Самая темная страсть - Джена Шоуолтер

Если он умретттт прежде чем время исссстечет, сделке также придет конецццц.

— Согласен.

Ну а теперь, это все твои требования? — спросил он, вечно снисходительный господин.

— Я не хочу говоррррить с шшшшшипением, как ты сссссказал.

Я хочу ссссначала очутиться перед Аэроном, не почти превратившшшшаяся, а проссссто какая есссссть, а потом я хочу изззззмениться прямо перед ним.

Таким образом, он не будет думать о ней как о Наживке или Ловце, и не попытается избавиться от нее прежде, чем она сможет соблазнить его.

— Вполне выполнимо.

Это все?

Она сглотнула, обдумала, затем кивнула.

Еще раз, он встал.

Он развел руки в стороны, огонь запрылгал из его пальцев.

— Тогда принято.

Ты получишь все, что озвучила.

Но, если ты потерпишь неудачу в заманивании Аэорна, Повелителя Преисподни и хранителя демона Гнева, в свою постель и свое тело в течении этих девяти дней, ты вернешься в этот тронный зал, где ты с готовностью согласишься на мое право обладания твоим телом.

Еще один кивок.

— Скажи это, — потребовал он, больше не изображая доброго и великодушного человека.

— Я согласна.

В тоже мгновение, когда слова слетели с ее губ, резкая боль прошла по ее телу.

Хрюкнув, она согнулась пополам.

Она не могла дышать, растворяясь, каждый мускул скрутило.

Но так же быстро как началась боль, сделка ожила внутри нее, боль прекратилась и она выпрямилась.

— И так, готово, — сказал Люциен.

Затем он улыбнулся ей также как, когда привел ее сюда в первые.

Грешно, довольно.

— Я не забыл упомянуть что, когда ты проиграешь, моим первым делом будет убийство всех Повелителей Преисподни, и освобождение их демонов?

Глава 12

До тех пор, пока рассвет не сменил ночь, и у жителей города наступил новый день, Аэрон исследовал улицы, Парис тенью следовал за ним и молчал.

На этот раз Парис не сомневался в выборе спутника. Означало ли это, что он закончил переживать о Сиене? — раздумывал Аэрон, пока они возвращались в крепость.

Оливия плакала перед сном, и он был виновником этих слез.

Когда она, наконец, впала в беспамятство, он перенес ее в квартиру Джилли, решив что так будет лучше для них обоих.

Если она не сможет говорить с ним, то не соблазнит и не заставит забыть его цель.

Но он ушел не сразу.

Парису нужно было время для того, чтоб определиться с выбором, поэтому Аэрон мог немного побыть рядом с ангелом.

Он впоймал себя на мысли, что ему нравится ее поведение.

Еще один повод окончательно избавиться от нее.

Но как только он отдалялся от нее, он уже не был так в этом уверен.

Не то чтоб, он был в этом полностью увернен, но черт побери, он колебался.

В нем вспыхнули собственнические чувства, когда он увидел ее в руках Гидеона, по сравнению с которыми, инциденты с Уильямом и Парисом казались ничтожными.

Он представил, как Оливия скитается по улице, решительно настроенная "повеселится" в полном одиночестве, такая беззащитная…

Он заскрежетал зубами, такое происходило всякий раз, когда он думал о ней.

Прошедший мимо человек, привлек его внимание.

Человек.

Примерно двадцати пяти лет.

Крупный.

Гнев мгновенно зарычал и начал вырываться на свободу, он передавал картинки, как мясистые руки размахиваются и опускаются на рыдающее женское лицо.

Он избивает жену, Аэрон почувствовал, как Гнев вспыхивает в нем все сильнее.

Ты никчемная, кричал человек и слюна летела из его рта.

Я не знаю зачем женился на тебе.

Ты была жирная как корова, но сейчас ты жирнее коровы.

На этот раз Аэрон не собирался останавливаться.

Что, если Оливия была причиной этого гнева? Или Легион? Он разрешил Гневу взять все в свои руки, он любил своего демона, больше чем должен был, но не сожалел об этом. Он развернулся на каблуках, бросился вперед и преодолел расстояние между ними.

Человек вздрогнул, когда Аэрон схватил его и развернул.

— Что, черт возьми?

— Аэрон, — устало позвал его Парис.

Аэрон не обратил внимания.

— Ты отвратительная, никчемная куча дерьма.

Почему бы тебе не попробовать избить меня?

Человек побледнел, задрожал.

— Я не знаю кто ты или что тебе нужно, но лучше проваливай с моих глаз, мудак.

Отдыхающий, или призывник, подумал он.

— Или что?

Губы Аэрона медленно искривились в безжалостной улыбке.

Ты еще раз попробуешь оскорбить меня?

У мужчины в горле образовался комок.

У него в кармане нож, внезапно понял Аэрон.

Он хочет нанести удар Аэрону в живот и шею и наблюдать, как тот будет истекать кровью.

Без малейшего предупреждения, удивился Аэрон.

Его правый кулак врезался в нос человека.

Пехотинец, взвыл от боли.

Брызнула кровь.

Не останавливаясь Аэрон занес вторую руку.

Левый кулак врезался в челюсть, заскалывая кость.

Завывание превратилось в крик.

Но Аэрон не закончил.

Не мог объективно мыслить.

Он должен причинять боль.

Гнев захватил полный контроль.

И, Аэрон не возражал.

Поскольку человек хотел сориентироваться и перейти к свободному стилю битвы, Аэрон ударил его в пах.

Его противник согнулся пополам, и воздух с шумом вырвался из его окровавленного рта.

Пощады не будет.

Этот ублюдок никогда не щадил ее.

Аэрон ударил его ногой в плечо, и он упал на спину.

От боли он не смог подняться, и защитить себя.

Он смотрел на Аэрона глазами полными слез.

— Не бей меня.

Пожалуйста не делай мне больно.

— Сколько раз твоя жена говорила подобное?

Аэрон опустился на колени, зажав талию человека.

Черпая силы из резервов о которых он не догадывался, бледный мужчина пытался отодвинутся от него.

Аэрон сжимал его ноги, удерживая ублюдка на месте.

— Пожалуйста.

Голос мужчины дрожал от отчаяния.

Аэрон снова и снова обрушивал на него град ударов.

С каждым ударом голова человека откидывалась вправо и влево.

Кровь лилась сильнее.

Зубы вылетали как конфеты.

Кожа была разорвана кости сломаны.

Вскоре, вместо дыхания из его груди вырывался хрип.

На его плечо опустилась рука.

— Ты наказал его.

Можешь прекратить, — сказал Парис.

Аэрон попытался успокоится.

Он тяжело дышал, его пальцы пульсировали.

Слишком легко.

Это было слишком легко.

Человек дорого заплатит за ущерб, который он причинил.

Но, может быть, он уяснил урок, произнес в голове Аэрона голос разума.