Князь государственной безопасности (СИ) - Поповкин Кирилл

Не знаю, что сюда упало — голем, лишённый постоянной формы? Странное сплетение заклятий воды и металла? Капля жидкой ртути диаметром в километр? Или может просто алхимические лаборатории самого Виктора взорвались? Но какой бы ни была причина, её результаты мы с Алисой видели перед собой: на дне конической воронки дрожало и булькало, словно кипя, озеро странного, словно бы живого металла, отвратительное какое-то неестественностью и неправильностью.

— Ты уверен, что нам туда? — впервые Алиса выразила какое-то подобие сомнения, но даже сейчас в её голосе не было страха, лишь едва заметная обречённость.

Я покосился на спутницу и понял, что она для себя уже так или иначе всё решила, а спрашивает скорее по инерции.

«Ну и хорошо — меньше придётся объяснять» подумал я и повернулся к озеру, указывая девушке на дрожащее отражение, демонстрируемое гигантским зеркалом.

— Да, уверен. Что ты видишь в этом отражении?

— Нас. Небо. Край оврага

— А прямо за нами?

Алиса молчала некоторое время, прищурившись, а потом неуверенно сказала:

— Не знаю, всё дрожит, но выглядит… как старый замок?

— Именно так, — кивнул я, — замок владельца здешних мест, он так и выглядел.

— А это не выверт аномалии?

— Нет. Виктор как раз всегда очень хорошо играл с отражениями и прятался в зеркалах. Это ведь его исток, в конце концов. Ну а если я ошибаюсь… скажи честно — ты пойдёшь непонятно куда, чтобы искать другую зацепку, которой может и не оказаться?

Капитан посмотрела мне в глаза и покачала головой.

— Нет, не пойду. Нет у нас времени.

— Да, времени нет. Идём.

Я начал спускаться по осыпающейся круче, вытащив из кобуры револьвер (идти по такой поверхности с мечом наголо было бы опаснее), Алисе шла следом, отставая лишь настолько, сколько необходимо для того, чтобы не мешать. По мере нашего спуска, жидкое серебро всё сильнее шло рябью и дрожало, выплёскивая в нашу сторону тягучие брызги, всё больше и больше напоминавшие атакующие щупальца. Мы остановились почти у самой кромки озера, где бешенство живого металла стало уже почти физически ощутимо. Впрочем, после всего виденного ранее, Алису не впечатляло сверкающее кипение магической ртути, а уж меня и подавно.

«Сильная девушка,» — в очередной раз подумал я. Алиса тем временем решительно шагнула вперёд, явно намереваясь погрузиться в беснующееся серебро. Я преградил девушке дорогу рукой и произнёс:

— Погоди.

— Ты сам сказал, что это единственный шанс. Или у тебя есть какие-то козыри?

— Можно и так сказать. Не слушай и не смотри.

К счастью, Алиса не спорила, послушно зажав руками уши и глаза, а я, убедившись в этом, повернулся к озеру и произнёс одно слово, которое не рискну записать никогда и нигде, потому что оно не принадлежит нашему миру и лучше бы ему в нём вообще никогда не звучать. Слово разнеслось над серебряной гладью, ударяя по ней с силой штормового шквала, откидывая волнами назад и открывая дорогу по дну, к тому самому замку в глубине отражения, которое теперь казалось не дрожащим внутри жидкого серебра ртути, а словно бы сверкающим в самой реальности.

Я услышал удивлённый вздох за спиной — Алиса открыла глаза и увидела дрожащее ни в чём отражении. Повернувшись к девушке, я сказал:

— Как видишь, путь открыт. Только учти — Виктор всегда был слабее меня, и сейчас сильнее не стал. Даже на своей земле, даже в своём замке я могу его победить.

— И именно поэтому он не будет играть честно, — закончила за меня Алиса, — Потому что у него тоже есть причины быть уверенным именно в своей победе. Ведь иначе он бы нас сюда не затащил.

— Именно так. Поэтому — не верь ничему и никому кроме себя. Мы вступаем в царство, где возможное становится вероятным, а вероятное — единственно верным.

С этими словами, я повернулся и решительно шагнул в отражение.

