Пламенные Сердца. Испытание Веры - Сергей Чехин

— Это Кристан, — сказал странник. — Знатный болтун и непоседа, но великолепный кузнец. Дальний родственник Нестора из Ярланда. Седьмая вода на киселе, но на севере узы крови крепче железа. После того, как холера забрала отца парнишки, наставник согласился приютить его в крепости и не пожалел. Кристан чинит наши мечи и кует новые не хуже прославленных умельцев. Вы подружитесь, вот увидишь. Он сошелся со всеми в первый же день. Рубаха-парень.

Прямо за воротами по обе стороны дороги раскинулись усыпанные песком квадратные площадки. По углам торчали набитые сеном чучела с деревянными мечами. Судя по всему, здесь обучали новичков ближнему бою, но занятия или уже закончились, или обучать было попросту некого.

Сразу за площадками находился перекресток. Левая дорожка вела к отвесной скале, внизу которой в два яруса шли узкие прорези, похожие на бойницы. Фасад делился на две равные части высокой бревенчатой дверью, укрепленной скрученными стальными прутами в два пальца толщиной.

Сперва Вера подумала, что это и есть вход в вырубленное в камне помещение, но потом заметила еще две двери — вполне обычные, дощатые.

— Кельи, — пояснил Андрей. — Их выбили в те далекие времена, когда Пламенных Сердец жило не в пример больше, чем сейчас. Поэтому в свободных комнатах недостатка нет. К сожалению. А за той здоровенной дверью — шахта, где добывали камни для стен и башни. Сейчас ее величают Пещерой Испытаний и неспроста. Если все сложится удачно, однажды тебе придется спуститься в самую глубь горы и сразить ее обитателей.

Справа на самом краю выступа возвышалась дозорная башня в десять человеческих ростов. В отличии от ежегодно подновляемых стен, она выглядела очень древней, словно памятник сгинувших в реке времени эпох. Серые камни потрескались, горный ветер и дожди вымели раствор из щелей меж ними, но исполин каким-то чудом не развалился и выглядел крепким и надежным, как не по летам сильный старец.

Вход в него закрывала тяжелая дверь, на широких бойницах поскрипывали ржавеющие железные ставни. В оконце под плоской зубчатой крышей горел свет — несмотря на ранний час, хозяин зажег свечи.

С одной стороны между башней и стеной втиснулась кузница, с другой — сруб с черепичной крышей. Услышав приближение гостей, на крыльцо вышел худощавый мужчина с прямыми каштановыми волосами пониже ушей. На вид ему было около тридцати, сухопарое лицо украшала жидкая бородка. Носил он белую сутану с листьями подорожника на плечах и спине — знаками врачевателя.

Смерив незнакомцев напряженным взглядом, мужчина вдруг тепло улыбнулся.

— Андрей!

— Казимир!

Они обнялись и похлопали друг друга по плечам.

— Ты как? Не ранен?

— В полном порядке. Свет миловал, — ответил аскет. — Только подустал немного.

— Ну, эта болезнь лечится в два счета. Горячая еда, крепкий сон… вот бы и с остальными хворями так. Теперь признавайся, кого привел?

— Вера — моя подопечная и, надеюсь, будущая ученица. И Рохля — пожалуй, единственный в мире полуоборотень. По крайней мере, о других таких же я ничего не слышал.

— Поразительно! — карие глаза лекаря широко открылись. — Прерванная метаморфоза, верно?

— Именно.

Казимир нахмурился и потер большим пальцем подбородок:

— Изучив его, мы выведаем больше о влиянии Тьмы на живых людей. А познав врага, найдем способ уничтожить его раз и навсегда.

— Как с языка снял, — кивнул Андрей.

— Господин, — испуганно пробормотал Рохля. — Вы меня что, на опыты сдаете?

— На исследования, — Казимир с умным видом поднял указательный палец. — Причем совершенно безболезненные. И вознаграждаемые двойным обедом.

— А-а-а, — волк почесал толстое брюхо. — Тогда ладно.

— Ну, мы пошли. Вечереет, хочу побыстрее закончить дела и пойти спать.

— Удачи. Но учти — наставник сегодня не в духе.

— Он всегда не в духе, — не оборачиваясь ответил странник.

У противоположных ворот местные умельцы разбили насыпной огород. Внутрь невысоких дощатых заборчиков набросали привезенный с подножья чернозем и посадили овощи: чеснок, лук, огурцы и помидоры. Чуть поодаль сколотили амбар с пристройкой для подсобной утвари: лопат, грабель, коромысел и тому подобного.

За поспевающей рассадой присматривала темноволосая девушка лет двадцати пяти в черной сутане, но без плаща. Красный платок она свернула узкой лентой и обмотала вокруг высокого лба, чтобы пот не тек в глаза. Лицо ее красивое, с плавным чертами, но такое же угрюмое и жесткое, как и у Веры. Казалось, оно вообще не шевелится, обратившись в маску из обожженной солнцем глины, и лишь темные глаза с любопытством следили за пришельцами.

— Арина, добрый вечер.

Работница кивнула и продолжила подвязывать стебли огурцов к плетню.

— Наша стряпуха и ткачиха. Готовит еду, следит за огородом, штопает одежду и шьет новую. Мастерица на все руки, жаль только замкнутая и неразговорчивая. Предпочитает общению мотыгу и пряху. Не серчай на нее, если вдруг начнет избегать тебя. Она всегда так поступает с новенькими. Но со временем вы сдружитесь, уж не сомневайся.

Дойдя до башни, Андрей открыл дверь и пригласил спутников войти. На первом ярусе располагался учебный зал — вдоль стены стояли длинные лавки и столы, в тот миг пустовавшие, а напротив них висела мореная доска с кусочками мела на полочке.

— Присаживайтесь.

Не успели гости сесть, как на крученой лестнице раздались тяжелые шаги с перестуком, будто кто-то шел с посохом или костылем. Вскоре к ним спустился человек весьма недружелюбной наружности. В нем текла половина ярландской крови, отчего, несмотря на преклонный возраст, он отличался очень высоким ростом, широкими плечами и крепким телом. Лицо осунулось и пожелтело, нос, скулы и подбородок хищно заострились, серые глаза поблекли.

Вернее, глаз — правые века накрепко сшила промасленная нить, а рваные шрамы на морщинистых лбу и щеке давали понять, кто именно причинил жуткое увечье. Левую же руку отняли по локоть, и пустой рукав свободно болтался при ходьбе. Старик заметно хромал, хоть и пытался сохранять гордую осанку, в чем ему помогал простецкий березовый посох.

Длинные седые волосы мужчина заплел в тугие косы и носил на груди по обычаю северян, бороду постигла та же участь. Очевидно, израненный аскет оставил ремесло, сосредоточившись на управлении крепостью, однако верный меч все еще покачивался в ножнах.

— Наставник Нестор, — Андрей склонил голову, положив ладонь на сердце.

— Идем, — сухо бросил старец, смерив гостей хмурым взглядом. — А вы ждите.

Братья поднялись на последний ярус, где находилась рабочая комната наставника. Вдоль голых стен сплошь шли шкафы, заставленные до отказа книгами в кожаных обложках без надписей. На дубовом столе у окна высилась стопка исписанных листов, ожидающих переплетения. Чтобы плоды долгого упорного труда не разлетелись по ветру, их придавили пустой медной чернильницей. Еще одна — полная — стояла рядом с чистым пергаментом, поодаль лежали пучок орлиных перьев и крохотный, но чертовски острый ножик.