Предателей казнят без приговора (Сборник) - Сергей Алтынов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– У вас не более пятнадцати минут. Потом начнет действовать Райян.
На этом разговор окончился. Я осторожно огляделась по сторонам. Нет, улица как улица. Деревья как деревья, скамейки. Никакого Райяна. Может, его и нет вовсе. И пана Ветра нет. Может быть, это я сама себе звоню и его голосом говорю все эти неприятные вещи. Сама себя успокаиваю и оправдываю. Потому что сейчас поднимусь на платформу и уеду обратно. Потому что раненый страшный человек мне не нужен, как не нужны дети, не нужны вообще всякие житейские хлопоты. Мне нужна только МУЗЫКА. Музыка, музыка и еще раз музыка. Нету Ветра, нету Райяна. Есть Я. Вот и вся схема, пан Ветр.
Я на территории госпиталя, он хорошо охраняется. К тому же здесь ждут какую-то делегацию. Меня пропустили лишь потому, что охранник узнал меня как актрису и решил, что я участвую в культурной части. Никакому Райяну сюда не проскочить, даже если он существует в реальности.
Беловолосая маленькая женщина ведет под руку высокого, с трудом передвигающегося мужчину с забинтованной головой. Вот какой-то пацан, вроде Мишки, улыбается, шутит с двумя еще более юными медсестрами, неловко поправляя при этом пустой правый рукав… Я растеряна – кругом столько искалеченных людей, кажется, что я попала в реальность того самого своего первого фильма о Великой Отечественной. Да так оно и было.
У меня кружится голова, и я прислоняюсь к стене… И тут я слышу… Да, да, это не слуховая галлюцинация. Я отчетливо слышу звуки фортепиано. Ту самую Валеркину мелодию.
– Пошли, это на третьем этаже, – кивает прия– телю один из забинтованных пацанов.
Медсестры, ходячие больные, а многие и на инвалидных колясках устремляются наверх – туда, откуда льется музыка. Я тоже иду туда вместе со всеми, осторожно, стараясь никого не задеть.
Он сидит у раздолбанного пианино, лица я не вижу, а голова забинтована. Забинтована и левая рука, но он как-то ухитряется извлекать ею аккорды. Кажется, почти весь госпиталь собрался в просторном холе.
– Хорошая музыка, – оборачивается ко мне парень лет двадцати трех, видимо, офицер. – Но только какая-то странная… Вы не знаете, почему?
– Просто – МУЗЫКА, – пожимаю плечами я.
– А кто ее сочинил, не знаете? – продолжает офицер.
Я молча мотаю головой.
– Интересно… Валерка всегда почему-то играет такие странные вещи, – дергает кадыком офицер и отворачивается от меня.
А Валерка все играет и играет, он не видит слушателей, он слился со стареньким фортепиано… Вот уже пошли импровизации, раньше я этого не слышала. И мне ничего другого не остается, как достать из сумочки флейту, которую я заранее купила в музыкальном магазине столицы, незаметно подойти к Валерке и неожиданно, негромко вступить… На миг он прерывает игру – оборачивается, и я вижу его лицо. Мне хочется вскрикнуть, увидев два страшных ожога, которые не очень-то маскируют бинты, но я не могу, не имею права остановить музыку… И Валерка возвращается к инструменту. И его забинтованная, искалеченная рука снова ложится на клавиши.
Нам долго хлопают. Потом начинают расходиться.
– Ты приехала… – произносит, наконец, Валерка. Это его первые слова. Он осторожно прикасается к моим плечам, кажется, готов обнять, прижать к груди, но не решается…
– Просто захотелось сыграть с тобой вместе… – киваю я на флейту, которую держу в руках. – Сыграть твою музыку.
– Нашу музыку, – поправляет меня Валерка и обнимает меня. В полную силу, до ломоты в костях.
И я снова чувствую, как Валеркина музыка спускается на меня откуда-то сверху, звучит, слышимая сейчас лишь мною одной. И я вижу все, что так всегда любила и что наполняло мою жизнь по-настоящему, без всяких условностей. Тут был и тающий лед и сестра Инга, собаки и лошади, аккордеон, флейта и большая зеленая бутылка с увядающим красным тюльпаном в горлышке. А седой певец с гитарой в руках уверенным шагом идет по дороге… Идет по направлению к нашей деревне… Ведь до Праздника тающего льда осталось всего каких-то три с половиной месяца.
