Лягушка-нецаревна - Татьяна Герцик

Даша поддержала кузину.

– Правильно! Если дядя будет сильно протестовать, я тебе помогу!

Кирилл скептически заметил:

– Что, папик сильно много денег дал? Всех страждущих облагодетельствовать можешь?

Марина в изумлении уставилась на него.

– Это ты Максима Владимировича так зовешь?

– Какого Максима Владимировича? Который на юбилее у меня выпытывал кто я и откуда?

– Ну да. Это Дашин отец.

Рокшевский с силой потер лоб.

– Что-то я совсем запутался. Давайте-ка сначала. Кто кому кем приходится?

Даша махнула рукой.

– Теперь это неважно, пупсик!

Рокшевский с силой рявкнул:

– Не смей называть меня пупсиком!

Даша удивилась.

– Почему? Ты пупсик и есть. И давай не будем начинать все сначала.

Рокшевский заскрежетал зубами. Марине стало его жаль и она попросила кузину:

– Да, не дразни его больше. А то мне как-то не по себе. Такое чувство, что вы сейчас подеретесь.

Даша подтвердила:

– Ага. И кто выйдет победителем, неизвестно.

Рокшевский поднял глаза вверх, призывая небо в свидетели.

– Как мне хочется тебя поколотить!

Даша мило предложила:

– Попробуй! Что тебе мешает?

Тут принесли заказ и Кирилл набросился на еду. Девушки последовали его примеру. Наевшись, Рокшевский заметно подобрел.

– Ну, ладно. Оставим глупости в стороне. Поговорим о деле.

Обе удивились.

– О каком деле?

– О свадьбе, естественно.

Марина сухо заметила:

– Ты что, плохо слышишь? Я же сказала, что свадьбы не будет.

– Мне эта игра на публику просто надоела. Хватит уже.

Обидевшись, Марина встала и пошла к выходу. Даша, насмешливо повертев пальцем у виска, что прозрачно намекало на ограниченные умственные способности Рокшевского, пошла следом.

Спохватившись, он одним прыжком опередил их обеих и встал у двери.

– Ну, извини! Сказал глупость!

Марина сквозь зубы бросила:

– Ты сказал, что думал! И хватит с меня!

Она попыталась его обойти, но он ухватил ее за руку и дернул к себе. От неожиданности она влетела в его объятия и он не преминул ее поцеловать.

Шло время. Марина не спешила прерывать затянувшийся поцелуй. Даша захихикала и великодушно объявила:

– Ладно, я тут явно третий лишний! Выясняйте отношения без меня, я пошла!

Марина попыталась пойти следом, но Рокшевский сильнее прижал ее к себе, и она прекратила сопротивляться.

Отпустив, он заглянул ей в глаза.

– Черт! Я с тобой постоянно боюсь ляпнуть что-нибудь не то. Садись, попробуем поговорить спокойно.

Марина молча села обратно, мысленно ругая кузину всеми известными ей ругательствами. В этом отношении ее лексикон был чрезвычайно беден, зато восполнялся многочисленными, весьма энергичными, повторениями. Она оторвалась от них только тогда, когда Кирилл настойчиво повторил:

– Ты купила платье или нет?

Очнувшись, Марина призналась:

– Нет.

Он сурово спросил:

– Почему? Не нашла подходящего?

Она пожала плечами.

– Какой смысл? Свадьбы все равно не будет.

– Какого черта не будет?

Сказав это, Рокшевский поразился самому себе. Что это с ним? Дух противоречия взыграл, что ли? Он же не хочет жениться! Или хочет?

– Твое желание ничего не значит. Да и никакого желания у тебя нет. Хочется настоять на своем, только и всего.

Каким-то собачьим чутьем Кирилл понял, что пришло время действовать. Если он ничего не предпримет, свадьбы и в самом деле не будет. И что тогда он скажет Александрову? Тот его не поймет. Да и в Артеме ли дело? Похоже, все гораздо глубже. Надо разобраться.

Постарался найти искренние слова.

– Понимаешь, Марина, возможно, мы с тобой оба не дозрели до настоящей семьи. Но у нас будет ребенок. И ради него мы должны хотя бы попробовать. Ведь должна же у ребенка быть нормальная семья. Тебе нравятся дети из неполных семей? Как правило, их сразу видно. Они либо до чертиков развязные, либо запуганные, и это от желания родителей, как правило, одиноких матерей, не зависит. Как ни старайся, а мать отца не заменит. Тем более если будет мальчик. Мужчин должны воспитывать мужчины.

В его голосе прозвучала неожиданная патетика, и Марина призадумалась. Видя, что он смог донести до нее свои мысли, Кирилл удвоил усилия.

– К тому же, скажу прямо, в постели мне еще ни с кем так хорошо не было. Только с тобой.

Покраснев, Марина едва нашла в себе силы испытующе посмотреть ему в лицо. Он ответил прямым и честным взглядом. В этом он душой не покривил.

– И не забывай, какое разочарование ты принесешь своим родителям. Они наверняка изо всех сил готовятся в торжеству, сообщили всем родным и знакомым. С каким лицом ты им скажешь, что передумала?

Марина не нашла ничего лучшего, как неуверенно прошептать:

– Но мы совершенно не подходим друг другу…

– А вот это можно будет с уверенностью сказать как минимум года через три. Ты же меня совершенно не знаешь. Вдруг мы подходим идеально?

Не зная, что сказать, Марина снова подумала о кузине-изменщице. Или та заранее знала, чем все кончится, когда оставляла их одних? Она ведь тоже считает, что у ребенка должен быть отец. С тяжким вздохом согласилась:

– Ну, хорошо. Развестись всегда можно, как сказал дядя Максим.

Рокшевский вспомнил о новообретенных родственниках.

– Слушай, давай-ка мне все-таки расскажи, кто есть кто. Кто такой дядя Максим?

– Он муж моей тети, папиной сестры. Но уже давно бывший. Он олигарх. Жутко богатый. Ты о нем наверняка знаешь. Касаткин. Он Дашин отец.

Кирилл изумленно присвистнул.

– Ну и ну! А почему Даша Яковлева, а не Касаткина?

– Это фамилия второго мужа тети Яны. Они тоже разошлись.

Рокшевский потряс головой, утрясая полученную информацию.

– Они были на юбилее?

– Ну да. Дядю Максима ты знаешь, а тетю Яну видел. Она была самая красивая.

Кирилл вспомнил удивительно элегантную даму, возле которой крутился Касаткин.

– Ага! Похоже, что бывший муж решил приударить за женой. А Касаткин что, не женат?

– Они оба свободны.

Марина боялась, что Рокшевский начнет выпытывать у нее, где в это время была Даша, и поспешно спросила:

– Что будем делать с кольцами?

Думающий о другом Кирилл рассеянно переспросил:

– С какими кольцами?

Марина обиделась. Это было глупо, но в последнее время у нее было неустойчивое настроение. Врач говорила, что для первой половины беременности это совершенно нормально, просто меняется гормональный фон.

– Обручальными. Или они тебе не нужны?

И тут он ее просто потряс. Засунув руку в карман жестом доморощенного фокусника, он вынул серебристую коробочку и подал ее Марине. Открыв ее, она изумилась еще больше – на бархатном основании лежали кольца. Побольше и поменьше. Именно такие, какие выбрала бы она сама. Сверкающие, не толстые и не тонкие, безукоризненно ровные.