Темное Крыло - Уолтер Хант

И вот, благодаря этой директиве, адмирал Марэ и подчиненный ему флот ведут войну так, как им это заблагорассудится. Основываясь на ней, он отказывается сдать свои полномочия. Короче говоря, директива сделала его неуправляемым. — Из-за усилившегося гула голосов Сянь стал говорить громче. — И он останется неуправляемым до тех пор, пока не истребит всех зоров. Всех, до последнего. Подобный акт ксеноцида не будет иметь аналогов во всей долгой и изобилующей насилием истории человечества, но, возможно, мы найдем ему оправдание. Мы посчитаем это неизбежной расплатой за дорогу к звездам.

Чего я опасаюсь — и чего следует опасаться вам? Следующего шага Марэ. Ответ на этот вопрос есть в любом учебнике нашей истории. Предоставив неограниченную власть безумцу, способному уничтожить целую расу, мы поставили под угрозу свою собственную судьбу!

Теперь Сянь уже перешел на крик, стараясь, чтобы его слова были слышны за стуком молотка председательствующего и возмущенными апелляциями к спикеру. То и дело раздавались требования удалить выступающего с трибуны. Все же ему дали закончить.

— Мои дорогие коллеги, я советую вам приготовиться к тому дню, когда мы сорвем со стены хорошо знакомый вам портрет основателя Империи и заменим его портретом нового императора — адмирала Айвена Гектора Чарлза Марэ!

Из уважения к пленному зору освещение в адмиральском конференц-зале было приглушено, из-за чего встреча приобретала мелодраматический оттенок. Сергей распорядился, чтобы в помещении присутствовал наряд морских пехотинцев, возглавляемый только что переведенным на «Ланкастер» сержантом Бойдом. Он и еще один морпех, с оружием на изготовку, первыми вошли в зал, после чего там заняли свои места адмирал Марэ и капитан Стоун. Сергей расположился возле двери, так, чтобы одновременно видеть и зора, и сержанта. Возможно, у Стоуна и возникли по этому поводу какие-то подозрения, но он не показал вида.

— Приветствую вас на борту флагмана, — начал Марэ, когда все заняли свои места. — Я лорд Айвен Марэ, адмирал флота Империи.

— Я Ррит из Гнезда Тл'л'у, — ответил зор на вполне понятном земном языке. — Вы сохранили мне жизнь, милорд, — продолжил он без особых предисловий. — Что вы хотите от меня?

— Только информацию.

— А почему вы думаете, что я предоставлю вам эту информацию?

— Все очень просто, — Марэ указал на меч, висевший у пояса зора. Он остался у пленника, правда, был спрятан в ножны. Во время перелета с «Гагарина» на «Ланкастер» зор не только не прикоснулся к мечу, но даже не взглянул на него. — Если вы пожелаете поделиться со мной кое-какой информацией, то получите право распорядиться собственной жизнью.

Ррит пристально посмотрел на Марэ.

— Вы позволите мне уйти в открытый космос?

— Если это то, чего вы желаете или должны сделать, то да.

— Паа! — прорычал Ррит. — Не думайте, что я так просто склонюсь перед слугой Изгоя! — Его крылья приняли слегка округлую форму. Сергей внимательно посмотрел на Бой-да, который утвердительно кивнул головой.

— Однако вы признаете в адмирале Темное Крыло, — негромко сказал Сергей.

Сидевший в кресле Стоун подался вперед, его лоб нахмурился, на губах появилась недобрая усмешка. Что до Марэ, то его лицо почти не изменилось, лишь в его глазах можно было уловить некоторое удивление.

— Вы сделаете меня хозяином моей жизни, если я соглашусь сотрудничать с вами, — повторил Ррит. — А если я не соглашусь?

— Если нет, то после окончания боевых действий мы доставим вас в Солнечную Систему для отбывания тюремного заключения.

— Но война уже закончена, не так ли, милорд? Вы взяли А'анену, взяли все, кроме наших Исконных Миров. Вы добились всего, к чему стремится любой командир наЗора'и, и даже больше того. Чего еще вы хотите?

— Кампания закончится тогда, когда последний зор капитулирует, се Ррит. Или когда этот последний зор исчезнет.

Ррит сжал руки в кулаки, а затем опустил их вдоль тела и сложил крылья за спиной.

— Ни один из простых наЗора'е не способен уничтожить зоров, избранных Всемогущим эсЛи.

Бойд опустил глаза. В положении крыльев зора не было никакой скрытой информации. Ррит сказал то, что действительно думал.

— Но я не простой землянин, се Ррит, — тихо произнес Марэ. — Я — Темное Крыло. Я ваша смерть. Эти слова заставили зора надолго замолчать.

— Се Адмирал, — наконец сказал он. — Понимаешь ли ты то, что говоришь? Ты — наЗора'и. Как ты можешь считать себя эсХу'ур?