Выстрел, разнесший дешевую вазу с увядшими цветами, оглушил меня. Я обернулась и увидела того, кого не существовало – Райяна. Очень высокий, очень молодой, он возвышался над покалеченными и обездоленными, целясь мне в лоб. Теперь он не промахнется… Кто-то ударил его костылем, еще двое навалились сзади. Второго выстрела не последовало. Райяна били жестоко. Покалеченные в боях бойцы не ведали пощады. Он не защищался, лежал на полу, раскинув руки.
– Кто это? – только и смог спросить Валера.
– Я тебя больше не оставлю, не брошу… – вдруг произношу я, крепко обняв его.
Только сейчас я замечаю, как покалечена его рука. Одного пальца нет совсем, у другого оторвана фаланга.
– Как же ты играешь? – изумляюсь я.
– Да вот так и играю, – отвечает он.
Телефонная трель. Хочется выкинуть его куда подальше, но я почему-то прикладываю аппарат к уху. Звучит женский голос. Суровый, казенный.
– Только что умер ваш друг.
– Какой друг? – вырывается у меня возглас.
– Вы знали его как пана Ветра… Он желал вам добра.
Я молчу. Женщина тоже молчит. Потом слышатся короткие гудки. Тем временем Райяна с заломленными руками уводят какие-то люди в штатском. Я подбегаю к ним.
– Этот мальчик не виноват, – произношу я. – Он влюблен в меня с самого детства, точнее, в фильмы с моим участием… Ревность.
– Разберемся, что за ревность. По счастью, ни в кого не попал, – откликаются штатские.
И мы наконец остаемся одни, остальные разбредаются по палатам.
– Мы действительно одни? – произносит Валера. – Даже не верится… Ты что-то сказала мне? Повтори, пожалуйста.
Я готова. Сейчас я снова скажу: «Я тебя больше не оставлю, мы будем вместе… Всегда!», но в опустевшем холле появляется представительный немолодой мужчина в белом халате, судя по всему, главврач.
– Петров, Валера! – говорит он. – Давайте в палату! С минуту на минуту прибудут гости из Кремля. Вам ведь должны вручить Орден Мужества, прямо в палате. Телекамеры уже установлены. А вы должны будете поблагодарить гостей и…
– Я помню, вы уже говорили, – вежливо перебивает главврача Валера. – У меня есть полторы минуты?
– Да, конечно! – кивает тот и, заметив меня, произносит: – А вы, госпожа актриса, должны стоять с букетом цветов… Где же букет?
– Не знаю, – пожимаю в ответ плечами.
– Сейчас! – главврач поспешно удаляется.
Достать за полторы минуты букет цветов – задача не из легких. Валера же совсем не торопится получать Орден Мужества из рук кремлевского гостя. Он обнимает меня забинтованными руками, прижимает к колючей больничной пижаме…
И я говорю моему седому певцу:
– Давай улетим?
Примечания
1
КУОС КГБ – курсы усовершенствования офицерского состава КГБ. Готовили спецрезирвистов, разведчиков-диверсантов на случай боевых действий.
2
ВИИЯ – Военный институт иностранных языков.
3
РЭЗ – радиоэлектронная защита.
4
Лассо – специальное средство РЭЗ, позволяющее охватить определенной участок территории своеобразным электронным лассо. Таким образом, в определенном радиусе невозможна работа радиостанций и прочих технических средств противника.
5
ПЗРК – переносной зенитно-ракетный комплекс.
6
ДРА – Демократическая Республика Афганистан.
7
Ленгли – пригород Вашингтона, штаб-квартира ЦРУ.
8
«Пиджаки» – офицеры, получившие офицерские звания на военных кафедрах гражданских вузов.
9
Уральский политехнический – единственный гражданский вуз, где на военной кафедре готовили армейских разведчиков.
10
«Вовчики» (арм. жарг.) – внутренние войска МВД.
11
БМД – боевая машина десанта.
12
«СПС» – самозарядный пистолет Сердюкова. С начала 2003 года принят на вооружение армейскими спецподразделениями.
13
РЭЗ – радиоэлектронная защита.
14
ГВП – Главная военная прокуратура.
15
ФСКН – Федеральная служба контроля за оборотом наркотиков.
16
Вал (жарг.) – убийство.
17
Остров Огненный – место, где находится тюрьма для осужденных на пожизненное заключение.