Спроси у ветра (СИ) - Беннет Эль

— Эфир, — прошептала шокировано Ангелия, — пятый элемент.

— Именно. Я могу нейтрализовать все твои заклинания, которые хоть как-то проявляются в воздухе и эфире. Ну не здорово ли? — весело добавила Олив, — Скажи, замечательная у тебя невестка?

Ангелия стояла ошарашенная и не знала, что сказать. В ее груди сейчас словно кто-то разбередил спящий клубок змей. То была зависть. Черная, вязкая, кипучая зависть. О, как же Ангелия завидовала Олив… и ненавидела ее от этого еще больше. Ну почему? Почему, такой никчемной человечке досталась такая неведомая по своей мощи сила? В то время, как она ради того, чтобы иметь магические способности должна была продать свою душу убив того, кого любила, продвигать себя посредствам секса, заговоров, интриг, темных заклинаний и жертвоприношений, этой девке силу и власть преподнесли на блюдечке. Ангелию аж затрясло от ярости. Она чувствовала себя бессильной. А это чувство Ангелия ненавидела больше всего, оно уходило корнями в то время, когда Ангелия была дочкой потерявшего свой капитал дворянина.

Как же она презирала своего отца, который растранжирил все деньги, не сумев удержать и увеличить состояние. Именно из-за него она не могла себе позволить то, что хотела. С юности она должна была сдерживать себя в своих потребностях из-за примитивного и никчемного мужчины. И это чувство бессилия, при котором она никак не могла повлиять на свою жизнь… Ангелия злобно зарычала:

— Пусть ты и можешь нейтрализовать мои заклинания, но я могу приказывать своим вераксам силой мысли. Ты ничего не сможешь сделать с этим. И если ты еще раз применишь против меня свою магию, я прикажу Фредрика убить себя, — она злобно прищурилась и добавила, — или Кендрика.

Олив замолчала. На это Ангелия радостно рассмеялась.

Кассандра дернулась при упоминании о Кендрике. — Так то лучше. Ты будешь делать то, что я говорю. — сказала Англия наслаждаясь тем, как все идет.

Фредрик наблюдал за происходящим, но старался сильно не отвлекаться, так как его главная задача была избавиться от контроля заклинания. Но все же, он был удивлен.

«Олив, детка, эфир? Серьезно? Почему ты мне не сказала?» — послал он мысленно Олив сообщение. «Ты не спрашивал, а я как-то и забыла упомянуть», — услышал он ее ответ.

«Ладно, после обсудим это», — услышала Олив снова голос Фредрика у себя в голове.

«Фре Фре, кстати, как там у тебя с заклинанием? Время поджимает, честно говоря».

«Уже лучше, но нужно еще немного времени. Спроси у Ангелии что-нибудь, что потешит ее самолюбие». - подсказал Фредрик.

— У меня вопрос, — подала голос Олив, — как ты смогла столько лет дурачить отца Фредрика? Неужели за такой период никто не догадался, что ты колдунья?

Олив надеялась, что Ангелия купиться на уловку и начнет болтать, что выиграет для них время. И Ангелия, конечно же, купилась.

Она самодовольно усмехнулась и грациозно села на трон. Глаза ее горели, предвидя свой триумф. Мысленно она уже победила, и потому она наслаждалась происходящим. Буквально через несколько минут Ангелия прикажет Фредрику убить это ничтожество, а пока… Ангелия властно вздернула голову и начала говорить нарочито медленно и громко, как бы заявляя свою значимость всем присутствующим.

— Никто не догадался потому что меня окружали мужчины, примитивные и никчемные, которых всегда волнует только три вещи — деньги, власть и секс. Они дальше своего носа ничего не видят. Мой покойный супруг, отец Фредрика, был весьма тщеславным. Мне это было на руку. Все, что было нужно это холить и лелеять его Эго, дальше которого он не видел. — Ангелия рассмеялась истерическим смехом, — я почти тысячу лет трахала его военачальника, и он даже не догадывался об этом. Ангелия откинулась на троне и мечтательно вздохнула.

— О, Кендрик. В постели он самая настоящая машина. Филлип никогда не мог меня удовлетворить. Но Кендрик — молодой и яростный. — Она снова истерично засмеялась, — Первое время его выворачивало каждый раз после того, как он трахал меня. Его муки были словно бальзам мне на душу. Я чувствовала его боль и страдания и становилась сильней от этого. "Гребаная садистка" — подумала Олив. От отвращения по ее спине пробежала дрожь.

