Звезда хаоса - Юлия Трунина

Рану видимо пытаются зажать какой-то тканью, потом к лицу прикасаются чьи-то руки.

– Она вся горит! Почему?..

– Не мешайте, Ваше Высочество!

– Сделайте же что-нибудь, магистр, она же истечет кровью!

– Если бы вы, Владыка, соблаговолили не сжимать так девушку в объятьях, мне бы удалось колдовать. Меня опускают на землю.

– Странная рана…

– Яд…– стараюсь прокашлять я, получается невнятный хрип.

– Что?– голос Вирдириона стал четче, наверное, он наклонился ближе ко мне.

– На кин-нжале… бы… яд…– последнее слово я уже прошептала только губами, но он услышал.

– Кинжал отравлен!– громко озвучил Владыка.

– Gipi'lat gjkay!– произнес мое любимое высказывание голос принца.

«Наглый плагиат!»– хотела сообщить я, но язык, казалась, распух и не мог шевелиться.

– Гадина!– послышался визг пексинки (и она тут?).– Мерзкий выкидыш грязи!– потом раздался звук глухого удара.– Отпустите меня! Я ей шею сверну! Никто не смеет трогать моих подопечных!

Голоса стали глуше, глаза, похоже, закрылись окончательно, но мозг продолжал работать.

Ну почему я не могу потерять сознание как все нормальные девицы?! Пусть я ничего не видела и почти ничего не слышала, находясь в каком-то полузабытье, но боль осталась со мной и никуда не исчезла. Меня куда-то несли, что-то колдовали над раной, вливали в рот терпкую жидкость… Временами я все-таки проваливалась в какой-то беспросветный омут, но боль неизменно возвращала меня в мое бренное тело.

– Потерпи… Я скоро…– прошептал мне знакомый голос, и прохладные пальцы скользнули по пылающей коже щек.– Не смей умирать!

И снова гул далеких голосов, мрак и боль… боль… боль… Вновь перевязки, холодные компрессы, магическое лечение, теперь уже горьковатый отвар и заново повязки… Да когда ж это закончиться?!..

– … Иллия… слышь меня… не спи!.. …ышь …ня!..

Другой мужской голос. Он звучит более четко на фоне остального шума, с характерной командной ноткой. Где-то я уже слышала его… Чем дольше стараюсь вспомнить тем хуже себя чувствую. Вновь начинаю погружаться в беспамятство.

– …Иллия!..– голос выдергивает меня из спасительного забытья и судороги боли опять пробегают по телу.

Так повторяется каждый раз, Этот голос становится мне ненавистен, он не пускает меня в счастливую обезболивающую безмятежность.

-… Слуш… меня!.. …лзя спать!.. Нет! Не могу больше! Дайте умереть спокойно, сволочи!

Внезапно яркий свет разгоняет тьму… Он манит, зовет, тянет к себе… Я иду… лечу… Боли больше нет! Наконец-то! Как хорошо!.. И вдруг начинаю падать… Я падаю, проваливаюсь в этот свет, так быстро, что уже почти не слышу опостылевшего голоса зовущего меня. Мне так хорошо!

И тут начинаю понимать, что больше не слышно ни гула остальных голосов, ни прикосновений лечащих рук, ни чужой магии… После этого приходит страшное осознание очевидного… Я умираю… Нет, так дело не пойдет! Готова еще помучиться!..

Эй, я же пошутила! Я хочу жить!!! Слышите меня там?!… Кто-нибудь?!.. У меня столько дел недоделанных осталось: поймать Пророка, прибить Лазаола, сказать всем эльфам, что о них думаю…

Начинаю падать быстрее… Яркий свет начинает наполняться какими-то образами. Появляются очертания неясных фигур впереди.

Нет! Подождите, так нельзя!.. Не сейчас!.. Я, можно сказать, почти собралась влюбиться!.. Я НЕ ХОЧУ УМИРАТЬ!!! Хочу обрести любимого мужчину! Хочу замуж! Хочу родить ребенка!.. Лучше трех или четырех…

Внезапно падение прекратилось. Я запрокинула голову: огромная серо-белая воронка кружит надо мною, а вокруг пустота. Кругом лишь белый туман… Но там за этой белесой мглой кто-то или что-то есть. Странные эфемерные силуэты мелькают вокруг меня. Нечеткие, размытые грани… Но вот призрачные фигуры начали обретать формы. Одна приблизилась ко мне, если протяну руку, то смогу коснуться.

Мне страшно? Нет, скорее любопытно. Тень мечется, прыгает, скачет как… Образ стал резче, отчетливее… Ребенок?!.. Не может быть?! Щуплая фигурка в белоснежной рубашке, камзол нараспашку, темные волосы затянуты сзади в небольшой хвостик, но челка все равно упрямо сползает на глаза цвета васильков, ямочка на подбородке, в руке зажата игрушечная лошадка. Он так всегда любил лошадей!..

– Ки… Кирилий?!– шепчу я и протягиваю руку, пальцы проходят сквозь плечо.

Он не отвечает, просто удивленно смотрит, как бы не понимая, почему его младшая сестренка стала старше него.

Проявляется другая фигура. Роскошное платье цвета фуксии, скромный вырез, золотая брошь в виде букета незабудок, темные волосы уложены на голове короной кос, темно-карие глаза смотрят так ласково и печально. Она держит на руках малышку в нежно-розовом одеяле, на головке чепчик. Он великоват и закрывает личико, но она сама его сшила и гордилась этим.

– Мама!!!– она молчит и улыбается.

Из белого тумана ткется последняя фигура. Высокий, подтянутый, красивый… Красный мундир сидит на нем как влитой. Светлые волосы, так похожие на мои, заплетены в длинную косу, ярко-синие глаза смотрят с нежностью и гордостью. Он подходит и обнимает любимую женщину за плечи, манит сына, тот подбегает и прижимается к отцу.

– Папочка!..– я хочу заплакать и не могу, нет слез. За меня плачет мама. Губы отца начинают шевелиться:

– Малышка!.. Ты не торопись…– голос летит как бы издалека, но он мне знаком, я помню этот тембр.– Не торопись… Мы подождем тебя. Сколько надо, столько и подождем…

– Вернись! – это другой голос, тот, что терзал меня ранее. Он раздается откуда-то сверху, и я не могу противостоять зову.

Свет бледнеет и начинает разливаться серая мгла. Я уже не вижу мою семью, все заволокло дымкой. Что-то дергает меня и несет вверх.

– Живи за нас…– несется мне вслед. И снова тьма, но боли уже нет…

Я открываю глаза, хрипло вскрикивая, и из глаз брызгают слезы. Мама… Папа… Кирилий… Снежа… Что это было?!..

Надо мною резной потолок и много свечей. Они парят в воздухе, разливая в воздухе странное благовоние.

Пытаюсь пошевелить рукой, пальцы касаются чего-то твердого, я лежу на полу. Рука скользит дальше, натыкаюсь на борозды. Исследую их, похоже на руны… Это «возвращение», рядом руна «духа», а затем… «смерть»…

– Ну ты даешь, подруга!– слышится откуда-то справа восхищенный и уставший голос.

Хочу повернуть голову и не могу, она как свинцовая. Наконец, удается перекатить ее вбок. Вокруг также полно свечей. Меня, что хоронить собирались? Пытаюсь сфокусировать взгляд на фигуре рядом. Она придвигается ближе.

– Малик?!!– голоса нет, только шепот, но и он полон удивления.