Время воина - Валерий Михайлович Гуминский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Давайте сразу обговорим условия спарринга, — Денис как самый старший, взял на себя организацию боя. — Предлагаю три схватки. Так как Слон не одаренный, магию использовать не будем.
— Разумно, я и сам об этом хотел сказать, — Никита кивнул и сел на низенькую скамеечку, расстегнул куртку, но снимать ее не стал. Рядом пристроился Полозов, с любопытством оглядываясь по сторонам. — Вы хозяева, вам и решать, по каким правилам биться.
— Два боя — рукопашных, в полный контакт. Разрешается использовать любую систему русского или иностранного боя, так даже интереснее. Третий бой предлагаю на ножах.
— А если кто-то одержит две победы подряд?
— Без разницы. Мы всегда так проводим спарринги. Именно ножевой бой выявляет все огрехи в обучении.
— Так и быть, — Никита посмотрел на нетерпеливо переминающихся Слона и Никона. — Правда, мы не думали, что придется показывать свое умение, поэтому личник не захватил с собой тренировочный костюм.
— Найдем, — коротко бросил Никон. — Пошли, брат. А то мне не терпится накидать тебе.
— Смотри, не запнись, — дружелюбно ответил Слон. — Я тебе, конечно, не дам упасть, но по шее накостыляю.
Подначивая друг друга, они вышли из зала через другую дверь, где, как пояснил Денис, помимо раздевалки находились душевая и комната с инвентарем. Остальные в предвкушении развлечения расселись на лавках напротив центрального ринга, на котором и должны были сойтись соперники.
Улучив момент, Никита спросил у Мещерина:
— Почему Ручеяна владеет только одной Стихией? Насколько я успел определить, ваш Род пестует как минимум две? И это при сильном одаренном как ваш отец!
Денис слегка смутился и не торопился с ответом. Никита подумал, не задел ли он своим вопросом запретную тему, или же только отцу дозволено говорить об этом. Мещерин тихо ответил после внутренней борьбы:
— Ручеяна — не родная нам. Она из семьи Хабаровых. Род слабенький в плане одаренности. Девушка была первенцем в семье Прохора Егоровича, поэтому и получила наибольшие привилегии по праву крови. После нее родились еще двое мальчиков, но, увы, «пустые». Прохор не принадлежал к Ордену гипербореев, но прекрасно знал, кто есть кто в Мезени. Года два или три досаждал нашему отцу, чтобы тот сводил его к Алтарю вместе с детьми и женой. Он считал, что Камень каким-то образом одарит магической силой сыновей, а супруге поможет «раскачать» энергетические каналы. Батя на его просьбы отвечал одно: не положено. Не мог же он сказать, что Хабаров подвергает себя огромной опасности. Жрецы храма категорически не приемлют чужаков, и не только из-за каких-то своих принципов или устава, а элементарно боятся за жизнь этих людей. Потому что смерть будет на их совести. Они посредники между миром и Богами. Им и отвечать.
Денис на краткий миг перевел дыхание, и к облегчению Никиты, продолжил:
— Хабаров за отказ обиделся очень сильно на орденских, и нет, чтобы угомониться. Мы-то пережили бы его обиды, лишь бы мужик не чудил. Но Хабаров человеком бедовым оказался. Связался с какими-то проходимцами, как потом выяснилось, оказавшимися папскими агентами. В то время их по русскому Северу шныряло предостаточно, как и британцев, и немчуры. Искали храмы Перуна, связанные с нашим Орденом. Хабаров, по слухам, каждому второму жаловался на тяжкое свое наследие. Вот на этом его и зацепили. Скорее всего, сначала подсказали примерное нахождение Алтаря и пообещали Прохору огромные деньги, если он сможет дойти дотуда и нарисовать точный маршрут. И он взялся за это дело. Дело по весне было. Как только земля подсохла, Хабаров вместе с женой и сыновьями исчезли из Мезени. Да так тихо, что наши ничего не знали несколько дней. Случайно девка из мещанских, служанка, проговорилась. Якобы, в Лешуконское к родственникам отправились погостить. А ее за Ручеяной оставили присматривать. Сестренке тогда четыре года было.
Сидевшие поодаль бойцы Ордена оживились. Из раздевалки появились Никон и Слон. Оба в спортивных кимоно: Мещерин в синем, а личник Назарова предпочел белое. Руки они обмотали эластичными бинтами, но ни шлемов, ни обуви, ни иной защиты у них больше не было. Ступая босыми ногами по матам, они дошли до среднего ринга, поднялись на него и стали энергично прыгать на месте и делать растяжки.
— Пять минут разминка! — пояснил Никон для зрителей.
Денис заторопился закончить рассказ:
— Хабаровых нашли совсем не в Лешуконском, хотя туда первым делом отец послал ребят. Они сошли на берег с теплохода в Жердях, и уже оттуда направились в тайгу. Выискался доброхот, который помог Прохору с провиантом и лошадьми. Рванули по следам… А времени-то уже прошло два месяца. Лето короткое, не успеешь обернуться — белые мухи полетели. Шли-то они правильно, но только с южной стороны, что серьезно увеличивало расстояние. Дорога тяжелая для мужика, а для бабы с детишками и вовсе… В общем, нашли останки Прохора и жены его. Детей не обнаружили, и это было самое тяжелое для поисковиков. Дикие звери ли их погрызли, или иная причина. Ручеяну отец забрал к себе, чувствуя вину за произошедшее. Так у нас и появилась сестра.
— Теперь понятно, почему Никон на Слона зверем смотрит, — усмехнулся Никита, разобравшись в мотивах поведения младшего Мещерина. — А утром и меня одарил нехорошим взглядом.
— Болван он, — тихо обронил Денис, глядя на прыжки брата, и подтвердил догадку Никиты: — Влюбился в Ручеяну. Знает ведь, что кровь неродная. Гормоны бурлят, как бы беды не наделал. Мы его уже дважды воспитывали, да видно, не понимает. А так… ревнует, поэтому и бесится.
Никита хмыкнул. Надо полагать, широкоплечие, с пудовыми кулаками братья «воспитывали» нерадивого Кузьму очень доходчиво, да сам младший оказался на редкость упрямым и непробиваемым.
— А сколько лет было сыновьям Хабаровых? — его что-то зацепило в рассказе Дениса.
— Они погодки, друг за другом шли. Четыре и три года.
— Детей могли подобрать охотники или оленеводы-ненцы, — предположил Полозов.
— Искали и там, — поморщился Денис. — Никто о чужих детях, появившихся у ненцев или зырян, не слышал. А если и знал, предпочел промолчать. Осталась, все-таки, надежда, что мальчишки живы до сих пор. Где-нибудь пасут оленей или промышляют охотой в глухой тайге, став своими у аборигенов.
— Начинайте уже! — крикнул кто-то нетерпеливо. — Хорош прыгать друг перед другом!
— Кто будет судить? — спросил Никита.
— Я, — ответил Денис и поднялся.
— Вы не используете защитную амуницию?
— На начальной стадии обучения — да. Ранговые бойцы уже тренируются в более жестких условиях.
Денис поднялся
