Интимный дневник. Записки Лондонской проститутки - Бель де Жур

Поэтому и удивилась, когда вдруг прибыл тот, Первое Свидание, как раз когда все открывали подарки. Увидев меня, он заулыбался. Я улыбнулась в ответ. Он оглядел стол и сел рядом с Энджел. Интересно. Я и не знала, что они знакомы. Ни за что б не подумала, что между ними что-то может быть.

Адонис, улыбаясь, назвал себя и протянул руку через стол. Первое Свидание пожал ее.

—   А вы здесь с кем?.. — спросил Адонис, оглядывая стол.

—   Вот с ней, — ответил он, кивая в мою сторону. Я нервно засмеялась.

—   Это вы серьезно?

—   А разве не вы только что пригласили меня сюда?

Я пристально посмотрела на Энджел. А взгляд у меня может быть ой какой тяжелый.

—  Ну да, выходит так, будто действительно я, — сказала я сквозь зубы. — Но на самом деле я туг ни при чем, так что мне жаль, что вас ввели в заблуждение.

Остаток ужина я проболтала с одной скромненькой бледненькой девицей, сидевшей рядом с другой стороны, а Адонис и Первое Свидание — у которых, кстати, оказа­лось много общих знакомых, — непринужденно беседова­ли, вспоминая университетские забавы. Н. скоро попро­сил прощения и откланялся, за ним и Адонис, с другой стороны стола собралась компания, чтобы продолжить попойку у кого-то на квартире, и в конце концов за сто­лом осталась я, Первое Свидание и Энджел. Она встала и вышла, чтобы подогнать свою машину, перед тем предло­жив втроем переместиться в другой бар, который, по ее словам, закрывается поздно.

Первое Свидание и я вышли на улицу как раз, когда она с визгом заворачивала за угол.

—  Мне очень жаль, — сказал он.

—  Ладно, забудем, — отозвалась я. - Кто старое помянет... — Хотя я, хоть и не хотела поминать, но все полшила.

—   Я не знал, ей-богу, что текст был не от тебя.

—   Понятно.

—   Я... я тебе, наверное, надоел?

Я повернулась к нему, злая до чертиков за все, что про­изошло, злая оттого, что мной манипулировали, как кук­лой, очень паршивое чувство, пускай он тут даже совсем ни при чем. Вдобавок еще злая на то, что разозлилась. Впору вообще сойти с ума. Но больше всего меня злила его уязвимость, ранимость, и еще его потребность в том, чтобы я в нем нуждалась. У него был такой голос...

—  Это все потому, что я люблю тебя. Ну да, вот оно что.

Я вздохнула, закрыла глаза. Мы долго стояли на тротуа­ре и молчали. Я смотрела на свои туфли, он — на .меня. Это было совсем не то, чего мне хотелось, и совсем не так, как мне хотелось. Какой-то человек подошел и спро­сил, как пройти в какое-то место; мы отправили его в следующий квартал. Мне стало страшно, словно черный туман, страх обволакивал душу: у меня было такое чув­ство, что безличная, грозная судьба, воплотившись в моих лучших друзей, с самыми добрыми намерениями загнала меня в ловушку.

—   Ну ладно, я сейчас возьму такси и поеду домой, — сказала я наконец. - Поеду одна. А ты отправляйся в тот бар к Энджел, а то она подумает, что мы ее броси­ли.

Или отправились вместе домой, добавила я мысленно. jeudi, к 26 fevrier

На следующее утро я проснулась и обнаружила, что мне три раза звонили, и кто-то прислал еще эсэмэс.

Первые два звонка были сделаны с номеров, которых я не помнила. Голосового сопровождения тоже не было. Ничего необычного — но я почему-то почуяла недоброе. Поэтому сразу стала перезванивать.

—  Доброе утро. Простите, это не вы звонили по моему номеру вчера вечером?

