Кто к нам с мечом? (СИ) - "lanpirot"

На улице нас уже дожидался автомобиль Хартмана, в который мы и загрузились. Роберт сел рядом с водителем, а мы с командиром уже привычно развалились с комфортом на мягком заднем сиденье. Водитель пиликнул клаксоном, пугая носящихся перед «Мерином» мальчишек, и неспешно выкатился на оживленный проспект.

Практически всю дорогу я банально продрых, восстанавливая силы после нескольких безуспешных попыток дотянуться до Источника. Как я не пытался, все было зря — Магия для меня была абсолютно недоступна. Это понимал и сидевший рядом Головин, время от времени мысленно спрашивая меня об успехах. Но порадовать мне его было нечем. Жаль, что прихлопнуть Гитлера в этот раз не удастся. А ведь какая шикарная возможность представилась. И еще неизвестно, подфартит ли нам так в будущем или нет?

Но предаваться унынию — это не наш метод! Ближе к концу поездки, когда я уже успел убедиться в полном отсутствии эффекта от моих усилий вернуть утраченную Магию и восстановил силы, я принялся с интересом пялиться в окно на пролетающий мимо нас пейзаж. Обширные низменности пересекались холмистыми местами, сплошь заросшими буковым и елово-пихтовым лесом.

— Знаменитый Тевтобургский лес, — заметив мой интерес, произнес обернувшийся к нам оберфюрер Хартман.

— И чем же он так знаменит этот ваш лес? — страдая от безделья — дорога уже слегка набила оскомину, спросил я.

— О! — воскликнул Роберт, тоже уставший играть в молчанку. — Это не просто знаменитый, а по-настоящему легендарный лес! В сентябре девятого года в Тевтобургском Лесу произошла эпохальная битва между римскими войсками и рядом германских племён. Три римских легиона, шесть вспомогательных когорт и три алы под начальством нижнегерманского прокуратора Публия Квинтлия Вара попали тут в засаду и были уничтожены херусками, бруктерами, хаттами и сигамбрами под руководством выдающихся германских вождей Арминия и Сегимера. Во время трехдневной битвы погибло около двадцати пяти тысяч солдат! Бежать удалось всего лишь пяти тысячам! Квинтлий Вар покончил с собой! Стволы деревьев Тевтобургского леса еще долгое время были увешаны черепами погибших в битве легионеров, а немало римлян попало в плен к тем, кого они презрительно называли варварами! Так знатные патриции стали рабами — домашними слугами, пастухами и привратниками. Римский император Октавиан Август отпустил бороду в знак траура и бился головой о косяк, повторяя: «Квинтлий Вар, верни легионы»!

— Поучительная история, — произнес командир, когда Роберт остановился, чтобы перевести дыхание, — никогда не недооценивай своего врага! Кто бы мог подумать, что разрозненные племена презренных германцев сумеют объединиться и выступить против хорошо обученного, организованного и опытного римского войска, считавшегося в те времена и вовсе непобедимым?

— Так они не только сумели выступить, но и одержать сокрушительную победу! — с явной гордостью за своих далеких предков добавил оберфюрер. — Они сумели отстоять свою свободу и независимость от иноземных захватчиков!

— Тебе ничего не напоминает эта история, командир? — мысленно обратился я к Александру Дмитриевичу. — Кто бы мог подумать, что косорукие русские варвары, способные лишь жрать водку, да под балалайку плясать, сумеют надавать по шеям непобедимому фашистскому вермахту?

— Согласен, — так же мысленно ответил мне князь Головин, — ничего не ново под луной! Немцам нужно бы почаще вспоминать страницы собственной истории.

— Да ты посмотри на Робку, он, вроде бы, и вспоминает, только сделать соответствующие выводы не в состоянии.

— Тогда мы ему в этом поможем. И не только ему…

Командир замолчал, а вновь уставился в окно, где на горизонте вырастала мрачная громада Орденского Замка СС — Вевельсбург.

Глава 27

Еще на подъезде к замку я почувствовал висящее в воздухе «напряжение». Тонкое, едва различимое, но имеющее «привкус» чего-то знакомого. Но вот раскусить его до конца мне, отчего-то, не удавалось. Оно вертелось «на кончике, языка», но едва мне казалось, что я понял, в чем тут секрет, понимание тут же рассеивалось.

