Терион. Сага о чести и долге - Александр Кипчаков

– Глэйд? – Эллинор вопросительно посмотрел на эррендийца.

– Нет смысла дальше играть в дурака, Реймус! – усмехнулся северянин. – Ты хочешь знать, что такое на самом деле Скрижаль Ривеллин? Хочешь знать, откуда на Терионе появились люди?

– С чего вдруг такая перемена? – удивился техномаг. – Ты раньше эту тему старательно замалчивал.

– Вот причина, – Глэйд ткнул указательным пальцем в лобовое окно. – У того парня в рогатом шлеме видишь что в руках?

– Ну, ружьё – и что с того?

– Реймус – у него в руках не просто ружьё. Это лазеружьё Древних, и если я ещё не ослеп, оно работоспособное. Сказать, что такая штучка делает с плотью? Это не пулевое оружие, оно стреляет лучами разрушительной энергии, которые способны запросто сжечь любой современный самоход. Даже броню боевой машины из него можно прострелить. Если луч попадёт в конечность – это стопроцентная ампутация, из-за термического шока. Попадёт в тело – здравствуй, Свельд!

– А? – только и нашёл что сказать аффинорец.

– Вот тебе и «а». Значит, мы уже близко. И не просто близко… н-да…

Между тем самоход сурунари остановился в паре десятков метров от вездехода и оттуда один за другим стали появляться аборигены. Последними вылезли толмач и нгасу нгаунде. Джерваде, бросив в сторону самохода злобный взгляд, что-то сказал толмачу, после чего сделал знак своим людям и зашагал куда-то в сторону видневшегося слева арочного прохода.

– И что теперь? – Кира вгляделась в совершенно бесстрастное лицо Морригана.

– Как это обычно заведено у подобных народов, последуют приготовления с обязательным воззванием к богам и прочей лабудой, – спокойно пояснил ассасин. – Потом последует сам поединок.

– Ты уверен, что справишься с этой образиной? – задал вопрос Азонай.

– Силён, ловок, много тренируется, но – много жрёт жирной пищи, много пьёт и… э-э… ну, вы меня поняли…

– И как ты это узнал? – удивился Сельмур.

– Канли – не просто боевое искусство, Тринн. Это целая философско-боевая система. Один из основателей канли, Марис Келриан, сказал однажды: «Напавший на адепта канли проигрывает не потому, что неверно оценил свои силы или неправильно напал – просто потому, что напал». Однако, толмач чего-то от нас хочет. – Глэйд открыл дверцу со своей стороны. – Чего тебе?

– Нгасу нгаунде просил передать тебе, чтобы ты немедленно начал готовиться к поединку, чужеземец, – произнёс толмач на пангале. – Если ты желаешь вознести молитву своим богам – тебя препроводят в отдельную комнату и принесут всё необходимое для обряда. Джерваде не хочет показаться совсем уж дремучим дикарём, – тут толмач, пользуясь тем, что нгасу нгаунде рядом не было, позволил себе усмехнуться. – Хотя по повадкам своим он такой и есть…

– То есть? – Глэйд приподнял левую бровь.

– Скажу тебе по секрету, чужеземец – многие будут рады, если ты как следует проучишь Джерваде. В отличие от своего отца, нгасу нгаунде имеет скверный характер, а уж о его невоздержании по отношению к женскому полу не знает только слепоглухонемой. Так что я не думаю, что нгаунде Моаве будет уж слишком рассержен, если ты как следует проучишь его непутёвого сыночка.

– Достал, да? – понимающе усмехнулся северянин.

Толмач неожиданно нахмурился и, воровато оглянувшись, притиснулся вплотную к кабине вездехода.

– Джерваде обесчестил мою сестру, чужеземец, – прошипел сурунари. – Потом, конечно, он всё повернул так, что Кирана сама во всём была виновата, но я-то знаю, кто истинный виновник. Так что, по крайней мере, один сурунари будет тебе очень признателен, если ты его хорошенько вздуешь.

– Хм… – Глэйд внимательно оглядел толмача. – Как твоё имя, толмач?

– Я – Эссаджа, сын Алавайя, – толмач коротко кивнул северянину. – Воин и толмач.

– Скажи мне, Эссаджа – откуда вон у того воина оружие, что он держит в руке?

– Это Расуун, главный разведчик. Откуда у него это ружьё, я не знаю, но догадываюсь. Есть тут одно странное место… Однако, тебе надо готовиться к поединку, чужеземец. Есть определённые традиции, которые требуют того, чтобы они были соблюдены. Я провожу тебя в комнату для… э-э… подготовки и прослежу, чтобы у тебя было всё необходимое.

– Что мне действительно необходимо, Эссаджа, так это пара литров холодной воды, тишина и минут десять для медитации. И чтобы никто меня не беспокоил. И чтобы никто не беспокоил моих друзей.