Глава 25

…И словно попал в костюмированную драму. Мы стояли у открытых кованых ворот, а впереди виднелся целый и невредимый замок. Возможно, правильнее сказать «дворец» — вытянутое строение, визуально напоминавшее уменьшенный в несколько раз Версальский комплекс, тонуло в только что наступающих сумерках. Присыпанная мелким песком дорога вела через ухоженный партер (здесь — плоский парк перед дворцом) и заканчивалась круглой площадкой у входа.

За моей спиной раздался вздох Алисы. Я повернулся к девушке и посмотрел в её широко раскрытые голубые глаза:

— Что бы ни случилось, что бы ты не увидела, доверяй прежде всего себе.

— Я… хорошо. Но может у тебя есть ещё какие-то советы? Как себя вести, что делать? — спросила Алиса, поняв, что продолжать я не собираюсь.

Я лишь покачал головой.

— Только ты можешь их себе дать сейчас. Ведь если я что-то скажу, тебе придётся мне поверить на слово, и это можно будет использовать против тебя. Запомни лишь, что Виктор — мастер иллюзий с более чем столетним опытом их использования, а мы находимся в его домене, — я посмотрел на спутницу со значением.

«Виктор попытается использовать против нас любую нашу слабость,» — вот что я не хотел озвучивать. Не хотел говорить именно потому, что граф даже такую линию мышления способен вывернуть против нас. Я много раз видел, как Виктор допрашивал пленных, убеждая их в правдоподобии самых диких историй.

Алиса нахмурилась, но через мгновение её взгляд прояснился, и девушка осторожно кивнула, демонстрируя что поняла невысказанное. Я кивнул ей в ответ и махнул рукой в сторону силуэта дворца

— Ты готова?

— Да, не будем заставлять товарища графа ждать.

Мы подошли к площади у дверей. От высоких створок отделился слуга — чванливый малый неопределённого возраста. Подойдя к нам, он спросил, глядя поверх голов:

— Добрый вечер, господин Вронский, госпожа Стрелецкая. Граф ожидает внутри, бал уже начался. Позвольте ваше оружие

— Нет, — Алиса многозначительно положила ладонь на рукоять пистолета, я же само собой слова слуги проигнорировал именно так, как и должен игнорировать слуг князь с родословной длиннее, чем история большинства государств. Только рукой махнул — шевелись мол.

Дворецкий посмотрел на неё, потом на меня и произнёс:

— Хорошо, следуйте за мной, — он тысячу раз отрепетированным движением руки указал на высокую дверь, из-за которой доносилась лёгкая музыка.

Алиса уже не таясь вынула пистолет и направилась за ним. Я шёл замыкающим, ища лишь мне известные знаки. И конечно же, я их нашёл.

— Приятно быть правым.

— Ты что-то сказал? — Алиса повернулась ко мне.

— Просто мысли вслух. Смотри-ка Виктор не терял времени, надо же. Вот этого полотна не было, когда я был тут в прошлый раз, — я указал на яркий пейзаж, украшавший стену зала.

— Милорд граф приобрёл эту работу кисти Ренуара лишь неделю назад, — произнёс дворецкий, — На аукционе Сен-рени за двести тысяч ауреев.

— …Он и раньше не умел правильно оценивать полотна. Хотя как вложение на будущее, наверное, сойдёт, — кивнул я Алисе, словно бы не замечая присутствия слуги, — Виктор любит играть на публику и демонстрировать высокосветскость, но в некоторых вопросах его вкус хуже, чем у лавочника на портовой улице.

— Мне казалось, граф из очень древнего рода, — Алиса взяла меня под руку, на ходу принимая условия игры, — Разве в его краях дворяне не получали должного образования?

— Получали, если к титулу прилагались деньги. Если же нет… То носителям титула иногда не прививали должного вкуса, — улыбнулся я, обводя вокруг себя рукой.

Надо сказать, стиль убранства и правда был странным, и если наличие избыточного числа зеркал я понимал, то такие вещи как салатово-золотые обои оставались для меня загадкой. Слуга между тем остановился у двери и церемонно наклонил голову:

— Зелёный зал, прошу. Миркин!

Откуда-то слева выскочил молодой юноша в куда менее украшенной ливрее.

— Позвольте забрать ваши… пальто? — мальчишка замешкался, глядя на лохмотья, в которые местами превратился мой пиджак и плащ Алисы.