Дьявол зимой - Лиза Клейпас

– Уэстклифф... я сожалею о том, что сделал... Прости меня... – В глазах его потемнело, и он сделал над собой усилие, чтобы остаться в сознании. – Эви... позаботься о ней. Пожалуйста… – Он замолк, погружаясь в хоровод сверкающих точек все глубже и глубже, пока мелькающие огоньки не померкли, и его не поглотила тьма.

– Себастьян, – прошептала Эви, прижав к губам его вялую руку. По ее щекам струились слезы.

– Это просто обморок, – успокоил ее Уэстклифф. – Он сейчас очнется.

Из груди Эви вырвалось короткое рыдание, прежде чем ей удалось взять себя в руки.

– Он заслонил меня собой, – сказала она после небольшой паузы. – Пуля предназначалась мне.

– Похоже на то. – Уэстклифф устремил на нее задумчивый взгляд, размышляя, помимо прочего, об интересных переменах, произошедших с Себастьяном и его новобрачной после их побега.

Когда Лилиан узнала, что Сент-Винсент женился на Эванджелине Дженнер, она пришла в ярость, уверенная, что с ее подругой случилось нечто ужасное.

– Чудовище! – вскричала она по их возвращении из Италии. – Сотворить такое с Эви, из всех людей... Ты не представляешь, какая она уязвимая. Она совершенно беззащитна перед его жестокостью... и так невинна... Господи, да я убью его!

– Если верить твоей сестре, она не выглядит несчастной жертвой, – резонно заметил Уэстклифф, хотя ему тоже не нравилась мысль, что кто-то, столь беспомощный, как Эванджелина Дженнер, отдан на милость Сент-Винсента.

– Скорее всего она просто боится сказать правду. – Лилиан сверкнула темными глазами, нервно расхаживая по комнате. – Не удивлюсь, если он изнасиловал бедняжку. Угрожал ей… Возможно, даже избил…

– Ну-ну, успокойся. – Уэстклифф обнял ее напряженную фигурку и притянул к себе. – Судя по рассказам Дейзи и Аннабеллы, у нее было достаточно возможностей, чтобы поделиться с ними, если все так скверно. Однако она этого не сделала. Ладно, если это облегчит твою душу, я поеду в клуб и предложу ей убежище. Она может перебраться к нам в Гемпшир, если пожелает.

– Надолго? – спросила Лилиан, крепче прижавшись к нему.

– Насовсем, конечно.

– О, Маркус... – Ее карие глаза заблестели. – Ты и вправду сделаешь это?

– Все, что угодно, дорогая, – нежно отозвался он. – Лишь бы ты была счастлива.

В результате Уэстклифф отправился в клуб, чтобы убедиться, что Эванджелина является пленницей, которую удерживают против воли. Вопреки его ожиданиям он обнаружил женщину, которая явно питала теплые чувства к Сент-Винсенту и, похоже, жаждала и дальше оставаться в его обществе.

Что касалось Себастьяна... Трудно было поверить, что он, всегда относившийся к женщинам с легким презрением, только что рискнул жизнью ради одной из них. А услышать, как он, никогда и ни о чем не сожалевший, просит прощения, а потом чуть ли не умоляет защитить его жену... это и вовсе выходило за рамки возможного. Напрашивался неизбежный вывод: Сент-Винсент, как это ни странно, научился заботиться о ком-то больше, чем о самом себе.

Невероятно! Как этой девчушке, Эванджелине Дженнер, удалось произвести подобные изменения в Сент-Винсенте, светском льве, известном своим высокомерным безразличием, оставалось загадкой? Однако Уэстклифф давно понял, что не все тайны взаимного притяжения полов поддаются логическому объяснению. Порой изломы в двух человеческих душах становятся теми скрепами, которые удерживают их вместе.

– Миледи, – мягко произнес он.

– Эви, – поправила она, все еще прижимая руку своего мужа к лицу.

– Эви. Я должен знать, почему из всех мужчин вы обратились именно к Сент-Винсенту с предложением жениться на вас?

Осторожно опустив руку Себастьяна, Эви грустно улыбнулась.

– Мне нужно было освободиться от опеки родственников, причем навсегда и на законном основании. Замужество казалось единственным выходом. Но, как вы наверняка заметили, меня не осаждали толпы поклонников, домогавшихся моей руки. Когда я узнала, как Сент-Винсент поступил с Лилиан, я была в ужасе... но потом мне пришло в голову... что он, пожалуй, единственный из моих знакомых, кто находится в таком же отчаянном положении, как я. Достаточно отчаянном, чтобы согласиться на все.

– И вы рассчитывали, что он возьмется управлять клубом вашего отца?

– Нет, он сам так решил, к моему удивлению. Собственно, он не переставал меня удивлять на каждом шагу.

– Вот как?

– Он делал все возможное, чтобы создать мне максимум удобств, при всем его показном равнодушии. – Эви перевела взгляд на лицо мужа, по-прежнему пребывавшего в забытьи. – Он совсем не бессердечен, сколько бы ни притворялся таковым.

– Пожалуй, – согласился Уэстклифф, – хотя до сегодняшнего вечера я в этом сомневался.

Глава 18

Хотя Кэм и Уэстклифф действовали с предельной осторожностью, перемещение наверх отняло у Себастьяна последние силы. Эви следовала за ними по пятам, не сводя исполненного сострадания взгляда со смертельно бледного лица мужа. Кэм был потрясен и растерян, хотя и не подавал виду, сосредоточившись на текущих проблемах.

– Не представляю, как он пробрался внутрь, – пробормотал он, имея в виду Булларда. – Я знаю здесь все входы и выходы. Мне казалось, я сделал все, чтобы перекрыть...

– Ты не виноват, Кэм, – негромко сказала Эви.

– Должно быть, кто-то из служащих впустил его, несмотря на мое распоряжение...

– Ты не виноват, – повторила Эви, и молодой человек замолчал, хотя было ясно, что он не согласен.

Уэстклифф хранил молчание, не считая нескольких коротких указаний, когда они сворачивали за угол. Он поддерживал торс Себастьяна, а Кэм держал за ноги. Хотя Себастьян был крупным мужчиной, оба обладали недюжинной силой и без особого труда доставили его в главную спальню. В комнате только что закончился ремонт. Стены покрывал свежий слой кремовой краски. Старую постель заменили великолепным ложем, доставленным из городской резиденции Себастьяна. Едва ли кто-нибудь мог представить, что эта комната снова превратится в больничную палату – так скоро после смерти ее отца.

Две горничные, следуя указаниям Эви, принесли полотенца и воду и разорвали простыни на широкие полосы. Себастьяна положили на кровать. Эви стянула с него сапоги, пока Кэм с Уэстклиффом снимали с его безвольного тела запачканную кровью одежду. По молчаливому уговору они оставили на нем белые льняные подштанники из соображений приличия.

Окунув в воду чистую тряпицу, Эви смыла кровавые пятна с тела мужа. Кое-где кровь подсохла, образуя ржавую корку на золотистой поросли, покрывавшей его грудь. Его мощное тело казалось похудевшим и беспомощным, несмотря на тугие мышцы, натренированные постоянными физическими упражнениями и схватками в темных аллеях.