— Я избрал путь Темного Крыла. У нас есть достаточно подтверждений, что ваши соплеменники тоже поверили в это. В своих посланиях они упоминают об аХу'шиМе'сен. Ни один из ваших литературных памятников, включая «Легенду о Цю'у», не дает точного описания эсХу'ур, о нем говорится только в обобщенных выражениях или с помощью гипербол. И вот я пришел сюда, чтобы сделать все возможное для завершения этой войны.

Все возможное, се Ррит ехн Тл'л'у. Если это означает гибель Гнезд, то именно так и произойдет. Если это означает гибель вашего народа, то именно так и произойдет. Очень скоро мы совершим прыжок к вашим Исконным Мирам.

При этих словах зор издал странный звук, словно, задыхаясь, захотел набрать в легкие побольше воздуха, но на его лице не отразилось никаких эмоций, понятных землянам. Зато его крылья приняли новое, явно не случайное положение. Сергей посмотрел на Бойда, который опять кивнул головой.

— Прорвав вашу последнюю линию обороны, мы сможем уничтожить все ваши миры и всех, кто там обитает. Разве вы не согласны с этим?

Ррит ничего не сказал, но Сергей заметил, как напряглись его когтистые конечности.

— Разве вы не согласны, се Ррит?

Зор что-то пробормотал и уставился в пол.

— Способность уничтожить зоров и делает меня эсХу'ур, се Ррит. Сомнений в том, смогу ли я выполнить эту роль, больше не существует. Я уже стал орудием судьбы для тысяч твоих соплеменников и буду продолжать свою миссию до тех пор, пока не добьюсь абсолютной, полной и безоговорочной капитуляции ЭнЧжэЛле — Высшего Гнезда. Если такой капитуляции не будет, то расплатой за это станут жизни всех тех, кто мне противостоит.

— А ваши правители в Солнечной Системе знают об этом?

— Это не имеет значения. Мы уже миновали тот этап, когда они могли что-то решать.

Сергей вновь посмотрел на Бойда. Когда он опять перевел взгляд на сидящих за столом, то столкнулся глазами со Стоуном. От взгляда этих глаз у коммодора невольно пробежал холодок по спине. Все это время Стоун явно пытался понять, что за игру ведут Торрихос и сержант морпехов.

Ррит встал: не резко, но спокойным, плавным движением, которое органично переводило его тело из одного положения в другое. Пройдя в угол конференц-зала, он повернулся спиной к землянам. С того места, где сидел Сергей, было видно, что обеими когтистыми конечностями зор взялся за свой чипа.

Сергею показалось, что где-то неподалеку раздалось какое-то странное жужжание, слишком высокое, чтобы его можно было уловить ухом, но вполне достаточное, чтобы от него начали ныть зубы, а по спине пробежал холодок. Ни Стоун, ни адмирал Марэ, похоже, не заметили его, а идти на риск, затевая обмен взглядами с Бойдом, Сергею не хотелось.

Ррит повернулся — медленно, плавно. Меч был у него в руках. Отливающий бронзой клинок отразил свет ламп, освещавших конференц-зал, и озарился багровой вспышкой, словно по всей его длине пробежала струйка крови. Клинок еще секунду издавал жужжащий звук, а потом начал светиться, распространяя в воздухе бледное красноватое сияние.

Морские пехотинцы шагнули вперед, но Сергей знаком руки приказал им оставаться на месте. Марэ и Стоун, словно изваяния, замерли в своих креслах. Зор бросил быстрый взгляд на Сергея, посмотрел в одну сторону, потом в другую. По клинку его меча то вниз, то вверх пробегал красноватый сполох.

Ррит выставил меч вперед, а затем поднял вверх, по-прежнему держа его двумя руками за эфес. Потом одним неуловимым для глаза движением он взметнул клинок над головой и так же резко опустил его вниз. Сверкнула вспышка, раздался сухой треск, меч вонзился в палубу и так и остался торчать в ней, жужжа и испуская сияние.

— Моя жизнь принадлежит тебе, эсХу'ур, — сказал зор, склоняясь в глубоком поклоне. Его поникшие крылья словно плащ окутывали его согбенную фигуру.

Когда Сергей вошел в кают-компанию «Ланкастера», там уже были голограммы двух его подчиненных. Словно встретив его на борту своих кораблей, два капитана поднялись со своих мест и не садились до тех пор, пока он не занял свое кресло во главе стола.

Оба капитана — Юрий Окоме с «Икегая» и Шэрон Мак-Эван с «Сан-Мартина» выглядели утомленными и не вполне здоровыми, хотя ни за что не признались бы в этом. Пока главная группировка флота проводила операцию у А'анену, «Икегай» и «Сан-Мартин» в сопровождении нескольких малых звездолетов были направлены в оставшиеся без прикрытия ближайшие миры зоров. Торрихос уже изучил рапорты капитанов и знал об их успехах и их неудаче, но теперь ему надо было поговорить с ними лично.