Мои жалкие попытки распознать странную «активность», так же ничего не принесли, даже после подключения Магического Зрения, которое продолжало исправно работать, невзирая на отказ Источника. Никакой Магической Активности в поле моего зрения не обнаружилось.

— Командир, ничего не чувствуешь? — спросил я Головина в Ментальном пространстве. — Меня терзают какие-то «смутные сомнения»… Но в чем проблема понять не могу.

— Никаких проявлений Магии не вижу, — тоже активировав Магическое Зрение, мгновенно откликнулся командир, — ни Заклинаний, ни Конструктов. Что конкретно беспокоит?

— Не могу вот так сразу сказать, — признался я. — Вроде что-то знакомое витает вокруг…

— Знакомое? — задумчиво переспросил Головин.

— Да, именно такое ощущение и возникает… Где-то рядом «зудит», но не определяется… — сумбурно пояснил я.

— А с чего ты взял, что это именно Силовое Воздействие? — после небольшой паузы уточнил Александр Дмитриевич.

— А если не Магическое, тогда какое? — затупил я, не понимая, куда клонит товарищ оснаб.

— Хоттабыч, с тобой действительно все в порядке? — Пронзительно взглянул мне в глаза командир и, я так подозреваю, проверяя мои «нейронные связи».

Но я и не препятствовал ему, пусть пошурует у меня в башке, как следует. Глядишь, и найдет с помощью своего Мозголомного Дара какой-нибудь психический «блок», не позволяющий мне использовать Источник по своему прямому назначению.

— А тебе там не видно, что ли? — ехидно поинтересовался я.

— Да, вроде бы, никаких отклонений, — не разочаровал меня князь Головин.

— Чё, ни разу не психический?

— Стабилен, как никогда, — серьезно ответил командир. — Немного маразма присутствует, но при твоем возрасте — это норма. А вот со склерозом, похоже, тебе еще работать и работать. Ну, забыл что ли, чем еще располагаешь, кроме Дара?

— Черт, как это я? — наконец-то дошло и до меня, на что намекает Александр Дмитриевич. — Проклятье Кромки! Значит, мертвечиной потянуло…

— Нет, — возразил Головин, — Некромагические проявления я бы тоже заметил.

— Хочешь сказать, очередная гребаная Тварь на подходе? Командир, у меня что, жопа медом намазана? — Продолжая возмущаться, я «прикоснулся» к Проклятию.

— Не знаю, что у тебя там намазано… СТОЯТЬ! — Ментальный возглас Головина едва не расколол мне черепушку.

— Командир, с дуба рухнул? — возмутился я, когда ко мне вернулась способность нормально соображать. — Так и обделаться недолго! А дедушка старенький — у него нервная система и без того разболтана, а памперсов в вашем мире еще не придумали…

— Да ты в свою «Кромешную» ипостась прямо в машине чуть не перекинулся, — сообщил мне Головин, неодобрительно покачивая головой. — Рожа побледнела, кожа трупными пятнами пошла, того и гляди, расползлась бы, оголив кости черепа! Роберт-то ладно, он тебя таким неоднократно видел. А водитель? Вот кто бы точно за рулем обделался. А с перепугу и всех нас мог угробить! Даже, если бы и не угробил, где бы тебе новые шмотки искали? Портной в Берлине остался.

— Серьезно?

— Еще как серьезно! Думаешь, зря я тебя Ментально приложил? Да у тебя лицо на мгновение в такую зубастую рожу превратилось, что мама не горюй!

Вот ведь незадача! Это хорошо, что командир вовремя среагировал! Однако и я кое-что успел «увидеть», находясь всего лишь секунду в Кромешной Ипостаси — от левой руки Хартмана тянулась в сторону эсэсовского замка какая-то смутная, едва видимая «сопля». Но то, что она есть — зуб даю! Разузнать надо, что это за хрень такая, и как она с моим Кромешным Проклятьем связана? Ведь в обычном Магическом зрении этой связи не углядеть!