня слышал. Потом смотрит на меня и добавляет: «Ты не зачитал ему его права». Так я поворачиваюсь к патрульным и спрашиваю: «Вы просветили этого господина по части правила Миранды?» Разумеется, те отвечают, что да. Я смотрю на Иззи, она краснее, чем прежде, но взгляда не отводит. И говорит: «Если мы напортачим, тебе это будет без разницы, через пару недель ты окажешься на пенсии, а мне аукнется, и сильно».

– И тут подъехали эти декраши…

– Да, и теперь я в сарае для садового инвентаря или для чего-то еще, что принадлежало покойной миссис Бэбино. Боюсь, отморожу зад. Самый богатый район города, Керм, а в сарае холоднее, чем в жопе у землекопа. Готов спорить, Иззи знает, что я тебе звоню. Плачусь в жилетку моему старому доброму дядюшке Кермиту.

Пит, вероятно, прав. Но если мисс Красотка Сероглазка действительно намерена взбираться по карьерной лестнице, для этого деяния Пита у нее припасено другое слово: стучит.

– Этот Брукс совсем выжил из ума – он станет отличным козлом отпущения, когда история просочится в прессу. Знаешь, как они собираются это расписать?

Ходжес знает, но предоставляет Питу возможность высказаться.

– Брукс вбил себе в голову, что он – борец за справедливость по имени Зет-бой. Приехал сюда, убил миссис Бэбино, когда та открыла дверь, потом убил доктора Бэбино, когда тот, пытаясь бежать, уже сел за руль своего «бумера». Далее Брукс поехал в больницу и скормил Хартсфилду пригоршню таблеток из личных запасов четы Бэбино. В этом я не сомневаюсь – в их аптечном шкафчике чего только нет. И конечно же, он мог без труда пройти в Клинику травматических повреждений головного мозга, поскольку у него есть пропуск и он работает там последние шесть или семь лет. Но зачем? И что он сделал с телом Бэбино? Потому что в доме его нет.

– Хороший вопрос.

– Потом скажут, – продолжает Пит, – что Брукс загрузил тело в собственный автомобиль и куда-то сбросил, в какой-нибудь овраг или канализационный колодец, возможно, когда возвращался из больницы после того, как скормил таблетки Хартсфилду. Но почему он оставил в прихожей тело женщины? И с какой стати вообще вернулся?

– Они скажут…

– Да, что он безумен! Конечно, скажут! Идеальный ответ на все, что не укладывается в рамки здравого смысла! А если зайдет речь об Эллертон и Стоувер, хотя скорее всего не зайдет, они скажут, что он убил и их.

Если декраши это сделают, думает Ходжес, Нэнси Олдерсон подтвердит эту версию, по крайней мере, в какой-то степени. Потому что за домом на Хиллтоп-Корт следил Библиотечный Эл. В этом сомнений нет.

– Все повесят на Брукса, устроят пресс-конференцию и предстанут в самом лучшем свете. Но это же чушь собачья, Керм. По-другому и быть не может. Если ты что-то знаешь, если у тебя есть хотя бы одна ниточка, потяни за нее. Обещай мне, что потянешь.

Ниточек больше, чем одна, думает Ходжес, но ключ ко всему – Бэбино, а он исчез.

– Пит, крови в машине было много?

– Нет, но эксперты уже подтвердили, что кровь той же группы, что и у Бэбино. Этого, конечно недостаточно, но… Черт! Я должен идти. Иззи и один из декрашей вышли на заднее крыльцо. Ищут меня.

– Ладно.

– Позвони мне. И если тебе понадобится что-то, в чем я смогу помочь, дай знать.

– Обязательно.

Ходжес кладет трубку, поворачивается, чтобы ввести Холли в курс дела, но ее рядом нет.

– Билл, – тихо зовет она. – Иди сюда.

В недоумении он направляется к двери в кабинет, где останавливается как вкопанный. Джером сидит за его столом на вращающемся кресле, раскинув ноги, и смотрит в «Заппит» Дайны Скотт. Глаза широко раскрыты, но пусты. Челюсть отвисла. На нижней губе блестят капельки слюны. Из крошечного динамика гаджета льется позвякивающая мелодия, но не та, что ночью. В этом Ходжес уверен.

– Джером! – Он делает шаг вперед, но Холли останавливает его, схватив за ремень. Хватка у нее на удивление крепкая.

– Нет, – говорит она так же тихо. – Нельзя его тормошить, когда он в таком состоянии.

– Что же делать?

– Когда мне было чуть больше тридцати, я год ходила к гипнотерапевту. У меня были проблемы с… Не важно, какие у меня были проблемы. Дай-ка я.

– Ты уверена, что получится?

Холли, побледнев, смотрит на него, в глазах страх.

– Нет, но мы не можем оставить его в таком состоянии. После того, что случилось с Барбарой.

«Заппит» в расслабленных руках Джерома полыхает ярко-синим. Джером не реагирует, не моргает, лишь продолжает смотреть на экран под бренчание гаджета.

Холли приближается на шаг, второй.

– Джером!

Нет ответа.

– Джером, ты слышишь меня?

– Да, – отвечает Джером, не отрывая глаз от экрана.