Я все еще мечтаю о тебе... - Фэнни Флэгг

Получив извещение о доставке чемоданов, они тотчас купили билеты до Америки. Через неделю Летти, которой было уже под восемьдесят, готовилась к грядущему путешествию, и тут внезапно ее хватил удар. Так и не добравшись до Бирмингема, она умерла через пару лет, в 1949–м.

Вплоть до 6 ноября 2008 года, пока Бренда не взломала дверь, тело Эдвины–Эдварда так и провисело в шкафу на чердаке, запертое и всеми забытое.

Секреты красоты

После того как Мэгги поняла, что хочет жить, она начала пересматривать свою жизнь, пытаясь понять, почему в ней не было счастья. И в один прекрасный день осознала, что, хотя никогда намеренно никому не лгала, она жила во лжи много лет.

Бренда думает, что Мэгги такая вся из себя хорошая и добродетельная, но она заслуживает правды, даже если есть риск потерять ее дружбу.

Она набрала номер Бренды и пригласила ее пообедать в старое кафе «Айрондейл». Хотела, прежде чем признаваться, досыта накормить ее вкусной едой, чтобы она не хлопнулась в обморок, например. Бренда не подвела. Заказала куриную печень с макаронами и творожно–лимонный торт–мороженое. На обратном пути Мэгги набралась духу и начала:

– Бренда, думаю, ты кое–что должна обо мне знать… Я тебе этого никогда не рассказывала. Возможно, тебя это шокирует.

– Вряд ли, – хохотнула Бренда.

– Ну… как сказать.

– Ладно. Что ты мне хочешь рассказать? Что на самом деле ты «полуночный бандит», который грабит магазины «7–Одиннадцать»?[30]

– Ой, нет. Ничего похожего, но все равно гордиться нечем.

– Что же?

Мэгги набрала побольше воздуха.

– Ну, человек, с котором у меня был роман в Далласе… Я рассказывала тебе? Ричард?

– Да. И что с ним?

– Он был женат.

– И?

– И все. Он женатый был. У меня двенадцать лет подряд тянулся роман с женатым человеком.

– А–а.

– Я тебе раньше не рассказывала, потому что боялась разочаровать.

– Ясно.

Мэгги озабоченно посмотрела на Бренду:

– Ох, Бренда, прости. Ты, наверное, жутко шокирована?

– Ну да. Шокирована, но не разочарована.

– Серьезно? Не разочарована?

– Нет. Мы все совершаем ошибки. На то мы и люди, чтобы их совершать.

– Ты ведь не стала бы меня обманывать, чтобы утешить?

– Нет, конечно.

Бренда притихла, что было на нее не похоже, и Мэгги уже начала подумывать, не зря ли ей рассказала. Какой ужас. Наверное, она все погубила. Они ехали в полном молчании, и Мэгги с каждой минутой тревожилась все сильнее. Но Бренда вдруг заговорила:

– Мэгги, помнишь того профессора в колледже, о котором я тебе рассказывала, что у нас роман?

– Который тебе сердце разбил в выпускном классе?

– Да… Так вот, я тоже кое–чего недоговаривала. Даже Робби и Тонья не знают.

– Чего же?

Бренда долго молчала. Потом ответила:

– Она тоже была замужем.

– О–о. Понятно, почему все это было так слож… – Вдруг Мэгги замолчала, на полуслове осознав услышанное. – Она?

– Ага.

– Ох, Бренда, правда?

– Ну да. Замужем, белая и еврейка. Что я могу сказать? Так что, видишь, ты не одинока. У всех есть свои маленькие секреты. – Бренда посмотрела на Мэгги: – Удивлена?

– Э–э… Наверное.

– А разочарована? У тебя странный вид.

– Ой, нет, не разочарована. С чего вдруг? Просто… Даже не знаю. Польщена, что ты мне настолько доверяешь, что поделилась.

Теперь Бренда вздохнула с облегчением.

– Уф… Я рада, что все позади. Перенервничала. Аж взмокла вся. – Она выхватила из сумочки шоколадку первой помощи и откусила. Прожевав, глянула на Мэгги. – Что ж, тогда… раз мы обе вытащили наших котов из мешков, как говорится в песне, «это только наше дело, и больше ничье», верно?

– Верно.

– Жизнь штука непростая. Каждый заслуживает иметь хотя бы один маленький секрет, как думаешь?

– Согласна. – Помолчали, потом Мэгги сказала: – Бренда, можно я кое–что спрошу? Как думаешь, я уже слишком стара, чтобы научиться параллельной парковке?

– Нет, я так не думаю. Я думаю, что ты можешь освоить все. что захочешь.

– Правда?

– Абсолютная правда.

– О, Бренда… Знаешь, как я счастлива! Как будто с груди свалился камень весом в сто фунтов.

– У меня тоже.

– Мы стали ближе, правда?

– О да.

И обе улыбались всю дорогу до дому. Как хорошо иметь близкого друга.

Сообщение от Мици

Жизнь Мэгги расцветала с каждым днем. Она даже подумывала пойти на какие–нибудь курсы кулинарного искусства.

