Кровь и Пепел. Вторжение - Федор Ерасов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ну же, давай. Не сдерживай себя. — Молох, тоже встав, без видимых усилий приподнял свой трон за спинку и отодвинув его, как деревянную табуретку, приглашающе развел руки в стороны. — Убей меня, ведь ты этого так сильно желаешь. Или умри, пытаясь.
— Пусть я Герцог Лжи… но иногда, в исключительных случаях, говорю и чистую правду, — Астарот уже овладел собой, и только самоцветы, ярко сиявшие на раскалившейся добела золотой цепи, выдавали то, какого напряжения ему это стоило. — Так вот, Молох, тебе чистейшая, как лед Коцита, правда: если ты не предоставишь мне необходимые и достаточные для Вторжения силы, то мой Владыка, чьей волею я стал — низвергнет тебя самолично, и даже Темнейший Вельзевул тебе не поможет!
— Зря ты упомянул моего Владыку в таком тоне. Личные оскорбления от ничтожества вроде тебя я могу пропустить мимо ушей, но преуменьшать мощь Одного из Трех — непростительная наглость, — зловеще пророкотал Молох, прочертив когтями глубокие борозды в гранитном столе. Его черный с золотой окантовкой массивный доспех начал багроветь, раскаляясь.
— Мой Владыка — Первый Среди Трех! — спесиво провозгласил Астарот. — Он доказал это огнем и мечом в ходе Пришествия! Твои доминусы и кастигаторы будут выполнять или мои приказы, или же ничьи!
— А знаешь что, Темный, — унизительно, как к Низшему, обратился к нему Молох. — Меня не интересуют ни твои жалкие подачки, ни твои ничтожные угрозы. Ты и так получишь то, что просишь. Мои отборные штурмовые легионы. Я дам тебе лучших из лучших, дабы не быть обвиненным в твоем же провале теми, чье слово для меня действительно важно. А потом, когда Вторжение закончится так, как и предыдущие — ты наконец получишь и всё, что тебе давно полагается. От своего же Владыки, Первого Среди Трех, да будет правление его вечно, как сама Тьма. Ибо: «коль поражение потерпишь, не оправдав моих надежд… испепелен ты будешь и обратишься в прах и пепел, над пустошью гонимый ветром…» — четко отчеканил Герцог Злобы, глядя в упор на оторопевшего Астарота. — И это будет лучший миг за последнюю сотню тысяч лет!
Молох повернулся, и не прощаясь, тяжелой решительной поступью вышел из Зала Совета, оставив после себя лишь давящую тишину.
Глава 18 — Охота на охотника
Эмма Бейкер — Абаддон, предместья Игниса, примерно в это же время
Сильный гул и тряску от мощного удара, вдруг раздавшегося где-то неподалеку, лежащая на постели Эмма ощутила всем телом и пришла в сознание. Приоткрыв глаза, она успела заметить лишь тень промелькнувшего силуэта и услышала звук закрываемой двери. Аккуратно, старясь не выдать себя, девушка из-под полуопущенных век оглядела помещение, в котором оказалась. Просторная комната с высокими окнами за плотными шторами, обставленная скромно, но в выдержанном стиле. Неширокая застеленная кровать, рядом резной комод из красного дерева, на котором лежал, поблескивая золотом, то ли широкий браслет, то ли чокер-колье с причудливым вензелем. Добротная дверь из массива, украшенная металлическими полосами с гравировкой. В щель между дверью и косяком пробивалась еле видная полоска света снаружи, давая надежду на то, что Эмма не заперта. Каменный угловой камин, потрескивая поленьями, сбивал еле уловимый серный запах и приносил ощущение тепла и уюта…
«Какой к черту уют! Я здесь пленница, а не гостья!» — разозлилась она сама на себя. — «Бежать, и немедленно! Пока рядом никого!»
Выскочив из-под покрывала, Эмма почувствовала неладное, и посмотрев на себя, снова выругалась. На этот раз в голос и гораздо более замысловато. Одежда, в которой ее привезли сюда, исчезла. Вместо нее девушка была одета в короткую, чуть выше колен, бежевую тунику из льна или хлопка, стянутую по талии широким кожаным поясом. Скромные сандалии с небольшим подъемом сидели на ногах, как будто пошитые на заказ. Больше из одежды ничего не было. Белья тоже. Убедившись в этом, Эмма лишь печально вздохнула. Злиться уже не было ни сил, ни времени. В конце концов, у нее сейчас проблема поважнее, чем отсутствие некоторой части гардероба. Главное, что обувь удобная!
Решительно направившись к двери, она схватилась за массивную ручку-кольцо и потянула на себя изо всех сил. Дверь даже не шелохнулась. На глаза Эммы навернулись слезы. Ее побег безнадежно провалился, едва начавшись.
— Чтоб тебя! — процедила девушка и от души, не удержавшись, врезала ногой по двери. Та издевательски медленно открылась. Естественно, наружу.
— Мдааа…. — Эмма, поражаясь сама себе, только головой покачала. Дабл-Ар, будь он рядом, наверняка ввернул бы хохму про цвет ее волос, и вполне заслуженно. — «Так, соберись! Не думать о Рике, не думать ни о чем, кроме того, как унести отсюда ноги!» — четко проговорила себе девушка, отгоняя скорбные и печальные воспоминания. После чего, выдохнув, крадучись скользнула за порог.
Двор тоже был пуст. Главный вход, к которому ее сюда привезли, находился с другой стороны особняка. Густая живая изгородь с калиткой отделяла эту часть поместья от парадного подъезда к дому. Здесь был небольшой сад, что-то напоминающее альпийскую горку с незнакомыми Эмме растениями и даже миниатюрный декоративный пруд. Двухметровая ограда из камня и художественного литья в большей мере служила украшением, чем препятствовала своему преодолению. По крайней мере, на первый взгляд.
Скользнув напоследок взглядом по дому, девушка за несколько секунд добежала до ограды и ловко забралась на нее. Не теряя времени, она свесилась на руках и спрыгнула вниз. Раздался негромкий треск, и Эмма поняла, что обзавелась незапланированным рваным разрезом на своей новой тунике. Примерно до середины бедра.
— Похоже, все-таки — льняная, — стоически резюмировала она, ныряя в один из ближайших переулков. — «Хорошо, что не своей бывшей блузкой зацепилась, так бы и осталась висеть на заборе…» — хмыкнула про себя девушка.
Сандалии были действительно удобными. Грубый камень мостовой почти не ощущался, и Эмма буквально летела узкими улочками, меняя направление, чтобы запутать следы и оторваться от возможной погони. Высокие дома из отполированного черного и темно-красного мрамора со стрельчатыми окнами и крутыми, уходящими ввысь шпилями, готические арки и колонны с вырезанными на них барельефами создавали весьма впечатляющий вид, какую-то невообразимую смесь викторианской эпохи, средних веков и римского стиля. Если бы этот