Оба раза на другом конце провода были озадачены, они явно не знали, кто я такая, но поскольку регистратор номера в мобильнике — судья беспристрастный, то они да, действи­тельно пытались звонить. Выходит, Энджел посылала не один текст. И они пытались связаться с ней по моему номеру.

Господи, какая же я идиотка. Слава богу, хоть звонили не из-за границы.

Третий пропущенный звонок был от Первого Свида­ния, видимо, когда я бегала в туалет пописать. И еще текст от него же: «Ты все еще встречаешься с Н? Если да, то известно ли тебе, что я об этом ничего не знал?»

Я вздохнула. Но все-таки перезвонила. Он был уже на рабочем месте.

—   Здравствуй, извини, что отрываю от работы.

—   Ничего, все нормально. — Похоже, он очень удивился.

—  Я прочитала твое сообщение. Он ничего не ответил.

—  Я вовсе не встречаюсь ни с каким Н. Уже много лет, кстати. Кто наболтал эту чушь?

Опять ни слова в ответ.

—    Ну ладно, плевать, кто сказал, мне это не интересно.

—    Но вы, кажется, так близки, и он не женат, и ты не замужем, так что...

—    И что, это автоматически означает, что мы больше, чем просто друзья, так, что ли?

—    Ну... нет, конечно, не означает. — Он помолчал. — Но Энджел очень удивилась, когда узнала, что у нас с тобой что-то было, и потом она спросила, мол, разве я не знаю про тебя и Н.?

—    Прости, что ты сказал... у нас с тобой... что-то было?

—    М-м-м...

—    Ну ладно, не будем говорить об этом... но как так: человек, которого ты едва знаешь, вдруг становится бо­лее надежным источником информации о моей жизни, чем я сама?

—    Ну...

—    Да это просто... дерьмо собачье!

—    Прошу тебя, успокойся. Я люблю тебя. Я к тебе не­равнодушен. Я...

У-у-у, черт, опять эти глупые, эти идиотские слова.

—  Но у меня-то совсем другие чувства. И если ты этого не знал, так знай теперь. Я не собираюсь принижать твоих чувств, я не стану говорить, мол, не стоит, и все такое, но ведь ты про меня ничего не знаешь. Да и в любом случае, твои чувства не дают тебе никаких прав.

Черт возьми, хватит, я прекрасно сознаю, что, как по­следняя дура, перехожу на крик и говорю совсем не то, что хотела сказать. И не потому, что хочу его, нет, я хочу совсем другого, я хочу ясности, я не хочу, чтобы он ду­мал, что я просто сучка.

Нет. Забудь про это. Чем раньше он поймет, тем скорее получит возможность найти другую, кого он действитель­но полюбит. Я не хочу больше говорить с ним. Я вообще ничего не хочу. Иначе стану полным ничтожеством.

—   Случилось какое-то недоразумение, мне кажется, мы могли бы с ней встретиться и все обсудить...

—   Ну, ладно, все. Я не хочу об этом ни с кем разговари­вать. И с ней не хочу ничего обсуждать. Да и с тобой тоже. И вообще, мне это все глубоко не интересно.

—   Но я...

—   До свидания.

Молчание. Можно представить себе его физиономию. Интересно, что бы я делала в подобной ситуации? Пыта­лась бы еще тянуть время или изящно и с достоинством, не уронив лица, проглотила бы? К его чести, он выбрал последнее.

—  Что ж, до свидания. Удачи и счастья. Мне будет тебя не хватать.

—  Спасибо.

Я дала отбой. И отправилась прямиком к компьютеру, чтобы послать этой дуре сердитое письмо: и про загадоч­ные номера, и про сплетни, которые она распускает там, где не надо. Даже спрятавшись за почтовым ящиком на экране, я ужасно трусила, но звонить по телефону боялась еще больше — не была уверена, что сдержусь и не наору на нее. А тут что: набрал, перечитал, послал. Потом села зав­тракать, и мне было немножко грустно и тяжело, что я оказалась сволочью, и даже мысль, что все это на самом деле полная чепуха, нисколько не утешала меня.