Однажды она собралась уже отправляться на работу, когда в кухне зазвонил телефон.

– Мэгги? Это Мици. Слушай, дорогая, ты просто не представляешь, как мне больно это говорить, но компания Дэвида совершенно измучена этим ужасным экономическим кризисом. В общем, его пока не отпускают на пенсию.

– Кошмар.

– Да, представляешь! Ему придется остаться в Нью–Йорке по меньшей мере еще на три года и помочь им выкарабкаться.

– Ох, Мици, мне очень жаль.

– Да, мне тоже, но хуже всего знаешь что? Мы не можем позволить себе оставить оба дома – и нью–йоркский, и «Гребешок», придется его продавать.

У Мэгги подкосились ноги, и она села.

– Понятно.

– Слов нет, как я расстроена. Ты, наверное, считаешь меня дурочкой, но мысленно я практически уже обставила дом мебелью и намечтала, как буду устраивать вечеринки, и все такое.

Мэгги положила трубку, ей было ужасно жалко и Мици, и «Гребешок». И она боялась, что больше не найдет для него таких подходящих людей.

На работе Этель обрушила на нее новость еще более печальную:

– Малыш Гарри умер.

– Не может быть. Когда?

– Вчера.

– Почему? Что стряслось?

– Не уточняют, наверное, просто от старости. Нужно послать цветы, да?

– Обязательно. Бедный Малыш Гарри. Удивительно, что он так долго прожил. Ему ведь было очень одиноко без Хейзел.

– Да уж.

– Сколько же ему было? Восемьдесят? Восемьдесят пять?

Этель покачала головой:

– Нет, меньше, он был лет на десять моложе Хейзел. Неизвестно, правда, знал ли он сам об этом. В общем, ты понимаешь, что это означает? Мне неприятно быть черным вестником, но ничего хорошего для агентства «Красная гора» это не сулит. Я всегда говорила: стоит Гарри отправиться на тот свет, его семья тут же продаст компанию.

Мэгги кивнула:

– Ты права.

– К несчастью, да. Десять минут назад звонил адвокат и сказал, что хочет посмотреть приходные книги.

– Серьезно? Он не сказал зачем?

– Хочет их просмотреть, прежде чем отошлет заинтересованной стороне. Угадайте с трех раз, что это за сторона. Намекну: она уже несколько лет ястребом кружит над нашими головами.

– Бренда уже знает?

– Да, она была здесь, когда звонил адвокат.

– Расстроилась?

– А у кошки есть хвост?

– Где она?

– Вероятно, у себя в кабинете.

Мэгги пересекла холл и позвала:

– Бренда, ты здесь, дорогая?

Но Бренда в этот момент уже входила в двери магазина «Хрустящие кремовые пончики» в нескольких кварталах от офиса. При мысли, что Бебс Бингингтон достанется компания Хейзел, ее затошнило. Требовался пончик, причем срочно. Бренда уселась за стойку, посмотрела в глаза официантке и сказала:

– Дюжину глазированных, дюжину ассорти и четыре булочки с корицей, это с собой. И принесите кофе и два пончика с повидлом, это здесь.

Зазвонил мобильный, но она не стала брать. Наверное, куратор «Анонимных обжор», утром она не позвонила. Но Бренда была не в настроении, и нечего ее спасать от самой себя.

Через десять минут, когда Бренда готовилась вонзить зубы во второй пончик, сзади раздался знакомый голос:

– А ну. Бренда, прочь от стойки!

Это была Тиронда, ее кураторша из «Анонимных обжор»!

– Ты меня слышала. Прочь от этих пончиков. Положи пончик на стол, живо!

Бренда знала, что с Тирондой шутки плохи: полицейская на пенсии ростом в шесть футов[31] могла запросто покалечить, если захочет. Бренда медленно опустила надкусанный пончик на тарелку, и Тиронда тут же ухватила ее за сумку и поволокла к выходу. Девушка–официантка крикнула:

– А как же ваш заказ на вынос, уже не нужен?

– Нет, не нужен! – рявкнула Тиронда.

Бренда сегодня не только потеряла работу, но ее еще выдала эта предательница Мейми Лу Браун из «Анонимных обжор»: случайно проезжая мимо, она заметила напротив магазина пончиков машину Бренды с рекламой агентства «Красная гора». А все эта чертова машина виновата! В некоторые дни лучше не выбираться из постели до вечера.

Мэгги в который раз набирала номер Бренды, хотя ей и самой было несладко. Столько трудов – и все впустую: Бебс Бингингтон все же угробит «Гребешок». И с чего это она решила, что жизнь прекрасна?

На следующий день их худшие опасения оправдались. Компанию продали настолько молниеносно, будто все документы подготовили заранее, еще до того, как умер Малыш Гарри. Через четыре дня явился адвокат Бебс и объяснил, что им дается две недели, чтобы очистить помещение, а по истечении этого срока вся существующая в их распоряжении собственность по контракту сливается с собственностью компании, владеющей контрольным пакетом акций. И в последний день они обязаны вернуть взятые в аренду автомобили.