Черно-белая палитра - Ольга Куно

— Так точно!

Уилфорт стиснул зубы, сверля меня суровым взглядом. Наконец покачал головой, шумно выдохнул и утомленно спросил:

— Вы хотя бы понимаете, что должны были надеть то кольцо?

Я немного помешкала с ответом. Потом все-таки сказала:

— Да.

Но как-то неуверенно. Вранье — не моя сильная сторона. Но ведь с начальством спорить не надо, именно об этом говорил сейчас Уилфорт?

— И если бы подобная ситуация повторилась, вы бы послушались приказа?

Теперь голос капитана звучал почти просительно. Дескать, дайте правильный ответ на вопрос, и мы разойдемся наконец по делам.

И все-таки вранье — это не моя сильная сторона.

— Не уверена, — призналась я.

Уилфорт взбешенно закатил глаза.

— Женщины! — выдохнул он затем. — Вот как после этого можно иметь с вами дело? Вы не знаете, что такое дисциплина, не понимаете необходимости подчинения приказам. Ваши поступки нереально предугадать! Говорите одно, думаете другое, а делаете третье! Вот поэтому с вами совершенно невозможно работать! — Он резко направился к двери, но на полпути остановился и, не оборачиваясь, произнес: — Вот жизнь за вас отдать — это с легкостью.

После чего вышел из кабинета, хлопнув дверью.

А я осталась стоять, часто моргая и силясь понять, как же именно следует относиться к его последней фразе.

Домой я вернулась в смешанных чувствах. С одной стороны, не скрою, было обидно. Да, я не подчинилась приказу, но я же именно его не захотела бросить на растерзание преступникам! С другой стороны, во многом Уилфорт все же был прав. Да и вообще, он еще тогда честно пообещал выволочку, а я согласилась без особых колебаний. Но главное — его последние слова будто перечеркивали все, что было сказано до тех пор… и давали пищу для новых переживаний.

Словом, к себе домой я вошла, не вполне понимая, на каком нахожусь свете. Машинально прошла в комнату, отдернула занавеску, включила приемник эхолиний. Тот привычно что-то забубнил своим неизменным голосом. Кажется, светские новости, что-то из дворцовой жизни, но я особенно внимательно не вслушивалась.

А потом в дверь постучали.

Я удивилась, поскольку никого сегодня не ждала. Подошла. Дверь была заперта на щеколду; это я тоже делала автоматически.

— Кто там? — громко спросила я.

— Служба доставки цветов, — нестройным хором ответили два мужских голоса.

Я нехорошо прищурилась. С каких это пор курьеры из службы доставки цветов ходят парами? Небось, не кирпичи таскают. Да и потом, мне никто и никогда не присылал цветов с курьером. Мои друзья и ухажеры — не такие толстосумы, так что цветы всегда покупали у скромных уличных торговок и приносили сами.

Вывод прост: ко мне в дом постучались грабители. Ну что ж. Я довольно ухмыльнулась. У меня как раз плохое настроение или как минимум странное. Так что грабители как нельзя вовремя.

И я распахнула дверь.

Каково же было мое удивление, когда на пороге обнаружились… курьеры из службы доставки цветов. Я безмолвно посторонилась, пропуская их в дом и ошалело глядя на доставленный букет. Синие гладиолусы, вернее цветы разных оттенков, от светло-голубого до фиолетового. Но дело было не в цвете, а в количестве. Их было не меньше пятидесяти. Вот потому-то и понадобилось двое курьеров.

Конечно, ни одна ваза в моем доме не подошла бы для такого букета. Но, к счастью, служба доставки об этом позаботилась, и ножки цветов были погружены в некий импровизированный сосуд, кажется, изготовленный из распиленной бочки.

Когда курьеры ушли, оставив меня одну в утопающей в цветах комнате, я взяла в руки прилагавшуюся к букету карточку. В ней было написано всего одно слово: «Спасибо». И подпись: «А. У.».

Я медленно опустилась на извлеченный из-под цветов стул. На губах против воли расцветала улыбка. Если капитан Уилфорт устроил мне разнос, то лорд Уилфорт отнесся к моему поступку иначе.

Глава 10

— Стало быть, вы утверждаете, что на вашего друга было совершено покушение с использованием темной магии?

Тон Райана был исполнен скептицизма.

Нищий — в теплой, но оборванной одежде, с нечесаными волосами и неровной бородой — энергично закивал.

— Точно с использованием! — подтвердил он. — Не могло тут без магии обойтись.

Райан тяжко вздохнул и брезгливо покосился на груду грязного, подгнивающего тряпья, которая, видимо, использовалась здесь вместо кушетки. Сам сержант предпочел в качестве сиденья перевернутый вверх дном ящик. Я же устроилась на ступеньке, ведущей к заколоченной двери. Поскольку ступеней было всего две, сидеть приходилось низко, поджав ноги.

— Значит, вы говорите, ваш друг уснул и вы долго не могли его добудиться? — подключилась к беседе я.

— Именно так, госпожа, точно так все и было, — радостно закивал нищий. — Толкал, тормошил, уж и по щекам хлестал, а он спит — и все, не шелохнется. Будто и не здесь он вовсе, а на другом свете. Но только дышит, а стало быть, живой.

— И долго он так проспал? — спросила я.

— Как с вечера лег, так до середины следующего дня и проспал, — ответил нищий.

Мы с Райаном мрачно переглянулись.

— А может быть, он просто выпил что-нибудь крепкое? — высказала общее предположение я. — Ну, нашел где-нибудь бутылку или отдал ему кто-нибудь. Выпил все одним махом. Вот и спал потом беспробудным сном. Такое ведь не редкость.

И я умоляюще уставилась на собеседника, надеясь, что он примет такое, весьма разумное, объяснение.

Но тот упрямо покачал головой.

— Не может этого быть, — заявил он. — Томми вообще почти не пьет. К тому же он бы со мной поделился. Да и не было поблизости пустой бутылки.

— Ну а может, он тогда заболел? — предложил другую версию Райан. — Простудился или вирус какой-нибудь подхватил. Вот и спал долго. Организм требовал.

Нищий немного посидел, в задумчивости водя указательным пальцем по подбородку.

— Нет, — решительно сказал он наконец. — Не был он болен. Жара не было. Дышал ровно. С вечера ни на что не жаловался, как проснулся — тоже все хорошо вроде как. Не понял даже, чем я недоволен. А ведь я как разнервничался! Зовешь-зовешь, а человека будто нет здесь, да и все тут! Испугался я. Мы с Томми вот уже два года как неразлучны. Вместе лямку тянем. Нет, господа стражи, это точно было колдовство, и темное! Светлым такое не под силу.

— Господин Тобиас! — вежливость я соблюдала всегда, вне зависимости от статуса свидетеля. — Ну как вы сами полагаете, зачем было темному магу углублять сон вашего друга? Какой ему от этого мог быть прок?

— Этого я не ведаю, — глядя в землю, признался нищий. — Мало ли кто их, темных магов, разберет? Может, убить Томми хотел. Может, силу его выпить.