– Об этом можешь не тревожиться, чужеземец… Глэйд, так ведь тебя зовут? – эррендиец кивнул. – Даже нгасу нгаунде не осмелится пойти против наших обычаев. А вот если ты проиграешь поединок…

– Это невозможно! – отрезал Глэйд. – И дело тут вовсе не в благоволении богов. Канли есть больше, чем просто… впрочем, сейчас не время для экскурсов в историю. Пошли!

– Глэйд! – Кира, сноровисто выбравшись из самохода, обхватила северянина за шею и крепко поцеловала. – Будь осторожен! Ты же ведь знаешь, что даже сильного воина может одолеть какая-нибудь случайность!

– Знаю, Кира, – Глэйд подмигнул иллийке. – Потому-то я до сих пор и жив.

И, коротко кивнув ей и остальным, последовал за толмачом в том же направлении, в котором ранее скрылся нгасу нгаунде.

Глава 12.

Толмач сдержал данное Глэйду слово. Принеся воду и заперев за собой дверь, Эссаджа встал перед ней, дабы никто не потревожил северянина в его приготовлениях к поединку с Джерваде. И, понятное дело, он не мог видеть, как именно Глэйд готовится, хотя, если сказать честно, сурунари так и подмывало чуток приотворить дверь и глянуть одним глазком на происходящее. Но поступить так означало нарушить обычаи народа сурунари, поэтому Эссаджа остался стоять на месте. Но прислушиваться никто не запрещал, и толмач весь превратился в слух.

Но из-за закрытой двери до слуха Эссаджи не доносилось ни звука. Да и не могло донестись, ибо Глэйд, раздевшись до пояса и выпив половину принесённой ему воды, а оставшееся вылив на себя, погрузился в медитативный транс, полностью отрешившись от всего окружающего. Предстоящий поединок с нгасу нгаунде особенно его не волновал – подумаешь, какой-то недоносок, возомнивший о себе невесть что! А вот то обстоятельство, что они уже подобрались к хранилищу, имело куда более важное значение. Следовало поторопиться.

Ровно по прошествии десяти минут дверь за спиной Эссаджи тихо скрипнула, открываясь, и толмач с интересом взглянул на появившегося в коридоре эррендийца. Глэйд выглядел вполне нормально и Эссаджа про себя подумал, что лично он не хотел бы сойтись с северянином в поединке. Толмач был неплохим воином и чутьём понимал, что Джерваде придётся очень непросто.

– Я готов, – произнёс Глэйд, окинув Эссаджу внимательным взглядом. – Веди.

– Следуй за мной, северянин.

Эссаджа провёл Глэйда через целую систему коридоров, некоторые из которых были достаточно широки для того, чтобы по ним мог проехать самоход, после чего они оказались в обширном подобии холла, откуда до них донёсся приглушённый гул, исходящий из-за широкого прохода, ведущего куда-то дальше в недра Цитадели.

– Арена Нангхуру, – пояснил Эссаджа, кивая на проход. – Обычно здесь у нас проходят тренировки воинов и потешные поединки, ещё торговцы заезжие здесь свой товар предлагают. Поединок же подобного рода давно уже не проводился.

– И когда такое было в последний раз? – поинтересовался Глэйд.

– Когда нгаунде Моаве был всего лишь нгасу нгаунде. Но тогда не он тут отстаивал свои интересы. Впрочем, к делу это не относится.

– Ну да, это верно… Идём?

– По правилам, мы должны ждать… ты должен ждать, – поправился Эссаджа, – пока за тобой не придёт распорядитель Арены. Только тогда ты сможешь войти туда.

– А на Джерваде это тоже распространяется?

– Это распространяется на всех. Вне зависимости от ранга, чина или национальности.

– Хм…

Ждать пришлось минут двадцать. Глэйд уже хотел осведомиться у Эссаджи, а появится ли кто-нибудь вообще, но тут из прохода возник сурунари в церемониальном облачении, держащий в правой руке золотой жезл, инкрустированный драгоценными камнями. Оглядев Глэйда, он обратился к Эссадже, то и дело поглядывая на ассасина.

– Всё готово к поединку, – сказал Эссаджа, выслушав соплеменника. – Нгасу нгаунде ждёт тебя на Арене. Ты можешь идти, распорядитель проводит тебя.

Глэйд кивнул толмачу и сделал шаг по направлению ко входу на Арену.

– Северянин! – услышал он за спиной.

– Что?

– Удачи тебе… и будь осторожен. Джерваде не отличается благородством, так что всё может случиться.

– Я это учту, – одними глазами улыбнулся эррендиец, при этом на его лице не дрогнул ни один мускул.

И решительно направился в проход, ведущий на Арену.

Неизвестно, было ли подобное в пределах нормы у сурунари, но при виде стоящего в дальнем конце большой овальной площадки с поверхностью из мелкого песка нгасу нгаунде, который был обнажён по пояс, а в правой руке держал короткий меч, лезвие которого с одной стороны имело волнистую форму, Глэйд криво усмехнулся. Понятно, что ожидать честного поединка от такого мерзавца было бы глупо, но неужто обычаи народа сурунари дозволяют такое?