Генезис (СИ) - Василий

Грудь вспыхнула болью, но я смог поднять «Разрыватель» и выпустить в ответ длинную очередь на подавление. А через мгновение сзади загремел пулемёт Иванова, крикнувшего мне:

— Отходи, Гор! Они выпустили «Возвышенного»!

А значит мы живы, пока Алексей держит сплошную стену огня из пулемёта. Сорвав две последние гранаты, я выдержал их пару секунд и кинул вперёд. Тут же поднял дестабилизатор, прошивая воздух коридора. И не прогадал: спасаясь от взрыва, к нам по верху стены метнулась смазанная от скорости фигура.

На моих глазах, уворачиваясь от выстрелов «Разрывателя», модификант поймал пулемётную пулю в грудь, но не остановился. В руке врага сверкнул длинный нож или, скорее, короткий меч. Позади него взорвались брошенные ранее гранаты, лишь подтолкнув опасного противника ближе. Я поднял ствол, пытаясь прицелится, но он оттолкнулся от потолка, двигаясь быстрее моей реакции.

Щёлкнул дестабилизатор, оповещая об исчерпании боекомплекта, и мои пальцы потянулись к ножу. Мозг не успевал анализировать перемещение противника, воспринимая его стоп-кадрами.

Вот он в десятке метрах, а вот сразу в трёх.

И быть бы мне порубленным на куски, но следак не оплошал. Однако способ, которым он помог…

Иванов откинул меня за шкирку назад, а, следом, со всей дури ударил рукой с зажатой в ней термобарической гранатой по стене, ломая сверхпрочный корпус и выпуская газовую смесь. Неразличимый миг тишины, когда облако вокруг распространялось вокруг, и разверзся огненный ад. Чудовищный удар сначала в лицо, а там и в спину, после которого сознание померкло.

И где-то на краю разума мелькнула мысль: если выживу, то в бой отныне пойду только на мехе!

Глава 21

В себя я пришёл под тревожные сигналы интерфейса брони: красным цветом мигала медицинская система, сигнализируя о работе наноботов и вводе боевого стимулятора с обезболивающими. Сотрясение мозга, множественные ушибы внутренних органов, рассечение мягких тканей и костей на груди.

Накатила тошнота, а я всё пытался вспомнить, где нахожусь и что происходит. Каждая мысль вызывала уколы боли. Благо, тошнота быстро исчезла, задавленная специальными препаратами. Проектировщики брони меньше всего хотели, чтобы пользователь задохнулся от рвоты в шлеме.

Головная боль усилилась, а по миру вокруг пробежала рябь. Я зашипел и отключил полный нейроинтерфейс, оставшись смотреть на треснутый экран брони.

Когда боль ушла, я смог сесть и оглядеться. Вокруг дым, дальше что-то горит, валяется изуродованный безголовый труп.

С короткой вспышкой боли пришло воспоминание о летящей на меня фигуре с мечом. По одежде, вроде, похож…

— Очнулся?

— Ым-м-м! — вырвалось у меня бессвязное мычание. Сглотнув, я попробовал ещё раз: — Мы-ы-ым!

— Контузия, — понимающе кивнул следователь. — Нам повезло, я не отключился, сумел прикончить ублюдка, пока он был оглушён.

Я кивнул на туннель позади него:

— М-м-м?

— Без изменений. Ждал, когда ты очнёшься, прежде чем идти за минами для вскрытия дверей.

Только сейчас я увидел, что правой руки у него не было практически до локтя. Указал на рану пальцем:

— Мэ-э?

— Вылечат, — равнодушно пожал плечами Иванов. — Я схожу за зарядами, жди.

Я кивнул и оглянулся вокруг в поисках «Разрывателя». Отыскал под стеной, погнутый и к стрельбе явно больше не годный. Парализатор на бедре постигла та же участь, а вот нож взрыв пережил. Осторожно выглянув за угол, увидел трупы.

Один человек в броне подавал признаки жизни. Пошатываясь, я подошёл в упор и воткнул ему клинок в голову. Слишком хороши медицинские системы, даже полутруп может в любой момент выстрелить в спину. Надо как можно быстрее заканчивать операцию и сваливать. Наверняка, скоро прибудет помощь к Адеми.

Пока не вернулся следак, порылся среди трупов в поисках нового оружия. Нашёл единственную рабочую винтовку, в которой остался десяток патронов, да возле стены валялась копия моего «Разрывателя», тоже поломанная. Не очень надёжным оказалось оружие, как, впрочем, продавец при покупке и говорил: «Слишком сложное для тяжёлых боёв».

