Большая маленькая ложь - Лиана Мориарти

– Что? Вечер викторин? – без интереса спросила Мадлен.

Эд часто писал для местной газеты короткие статьи о школьных мероприятиях по сбору средств. Ей было видно, как улицу переходят Перри с Селестой, а затем идут к школе. Они держались за руки, как прекрасная влюбленная пара, каковыми и были. Перри шел чуть впереди, словно защищая Селесту от машин.

– Нет, – осторожно произнес Эд. – Запугивание. Петиция. Джой говорит, тема запугивания – одна из самых актуальных.

– Тебе нельзя об этом писать! – Мадлен резко остановилась посредине дороги.

– Уйди с дороги, идиотка несчастная. – Эд схватил ее за локоть, когда мимо них промчалась машина. – Однажды мне придется написать статью о трагедии на этой дороге.

– Не пиши об этом, Эд, – попросила Мадлен. – От этого пострадает репутация школы.

– Знаешь, я все еще журналист, – сказал Эд.

Прошло уже три года, с тех пор как Эд оставил более напряженную, более квалифицированную работу с большей занятостью и лучшей оплатой в «Австралийце», с тем чтобы Мадлен смогла вернуться на работу и они смогли разделить между собой родительские обязанности. Он никогда не жаловался на монотонную работу в местной газете, с энтузиазмом посещал сёрферские карнавалы и торжества, а также празднования столетних юбилеев в местном доме престарелых. Казалось, его обитатели хорошо сохранялись в морском воздухе. Сейчас он впервые намекнул на то, что не совсем удовлетворен своей работой.

– Это подходящая история, – сказал Эд.

– Нет, не подходящая! – возразила Мадлен. – Ты ведь знаешь, что история неподходящая!

– Что за неподходящая история? Добрый день, Эд. Мадлен, рады тебя видеть.

Они поравнялись с Перри и Селестой. Перри был в превосходно сидящем костюме и в галстуке, наверняка итальянском. Стоит больше, подумала Мадлен, всего гардероба Эда, включая и шкаф. Когда Перри наклонился поцеловать ее, она успела провести кончиками пальцев по шелковистой ткани его рукава и вдохнуть аромат лосьона после бритья.

Интересно, а каково это – быть замужем за мужчиной, который так хорошо одевается? Она смогла бы наслаждаться всеми этими прелестными тканями и оттенками, мягкостью галстука, плотностью рубашки. Разумеется, Селеста, которая не слишком интересуется одеждой, наверное, даже не замечает разницы между Перри и взъерошенным, небритым Эдом, одетым в зеленоватую флисовую куртку поверх футболки. Но, глядя на беседующих Эда и Перри, Мадлен ощутила волну любви к Эду, хотя за секунду до этого злилась на него. Это имело какое-то отношение к искренней заинтересованности, с какой он слушал Перри, и к его заросшим щетиной щекам в противовес гладкой челюсти Перри.

Да. Она с несравненно большей радостью поцелует Эда. В этом ей повезло.

– Не опаздываем? Мы по-быстрому высадили мальчишек, потому что не было места для парковки, – сказала Селеста в своей обычной возбужденной манере. – Мальчики очень рады, что Перри услышит, как они декламируют стихи.

– Не опаздываем, – откликнулась Мадлен.

Она подумала, а не сказала ли Селеста Перри о том, что его кузен может оказаться отцом Зигги. Она бы Эду точно сказала.

– Ты виделась с Джейн? – словно прочитав ее мысли, спросила Селеста.

Перри с Эдом шли немного впереди.

– Ты рассказала ему?.. – Понизив голос, Мадлен кивнула в сторону Перри.

– Нет! – прошептала Селеста. На ее лице отразился ужас.

– Во всяком случае, Джейн сейчас здесь нет, – сказала Мадлен. – Помнишь, она пошла кое-куда. – У Селесты был озадаченный вид. Мадлен понизила голос: – Ты ведь знаешь, прием у врача.

Джейн умоляла их не распространяться о предстоящем визите к психотерапевту, к которому Джейн записала Зигги. «Если люди узнают, что я веду его к психотерапевту, то посчитают это доказательством того, что он сделал что-то дурное».

– О да, конечно. – Селеста постучала пальцем себя по лбу. – Забыла.

Перри замедлил шаг, и Мадлен с Селестой поравнялись с мужчинами.

– Ну, Эд только что рассказал мне об этих разногласиях по поводу запугивания, – сказал Перри. – Это дочка Ренаты Клейн? Эту девчушку запугивают? – Он обратился к Мадлен. – Я знаком с Ренатой по работе.

– Правда? – спросила Мадлен, хотя уже знала об этом от Селесты.

Надежней, чтобы мужья были в неведении относительно информации, которой обмениваются их жены.

– Так, если Рената попросит, следует ли мне подписать эту петицию? – поинтересовался Перри.

Мадлен выпрямилась, готовая пойти в атаку за Джейн, но первой заговорила Селеста:

– Перри, если ты подпишешь эту петицию, я уйду от тебя.

Мадлен рассмеялась со смущенным удивлением. Предполагалось, что это шутка, но Селеста произнесла ее совершенно серьезно.

– Сильно сказано, приятель! – заметил Эд.

– Это точно, – сказал Перри, обнимая Селесту и прижимаясь губами к ее лбу. – Начальница приказывает.

