Лягушка-нецаревна - Татьяна Герцик

– Примерь. Все-таки я брал без примерки, на глаз. Но мне сказали, что поменяют без проблем. Но мне кажется, должно быть хорошо.

Чувствуя себя как во сне, Марина замедленно достала кольцо и надела на безымянный палец. Кольцо село идеально.

Рокшевский довольно заметил:

– Все-таки у меня глаз-алмаз! Может, поцелуешь жениха? В благодарность? – и тут же понял, что сказал это зря.

Марина убрала кольцо обратно, вернула ему коробочку и чопорно ответила, чуть поджав губы:

– Не знаю, стоит ли мне тебя благодарить. У меня было столько планов, а теперь приходится их менять. Можно сказать, ты испортил мне жизнь.

Он выпил чаю, сморщив нос и стараясь перебороть раздражение. Заметив ее испытующий взгляд, догадался, что это просто проверка его нервов.

– Обычно это говорят жены после десяти-пятнадцати лет совместной жизни. Знаю, это бывает для многих мужей неприятным откровением, они-то думали обратное. Но хорошо, что ты заранее приучаешь меня к этой мысли. Неожиданностью для меня она уже не станет.

Сказав это, посмотрел на Марину. Она смеялась. От смеха у нее засветились глаза и вся она стала такой милой и открытой, что он задохнулся. Такой он ее еще не видел. Она всегда была скованна и зажата.

– Ну, спасибо! Теперь я знаю, что тебе нужно говорить больше гадостей. Тогда в тебе просыпается спасительное чувство юмора. Но я не знаю, стоит ли покупать настоящее подвенечное платье. Это непрактично. Лучше какой-нибудь светлый костюм. Чтоб потом его можно было куда-нибудь надевать еще.

Кирилл с трудом вернулся к делам насущным.

– Глупости! Покупай нормальное свадебное платье! Ни к чему экономить! Впрочем, может, я тебе мало денег на него дал? Я ведь цен не знаю.

Он полез за кошельком, но Марина замахала руками.

– Ты мне денег дал вполне достаточно! Не надо.

Он успокоился.

– Тогда сделай милость, купи это чертово платье завтра. Через два дня свадьба, а ты не готова.

Она тихо вздохнула. Она сама не могла понять, нужна ей эта свадьба или нет. Если б она твердо знала, что сидевший напротив мужчина ей не нравится, она бы отказалась серьезно и никакие доводы ее не переубедили. Но ее к нему тянуло так сильно, что никакие опасения и угнетающие прогнозы, которыми заваливало ее воображение, до сердца не доходили.

– Ладно, постараюсь. Попрошу Дашу мне помочь. У нее хороший вкус.

Рокшевский поразился.

– Хороший вкус? Ты это о чем? – он с таким подозрением уставился на нее, что она немедленно покраснела.

– Знаю, что сегодня она выглядела эпатажно, но ведь это так модно! А она всегда соответствует модным тенденциям высокой моды! – поняв, что говорит так, как дикторы на показе моделей, окончательно смешалась и принялась пить остывший чай, для чего-то помешав в нем ложечкой.

Кирилл долго смотрел на нее, ничего не говоря. Потом вдруг согласился:

– Ну, с Дашей, так с Дашей. Я попрошу босса ради такого случая отпустить ее с работы. Во сколько ты собираешься пойти по магазинам?

– После учебы. Около трех.

– Хорошо. Думаю, проблем не будет.

Марина встала и закинула на плечо ручку сумочки. Кирилл расплатился и спросил у нее:

– Может быть, поедем ко мне?

Она не сомневалась ни секунды.

– Нет, что-то не хочется, знаешь ли. То, что на твоем замечательном ортопедическом матрасе кувыркалось множество дамочек, энтузиазма мне не добавляет. Я думаю и после свадьбы жить у Кристины. И вообще, мне пора.

Она решительными шагами перешла дорогу, оставив его сердито смотреть ей вслед.

Ей не нравится его квартира? Она себя в ней чувствует замаранной? Ей из всех углов чудятся конкурентки? Тогда он просто поменяет квартиру, только и всего! Он, кстати, давно хотел найти что-то покомфортнее и подальше от мамы. Время пришло.

Вечером он позвонил знакомому, главе риэлторской компании, и тот заверил его, что подходящие варианты есть.

– Лучше бери новую квартиру в центре города, я знаю несколько проверенных строительных компаний. Это будет даже дешевле, чем брать такую же квартиру в старом доме.

Они договорились, и Кирилл удовлетворенно улыбнулся, представив себе изумленное лицо Марины, когда он после свадьбы привезет ее в новый дом. Растянувшись на удобном матрасе, похлопал его и извинился:

– Прости, дружище, ты мне нравишься, но придется тебя продать. Сам понимаешь, ты слишком много видел.

Матрас что-то неодобрительно проскрипел, но хозяин уже спал, видя во сне невесту, Дашу, и почему-то Александрова с Демидом, дружно грозящими ему пальцами, как шкодливому мальчишке.

На следующий день он написал заявление на три дня отпуска, положенных для регистрации брака, предупредив Артема о Даше. Тот согласился отпустить ее пораньше. На вопрос Рокшевского, знал ли он о том, что Даша – кузина Марины, ответил, что знал.

– А то, что Касаткин Даше отец, тоже знал?

Артем удивленно округлил глаза.

– Нет, этого я не знал. Но теперь хоть понятно, почему она так веселилась, когда я намекал ей на папика. Он ей и в самом деле папа, только в прямом смысле.

Рокшевский осторожно предупредил начальника:

– Я с ним познакомился. Уж очень он въедливый. Так что будь поосторожнее.

Александров кивнул головой.

– Приму к сведению. Хотя и не думаю, чтобы в Дашиной жизни он имел какое-то значение. Я бы свою дочь в одиночку колесить по стране ни за что не отпустил. Значит, либо ему до фонаря, что она делает, либо она не слишком выполняет его рекомендации. Второе мне кажется наиболее вероятным.

– Да уж, девица она своенравная, мягко говоря.

Он ушел, а Артем вышел в общую комнату и осторожно, стараясь не привлекать внимания любопытных сотрудников, посмотрел на Дашу. Она и сегодня была в странном балахоне с дикой прической на голове, но хотя бы без разноцветных линз в глазах.

Она в стремительном темпе била по клавиатуре, периодически останавливаясь и глядя на экран, видимо в ожидании результатов. Потом чертыхалась и начинала все сначала. Он подошел ближе и заглянул в монитор. Там красным цветом горела надпись на английском «результат недостоверен».

– Не выходит?

Вздрогнув, она резко повернулась к нему.

– Что ты подкрадываешься, как тать в ночи?

– Это не я подкрадываюсь, а ты увлеклась так, что ничего не видишь и не слышишь. Так что не сваливай с больной головы на здоровую.

Даша повернулась к монитору, ворча:

– У меня голова в порядке, а насчет твоей не знаю.

– Зайти ко мне в кабинет, нам нужно поговорить.

– О чем это? Если не о работе, то не пойду.

Не отвечая, он ушел в кабинет. Немного помедлив, Даша была вынуждена пойти за ним, бормоча что-то о дурацкой субординации.

Зайдя в кабинет, остановилась у дверей, не закрывая их.