Кассандра также была возмущена. Ее всю трясло от порочности Ангелии. Фредрик старался не вовлекаться эмоционально в диалог, так как ему нужно было побороть заклятие, но видит Творец, как это было тяжело, особенно, когда Ангелия рассказывала о Кендрике. — Ты же знаешь, что порабощенные вераксы постепенно сходят с ума. Ты действительно желаешь этого своему сыну? — спросила Олив. Она сдерживались изо всех сил, чтобы не выдать свои эмоции голосом.

— У всего есть своя цена, особенно у магии. — Ангелия опять начала раздражаться, — Тебе никогда не понять этого. Честно говоря, Кендрик уже не тот. Не знаю, может мне стоит приказать ему, чтобы он убил себя? — сказала она, наблюдая за реакцией Олив. Олив поняла, что это было сделано специально, чтобы вызвать в ней сильные чувства. Так как Ангелия является темной колдуньей, ей нужно высасывать из людей, как можно больше негативных эмоций. Тем более, если она ослабла после огня феникса.

— То есть ты готова сейчас пожертвовать целыми вераксом? Ангелия, тебе не кажется, что это слишком опрометчиво? Ты же потеряешь столько силы в лице Кендрика. — Голос Олив был уверенным, но внутри у нее все сжималось от тревоги. Олив не питала иллюзий — Ангелия была психопаткой, она была способна на все. — А я могу себе это позволить. У меня есть Фредрик. И потом, твои муки доставят мне удовольствие и прибавят мне сил. Это того стоит. Перед тем, как ты умрешь, я открою тебе еще один секрет успеха, деревенщина. Я никогда и ни о чем не сожалела, а делала так как хочется. Ангелия поднялась с трона, ее глаза горели. Очень медленно, но громко, она начала говорить. — Я приказываю тебе, Кендрик…

— Нет, — крикнула Кассандра.

— … убить себя.

Кассандра заплакала. А сердце Олив пропустило удар, она молилась про себя о том, чтобы ее магические путы сдержали Кендрика от самоубийства.

Фредрик всеми силами попытался отодвинуть мысли о Кендрике на задний план. Он был воином и сейчас, ему нужно было спасти себя и свою пару от Ангелии. Позже они будут скорбеть о Кендрике, но сейчас он должен думать об Олив.

Но на долю секунды в его голове все же промелькнула мысль о том, что сейчас разворачивается сцена из его сна, где «он стоял в бальном зале на возвышенности около трона. Справа от него стояла его мать. Они с высоты королевского пьедестала взирали на Олив стоящую в несколько метров от них посреди зала. Позади нее стояла Кассандра и почему-то плакала".

Глава 37

В зале стояла звенящая тишина, которую прерывали только всхлипывания Кассандры. Ангелия шумно вдохнула воздух, впитывая в себя горе, исходившее от Кассандры и Олив. Это придало ей сил.

— Посмотрите-ка, а твоя подружка, кажется, оплакивает грифона. Это очень интересно. — хмыкнула Ангелия смотря в сторону Кассандры. Кассандра пыталась взять в себя в руки, но у нее ничего не получалось. Слезы лились сами собой. Она не понимала, что с ней такое происходит, ведь она почти не знает Кендрика. Почему за такой короткий промежуток времени, этот мрачный мужчина со шрамом так запал ей в сердце. И теперь, возможно, она так и не узнает этого. Только если… магия Олив убережет его. Как же Кассандру злило то, что она не видит ничего, что связано с Кендриком. Он словно ее слепое пятно.

— Честно говоря, это было прекрасно. Я не ожидала получить такую мощную порцию горя от твоей подруги, деревенщина. — проговорила Ангелия, словно сытая кошка.

— Ты заплатишь за это, Ангелия, я тебе обещаю. Но та только лишь рассмеялась. Что-то слишком часто она смеется. Олив это жутко стало раздражать.

— Ладно, детки. Спектакль немного затянулся. Но это моя вина, я хотела насладиться своей победой сполна. — проговорила Ангелия тоном радушной хозяйки. — Фредрик, милый. Твой выход.