Тем временем, вернулся Иванов, неся четыре мины. Прилепив первую на замок, подорвали. Вторую на петли, взрыв. Створку вывернуло боком, дав достаточно места для прохода, и лишь тогда изнутри крикнули:

— Что вам нужно?

— Выходите по одному. Убивать вас не собираемся. Пацан тоже жив, — устало бросил в ответ Иванов. — Иначе в дело пойдут газовые и светошумовые гранаты. Две минуты на размышления.

Им хватило минуты, через которые прозвучало:

— Мы выходим!

Первым, с прямой спиной, смотря на нас, как на говно, шёл патриарх семейства. Седой, худощавый, скуластый мужик в возрасте. За ним, вцепившись рукой в ножны на боку, шла женщина лет тридцати — в ней я узнал ту самую чемпионку, которая сегодня не смогла продемонстрировать мощь своего доспеха.

Потом ещё женщина в возрасте, девушка лет двадцати пяти и пятеро детишек.

— Зачем мы вам? — с ненавистью сплюнул глава семьи.

— Твой человек похитил мою жену и дочь. Он их возвращает, или ты лишаешься своих детей. Можешь выбрать — кого.

Маска спокойствия преступного авторитета треснула. Он выдал длинную матерную тираду, в которой доставалось и «тупому безумному ублюдку», под которым имел в виду своего подчинённого, Иванову, ну и мне заодно.

Алексей молча выслушал, сказав лишь одно:

— Ты нам не нужен. Мы заберём детей. Если сможешь уговорить своего «ублюдка», получишь их обратно. Нет? Извини.

— Возьмите меня, твари! — вылезла вперёд женщина в возрасте, явно жена патриарха.

На что следователь просто поднял парализатор и зажал спуск, широко взмахнув оружием, отчего вся семья упала там, где стояла. Сам же Алексей кинул на пол лист бумаги, буркнув:

— Тут контакты для связи. Решай быстро. Не советую поднимать лишний шум, иначе детей обратно получишь не всех.

И добавил уже для меня:

— Потащили их наверх. Старика и баб оставим тут.

В два захода мы перетащили тела детей в микроавтобус, где вкололи им снотворное. И аэрокар поднялся в воздух, наконец, покинув летающий остров.

Убедившись, что пленники спят, я снял шлем, вытирая едкий пот. Мне самому пришлось сидеть за штурвалом, выжимая всё возможное из машины. Скоро должно закончиться действие стимулятора и вести транспорт больше не смогу.

По прошествии десятка минут полёта, в сторону от нашего маршрута ушёл «Скиф». Иванов будет прятаться в одном из схронов в горах, а мы летели до своего убежища.

Заводил машину в старую выработку морфа я уже сквозь темноту в глазах. Мы ещё как-то смогли запереть спящих детей в бывшей бытовке, после чего моментально выключились, не снимая брони.

Проснулся я, судя по таймеру, через девять часов и так и остался в кресле микроавтобуса, смотря перед собой. Больше всего хотелось помыться и стереть всю грязь. Жаль, что не поможет, ведь грязь на душе, а не теле.

Вздохнув, посмотрел направо, где в соседнем кресле растянулся безопасник. Дремал он беспокойно, судя по редким стонам. Но жалости я к нему никакой не испытывал, он втянул меня в редкостную жопу.

Выйдя из машины, чуть приоткрыл дверь бытовки, заглянув внутрь. Дети спали, снотворного должно было хватить на сутки. Очень хочется, чтобы ситуация разрешилось мирно. Так как детей убивать я не буду, да и сомневаюсь, что Иванов сможет. Кровь не вернёт ему дочь, если Адеми не сможет договориться со своим человеком.

Да и не сможем мы долго держать детей. Нужно лететь покупать продукты, воду, спальные и бытовые принадлежности. Банально необходима нормальная база, а не эта нора, которую мы выбрали по наводке Иванова.

Прикрыв дверь, уселся на пол, подперев спиной створку. Несмотря на сон и лечение, всё тело ломило, а голова раскалывалась.

— Жопа… — тихо прошептал я.

Медицинские наномашины творят чудеса. Пока спал, залатали многострадальный мозг, вернув речь. Всё ещё язык заплетается, но уже хоть смогут понять.