Все равно! - Владимир Кусакин

Знает, да не всё. Надо проверить.

Покрутившись по площади, я обнаружил что крыши здесь тоже обитаемые, по крайней мере на крыше Универмага залёг один такой Карлсон с винтовкой.

– Ай-яй-яй, какие натюрморты!

Идти страшно не хотелось. Позвонить старику, сказать: -Ты Сардар, ты и выпутывайся! Что я вам всем, крайний? Мне спать надо? Или ещё чего? Понятно что для бешеной собаки - сто вёрст не круг. Но я же не собака! Я может марки собираю?- Так я кочегарил сам себя подходя к закрытым дверям универмага, где за стеклом виднелась любопытная толстая физиономия хозяина.

– Открой!- показал ему знаками.

– Не, нельзя!- ответил он так же.

Я приоткрыл полу халата, показал на свой нож, потом чиркнул по горлу и наставил палец на него.

Замок на дверях щёлкнул, и я скользнул внутрь. Дал ему закрыть, и сильным толчком послал его внутрь магазина, подальше от посторонних глаз.

Особенно сильно его удивило, когда я заговорил по-русски.Сначала он принял меня за одного из тех кто ищет убежища в горах, пробавляясь грабежами на дорогах и убийствами, русских среди них не было, их убили первыми, а значит я не представлял реальной угрозы. На худой конец, он всегда мог натравить на меня свою "крышу". Одним русским меньше, кого волнует? Поэтому после секундного замешательства он обнаглел.

– Ты чего русский, с ума сошёл? Тебе чего надо? Возьми свою водку и уходи...

Он не закончил, потому что я дал ему в глаз, он ударился затылком о стенку и получил во второй.

– Верёвка есть?

– А, что? Нету верёвка!

Его чалма валялась в двух шагах.

– Подними и размотай!

Он поднял чалму и стал разматывать непослушными дрожащими руками.

– Давай сюда!

Я связал ему руки спереди, загнал в подсобку, продел конец тряпки сквозь ручку двери и завязал с обратной стороны. Когда захлопну, ему не развязать.

– Сядь! Если бы я хотел убить тебя, то не стал бы терять время. Понимаешь?

Он усердно закивал, его глаза уже стали припухать и их кинуло в синеву, в общем прищурившийся филин ему название.

Пошёл по рядам между полок с товаром. Взял две бутылки водки и две банки сгущённого молока. Принёс ему.

– Пей!

– Я мусульманин!- попробовал валять дурака торговец.

Тогда я дал ему в нос. Терпеть не могу, когда притворяются.

Он начал пить и запивать сгущёнкой.

– Вот то что ты пьёшь сейчас, называется Ирландский крем "Бали", дорогая штука. Я сейчас научу тебя, а потом ты будешь сам его делать и пить, через пол-часа я вернусь и если увижу хоть одну каплю, то принесу ещё две бутылки. Понял?

Значит так: берёшь банку или две сгущёнки, бутылку водки и пол банки растворимого кофе.- говоря это я ставил перед ним упомянутые ингридиенты.

– Заливаешь это всё в кастрюльку и размешиваешь. Давай мешай! Помешал?

Теперь бери кастрюльку и пей. Могу я изнутри попасть на крышу?

Он отрицательно помотал головой.

– Иди тот сторона, там дверь чёрный проход, на двор выйдешь, там лестниц на крыша.

И я пошёл на "тот сторона".

Здесь было тихо. Ворота были закрыты и сторож, по причине дневного времени видимо околачивался вместе со всеми остальными зеваками на площади. Стояли зелёные "Жигули" хозяина, потрескавшиеся бочки и сломанные ящики. Пожарная лестница опускалась до самой земли.

– Пригласительного билета только не хватает.- подумал, подтягиваясь на следующую ступеньку-перекладину. Плоская крыша здания была выложена рубероидом и залита чёрной смолой, которая побелела от налипшей за много лет пыли, на которой лежал подстелив молельный коврик снайпер, глядя в художественную амбразуру - подарок архитектора шестидесятых.

– Лучше не дёргайся и лежи тихо.- сказал я, засунув нож между его ногами. -Видно хорошо?

– Хорошо.-согласился он.

– Кого ждём?

– Двух мужиков и девочку.

– Двенадцать лет?

– Угу... А ты кто?

– Мимо проходил... Да ты не отвлекайся, а то пропустишь клиентов. Приказ от кого поступил?

– "Стражи Аллаха", слышал?

– Встречались. А ты в самом деле снайпер, или как?

– Настоящий, а тебе зачем?

– Работа есть. Можешь попасть в голову вон тому напротив?

– Это Рашид.

– А я что сказал? Конечно его имя Рашид, а как же иначе? Только целься получше, а я посмотрю, может ты всё мне соврал, ну что ты такой снайпер важный. Давай быстрее, до трёх считаю. Раз, два ...

Выстрел был неожиданно тихим.

– Так, молодец! Теперь поверни голову направо, как его зовут?

– Бохадир.

– И правда, как я его сразу не узнал? Прицелься Бохадиру прямо в лоб. Считать надо?

– Не надо.- угрюмо ответил он и нажал на спуск.

– Вот и молодец!- я убрал нож, и тут же получил ногой по голове. Он вскочил и вместо того чтобы кинуться на меня, пробежал по крыше и заскользил на руках обдирая ладони, вниз. Его винтовка сиротливо лежала на коврике. Подобрал. Патрон уже в стволе. Подошёл к лестнице. Он перебегал двор к закрытым воротам, вот он подпрыгнул, уцепившись пальцами за верхнюю кромку, и сорвался наткнувшись на частокол из гвоздей и битого стекла, вцементированного по верху стены, как слабая гарантия от предприимчивых соплеменников хозяина магазина. Я выстрелил. Он съёжился и повалился на бок, засучив ногами.

– Дурак, я хотел только связать тебя!

В подсобке стоял запах алкоголя и блевотины. Этот Мухиддин или как его там, сидел в луже, я не стал выяснять чего, и дремал, изредка подёргивая головой.

Толкнул его ногой.

– Эй, ключи где?

– Кылучи?

Толку было мало, я развязал его и осмотрел карманы. Ключи от "Жигулей" лежали в кармане пиджака.

– Спи, пока.

Я отсутствовал один час без пяти минут.

– Что с ним будем делать?- Игорь кивнул на нашего водителя.

– Ничего. Суй его на заднее сидение, я за ним присмотрю. Пусть покатается. Франц, это тебе подарок! - сунул винтарь ему в руки, взамен оставленного в вертолёте. Лейла, на пол! Поехали!

Трасса до Душанбе почти асфальтирована, серпантином по горам и довольно прямая по ровным участкам, мимо опустевших кишлаков, со снесёнными ураганом войны крышами. Красиво, в общем. Лейла перебралась к нам на заднее сиденье, поближе к Францу, который делал вид, что сторожит нашего нового пленника.

– Дам ему денег и выпущу в Душанбе.- подумал я. -Игорь, у тебя с деньгами как?

– Нормально!

– Тогда давай сюда.

Он протянул через голову плотную упаковку американских долларов.

– Сколько здесь?

– С утра было двадцать восемь тысяч.

– Эй мужик, тебя как зовут?

– Зайнутдин.

– Тогда не нуди, а получи свой гонорар.