Уйти чтобы не вернуться (СИ) - Игорь Чужин

До Новгорода оставалось всего два дневных перехода, которые неожиданно растянулись на четверо суток, потому что резко потеплело, и началась весенняя распутица. Несмотря на прилагаемые титанические усилия, нам так и не удалось добраться до нашей конечной цели, и мы окончательно выбившись из сил, вынуждены были остановиться в деревеньке Лужки, от которой до Новгорода всего-то верст десять. Оттепель, затянулась почти на неделю и дороги стали совсем непролазными, поэтому нам волей-неволей пришлось дожидаться, когда подсохнет грязь.

Весенняя распутица и задушевные беседы с влачившим жалкое существование хозяином подворья, на котором мы остановились, быстро развеяли мои иллюзии о радужных перспективах новгородской жизни. Как оказалось весенняя голодуха была обычным делом на Руси того времени и за дефицитные продукты, а также за сено для лошадей, с нас драли три шкуры. За время вынужденной остановки, я плотно пообщался с местным населением и выяснил, что наших финансов явно не хватит, чтобы обосноваться в Новгороде. До лета, конечно, мы проживем, но потом начнутся серьезные финансовые проблемы. Жизнь в столице северо-запада Руси была по карману только зажиточным гражданам города, 'богатым гостям' (заезжим купцам) и 'немцам', скупавшим в Новгороде пушнину. Пришлую 'лимиту' в Новгороде не жаловали и приезжие 'гастарбайтеры' перебивались 'с хлеба, на воду', выживая только за счет поденного заработка или продаваясь в закупы, к зажиточным новгородцам.

Из-за наступившей распутицы торговый сезон в Новгороде еще не начался и хорошей цены за наши боевые трофеи, выручить было нереально. Настоящей обузой стали лошади, которых проще было пустить на колбасу, нежели с прибылью продать из-за весенней бескормицы. На наше счастье к концу недели снова ударили морозы, и мы, наконец, вырвались из грязевого плена. Дорога до городских ворот заняла около трех часов, однако в этот день попасть Новгород нам так и не удалось. Оказалось, что за въезд в город с обозом нужно заплатить внушительную пошлину с каждых саней, а также торговый налог за товар.

Конечно, за новгородской крепостной стеной можно было устроиться с большим комфортом, чем в пригороде, но если позволять себе бессмысленные траты, то мы вскоре останемся вообще без штанов. Поэтому нам пришлось забыть про обеды в городских трактирах и развернуть оглобли в обратную сторону, чтобы найти себе пристанище по карману. После двухчасовых блужданий по закоулкам новгородских предместий, мы остановились на каком-то 'зачуханом' постоялом дворе, однако даже в этой трущобе цены за постой кусались.

На следующее утро, оставив на хозяйстве Расстригу, я в сопровождении Павла Сироты снова отправился в Новгород, чтобы осмотреться в городе. На этот раз мы беспрепятственно прошли через городские ворота и, наняв в провожатые мальчишку крутившегося поблизости, отправились разыскивать усадьбу Еремея Ушкуйника. Увы, но и здесь нас поджидала неудача. Здоровенный детина, охранявший ворота в купеческую усадьбу, сказал мне, что обоз Еремея еще не пришел в Новгород, а если судить по погоде и наступившей распутице, то раньше середины мая, ждать его приезда не стоит.

Видимо изменчивая Фортуна на этот раз повернулась ко мне задом и теперь нам придется рассчитывать только на собственные силы. В принципе, сложившаяся ситуация меня не особо удивила, так как встреча с Еремеем Ушкуйником была лишь случайностью, а поэтому расстраиваться я не стал, а решил заняться делом. Обзорная экскурсия по городу заняла почти весь световой день и дала обильную пищу для размышлений, а также помогла сориентироваться на местности.

Господин Великий Новгород раскинулся на трех больших островах образовавшихся на слиянии рек: Волхова, Гузени и Тарасовца. Русло Волхова разделяло город на Софийскую и Торговую стороны, а одна из проток Тарасовца отрезала 'Плотницкий конец' от 'Словенского' и собственно Торга.

Новгород производил впечатление весьма ухоженного поселения с продвинутой инфраструктурой. Все центральные улицы оказались замощены деревянными плахами, а вдоль высоких заборов были проложены деревянные тротуары, под которыми проходили канавы для слива дождевой воды и канализационных стоков. Практически на всех перекрестках стояли срубы общественных колодцев с навесами от дождя и скамейками для прохожих. Центральные улицы пестрели разноцветными вывесками лавок, трактиров и постоялых дворов, а на скамейках в переулках можно было увидеть компании местных жительниц перемывающих кости прохожим и соседям. Все городские здания поддерживались в исправном состоянии, и я нигде не заметил откровенных развалюх с провалившимися крышами или проломленными заборами. Несмотря на весеннюю распутицу грязи на улицах практически не было и по Новгороду можно было ходить, не рискуя утонуть в какой-нибудь луже.

Каждый из городских районов, опоясывала могучая каменная стена, по сравнению с которой стены московского Кремля выглядели деревенским плетнем. Русские города в ту эпоху были сплошь деревянными, но на новгородских улицах часто встречались каменные строения, а все храмы, Кремль, Никольский и Павлов монастыри были выстроены исключительно из камня и кирпича, а купола церквей сияли позолотой.

Коренные жители Новгорода явно не бедствовали и по сравнению с обитателями пригорода выглядели зажиточно. Новгородцы одевались нарядно и разнообразно, даже жители среднего достатка не экономили на одежде и мне ни разу не попадался новгородец в лаптях или онучах. Сапоги, считавшиеся роскошью на Москве, были повседневной обувью простого новгородца. На улицах города часто встречались иностранцы, которые отличались от местных жителей своей одеждой, но местное население также отдавало дань европейской моде. Можно было встретить прохожего в шубе сапогах и кафтане, а следом за ним мог идти бородатый новгородец в европейской одежде и башмаках. Откровенных оборванцев на улицах Новгорода я не встречал, даже нищие у храмов выглядели сытыми и ухоженными.

За время путешествия из Вереи в Новгород, я убедился что, по меркам 21 века древняя Русь фактически пустыня. Деревня из двух десятков домов для древней Руси уже крупный населенный пункт, а город в полторы тысячи жителей настоящий областной центр. Поэтому Новгород считался одним из крупнейших городов не только Руси, но и Европы, хотя по моим прикидкам за новгородскими крепостными стенами жили не больше пятнадцати тысяч человек, а если считать вместе с пригородными слободами, то все население Новгорода не превышало двадцати, двадцати пяти тысяч.

Чтобы не терять времени даром я расспросил у купцов на Торгу об открытых вакансиях охранников, но никому охрана не требовались, к томуже у нас отсутствовали рекомендаций, без которых со мной даже не стали разговаривать. С преступностью в Новгороде боролась городская стража, патрули которой встречались повсеместно, поэтому днем город был абсолютно безопасным, а по ночам законопослушные граждане сидят по домам.