Абонемент на счастье - Кристина Майер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ксения
Прошло три недели. Двадцать один день нервов и переживаний. Мы приходили почти каждый день в больницу, хоть к Кириллу никого и не пускали. Несколько раз Елизавету Игоревну поздно вечером провел в реанимационное отделение дежуривший врач. Два раза Стасу удалось договориться с медсестрой, чтобы нас пустили к Киру. Во сколько это ему обошлось, я не спрашивала. Но оба раза он завел меня с собой, не слушая возражений медсестры, и за это я ему очень благодарна. Видеть сильного, здорового, а, главное, любимого мужчину в таком состоянии было тяжело. Так тяжело, что словами всех чувств не передать. И если бы не обещание Стасу держать себя в руках, обязательно бы расплакалась.
Даже в бессознательном состоянии он заставлял мое сердце учащённо стучать в груди. Изменения во внешности нисколько его не портили – бледный цвет лица, потеря веса – все это даже не замечалось, ведь в глаза бросалось совсем другое – выражение решимости на лице. Даже в коме он не изменял себе.
Гематому пришлось удалять: она давила на головной мозг, и это могло привести к нехорошим последствиям. Осложнений в виде тромбов удалось избежать. Доктора вообще считали, что Кириллу еще очень повезло. Последствия травмы не должны сказаться на его дальнейшей жизни. Конечно, это произойдет не сразу, нужно время на восстановление, но главное, что Кирилл сможет ходить. Позавчера, после очередного обследования, врачи приняли решение «разбудить» пациента.
- Привет, давно ждешь? – подошел ко мне Стас.
Мы с ним за это время успели сдружиться. Мы после занятий вместе заезжали в больницу, а затем он отвозил меня домой, а сам спешил на работу.
Колю я несколько раз видела у здания «Атриума», но ни разу он не решился подойти, а я не особо этого и хотела. Точнее, совсем не хотела делать вид, что рада встрече. Как правило, еще издалека заметив его, утыкала взгляд в землю и спешила спрятаться в клубе.
В больницу мы со Стасом ходили вместе не просто так. Пусть к Кириллу практически никого не пускали, но своим присутствием нам удавалось отвлечь Елизавету Игоревну.
Со Стасом как-то легче переживалась трагедия. С ним мне не приходилось прятать эмоции и притворяться. Я не говорила о своих чувствах, о том, что происходило между его братом и мной, ведь это касалось только нас. Зато я внимательно слушала, что Стас рассказывал о Кирилле. А он с удовольствием рассказывал казусы из их жизни. Что удивительно, про женщин Стас никогда не упоминал, хотя я не сомневаюсь, что тут баек на целый день хватит. Тем более, девушки, узнав о состоянии Кирилла, чуть ли не толпами приходили его проведать, но дальше регистрационной их не пускали.
Встретили как-то у больницы Катю, однокурсницу. Девушка искренне переживала за бывшего парня и очень расстроилась, что ее к нему не пустили. Виктория вообще ежедневно наведывалась. При каждой встрече она не забывала испепелять меня презрительным взглядом и отпускать злые комментарии. Приходилось себя сдерживать: при Стасе и посторонних людях неудобно устраивать сцену, а именно на нее рассчитывала Вика. Но просто так спускать ее колкие шпильки не стану. Девушку злило, что ее не пускали дальше поста медсестры, а я свободно, даже без Стаса, могла пройти и посидеть с их мамой. Ну, я еще и масло в огонь подливала, кидая в ее сторону высокомерные взгляды, так сказать, компенсировала то, что приходилось держать рот на замке.
- Тварь, куда ты лезешь? – прошипела в спину эта гадюка.
Я даже не заметила, как она подошла: ждала Стаса, который на входе о чем-то разговаривал с отцом. Могла и сама пройти к Елизавете Игоревне, но он попросил подождать.
- Как куда? – улыбаясь, повернулась к ней. Ее всю перекосило. - В жены, Кирилл мне предложение сделал. Ты разве не знала?
Мысленно попросила прощения у бога за ложь, а еще умоляла, чтобы Кирилл об этой маленькой лжи никогда не узнал. Но не могла я долго молчать и сносить обиды, точнее, мне это давалось с таким трудом, что аж плохо делалось. А тут сразу как-то полегчало, когда увидела, как конвульсивно она дергается и заикается, пытаясь выдать очередную гадость или опровергнуть мои слова.
- Ну что, пойдем? – подошел Стас к нам.
Недовольно посмотрев на Вику, он достал телефон и включил дисплей. Она пыталась улыбнуться парню, но у нее как-то нервно дергалась щека.
- Ты почему не на работе? – Стас недовольно посмотрел на нее, прищурив ясные, голубые глаза так сильно, что только щелочки остались.
- Я еще не опоздала. Вот прямо выезжаю в «Спарту», – нервно копошась в сумке, пыталась она оправдаться.
Достав телефон, Вика так же как Стас посмотрела на время и состроила раскаивающуюся моську.
- Извини, совсем не заметила, как время пробежало.
- Езжай на работу. Если продолжишь опаздывать – останешься и вовсе без зарплаты.
Смерив меня злым взглядом, Вика гордо удалилась.
- Она тебя достает?
Какой же он все-таки наблюдательный!
- Нет, – произнесла с улыбкой для убедительности, ведь она и правда не достает, а только пытается. – С ней я справлюсь.
Переживала я из-за необдуманной фразы, брошенной на эмоциях Вике. Ладно, если об этом никто не узнает, то не страшно. Я еще долго буду посмеиваться, вспоминая лицо Вики в тот момент, когда ей сообщила о предложении Кирилла. Ну, а если она проболтается – во что я с каждой минутой верю все больше – улыбаться и посмеиваться, а то и откровенно ржать будет фитнес-тренер. Стас на меня подозрительно косился. Я решила перевести тему:
- Эрика до сих пор тягают в отделение?
- Такое ощущение, что им заняться больше нечем. Уже сто раз родители объяснили, что заявление писать не намерены. Борисыч дал показания, что все произошло во время тренировки, и Эрик не виноват. Все технические нормы были соблюдены. Кириллу категорически нельзя было заниматься боксом, но он не оставлял спорт, как следствие произошла трагедия. Слова тренера подтвердил и лечащий врач Кирилла. Даже Лещ и Дохлый – друзья Кира и Эрика – дали показания, что все произошло во время тренировки. Но полиция до сих пор пытается повесить дело на Эрика. Неумышленное причинение вреда здоровью.