Но Селеста так и не улыбнулась.

ВСЕМ РОДИТЕЛЯМ

От: ВАШЕГО ОБЩЕСТВЕННОГО КОМИТЕТА

Долгожданный ВЕЧЕР ВИКТОРИН «ОДРИ И ЭЛВИС» начнется завтра в 7 часов вечера в школьном актовом зале. Включите свое воображение и будьте готовы веселиться весь вечер! СПАСИБО папе ученика второго класса Бретту Ларсону, который будет нашим ведущим на вечере. Чтобы мы не скучали, Бретт подготовил несколько хитрых головоломок.

Загадайте, чтобы прогноз погоды не оправдался (вероятность дождя 90 %, но что они вообще знают?) и мы смогли бы перед вечеринкой насладиться коктейлями и канапе на нашей прекрасной террасе.

БЛАГОДАРИМ также наших щедрых местных спонсоров! Среди выигрышей в лотерее есть ВОСХИТИТЕЛЬНАЯ МЯСНАЯ ЗАКУСКА, любезно предоставленная нашими друзьями из замечательной фирмы «Идеальное мясо Пирриви», изысканный ЗАВТРАК ДЛЯ ДВОИХ в «БЛЮ БЛЮЗ» (мы любим тебя, Том!), а также МЫТЬЕ ГОЛОВЫ И СУШКА ВОЛОС в салоне «РАЙСКАЯ ЖИЗНЬ»! ВАУ!

Помните, что все собранные средства пойдут на покупку интерактивных досок для обучения наших ребятишек!

Обнимаем! Ваш общественный комитет: Фиона, Грейс, Эдвина, Ровена, Харпер, Холли и Элен!

ххххххх

P. S. Миссис Липман призывает быть внимательными к нашим соседям и стараться сильно не шуметь, когда все будут расходиться.

Глава 52

Саманта. Накануне вечера викторин я была на школьном собрании и слушала, как дети из подготовительного класса декламируют стихи. Я заметила, что все сторонники Ренаты сидят с одной стороны, а сторонники Мадлен – с другой, совсем как на свадьбе. Я посмеялась про себя.

Школьные вечера в Пирриви всегда долго начинались и долго заканчивались. Единственное, что не вызывало досады, – это расположение. Школьный актовый зал находился на втором этаже. Стеклянные раздвижные двери вели на просторную террасу, идущую вдоль одной стороны здания. Оттуда открывался восхитительный вид на море. Сегодня все двери были раздвинуты, и в зал врывался чистый осенний воздух. При закрытых дверях в зале становилось душновато – пукающие дети, надушенные Модные Стрижки и их щедро политые одеколоном мужья.

Мадлен смотрела на вид из окон и старалась настроиться на позитивный лад. Она испытывала легкое раздражение, а это означало, что назавтра у нее будет пик ПМС. Не дай бог на вечере викторин кто-нибудь попадет ей под горячую руку.

– Привет, Мадлен, – сказала Бонни. – Привет, Эд.

Она уселась на пустой стул у прохода рядом с Мадлен, принеся с собой раздражающий аромат пачулей.

Мадлен почувствовала, как ей на колено легла ладонь Эда, который старался успокоить ее.

– Привет, Бонни, – бросив взгляд через плечо, мрачно произнесла Мадлен. Неужели нет других свободных стульев? – Как дела?

– Отлично, – ответила Бонни.

Она перекинула косу через белое плечо с россыпью мелких темных родинок. Даже плечо Бонни казалось Мадлен каким-то чуждым.

– Тебе не холодно? – поежилась Мадлен.

На Бонни был топ без рукавов и штаны для занятий йогой.

– Я только что провела занятие по бикрам-йоге.

– Это ведь трудные занятия, верно? – спросила Мадлен. – У тебя свежий вид.

– Я приняла душ, – ответила Бонни. – Но глубинная температура тела у меня по-прежнему высокая.

– Простудишься, – сказала Мадлен.

– Не простужусь, – откликнулась Бонни.

– Простудишься, – повторила Мадлен.

Она почувствовала, что сидящий слева Эд сдерживает смех, и сменила тему:

– Натан не пришел?

– Он работает. Я сказала ему, что вряд ли он много потеряет. Скай так боится выступления, что, пожалуй, спрячется за другими детьми. – Она улыбнулась Мадлен. – Не так, как твоя Хлоя.

– Не так, как моя Хлоя, – согласилась Мадлен.

По крайней мере, вы никогда не заберете от меня Хлою, как забрали Абигейл.

Ей казалось возмутительным, что эта незнакомка знает, что именно ела утром за завтраком ее дочь, а она сама не знает. И хотя Мадлен знала Бонни уже несколько лет и сотни раз вежливо разговаривала с ней, Бонни не казалась ей реальным человеком. Она представлялась Мадлен какой-то карикатурой. Невозможно было вообразить себе, что она делает какие-то обычные вещи. Сердится ли она когда-нибудь? Кричит ли? Хохочет до упаду? Слишком много ест? Слишком много пьет? Зовет кого-нибудь, чтобы принес ей туалетной бумаги? Теряет ключи от машины? Бывает ли она когда-нибудь просто человеческим существом? Она когда-нибудь перестанет говорить этим вкрадчивым мелодичным голосом гуру?