«Сварщик» с Юноны 2 или Медведь просыпается (СИ) - Трунов Сергей

Глава 16: Ликбез

в которой Савелий готовит кадры, а Кончита с подружкой царицей приобщают сирот к ремеслам

"Позавчера, 21 октября сего 1807 года от Рождества Христова, вернулся из командировки по заданию редакции в поместье Богучарово Смоленской губернии Прокоп Анфилатов, наш светокорреспондент. Как вы, многоуважаемый читатель, помните, 4 апреля сего года он был там же, в селе Спасское, вотчине князя Андрея Николаевича Болконского. Который в числе, к сожалению немногочисленных дальновидных помещиков, дал своим крестьянам в этой деревне волю, опираясь на "Указ о вольных хлебопашцах" от 20 февраля 1803 года и заключил с ними договор на аренду земель на 99 лет. Напомним тем из вас, кто успел подзабыть, что Андрей Николаевич договорился с крестьянами, что это практически их земля. За исключением если только полностью вымирает семья и земля остаётся бесхозной. И запретом использовать эту землю по другим назначениям, кроме сельскохозяйственного: нельзя на ней ничего строить, а только, как оно сейчас есть - сельхозугодия. Пожелания скромные. И обе стороны тогда остались довольны. А что же сейчас?

На снимках нашего корреспондента вы слева видите весенние светописи, которые тогда не имелось технической возможности опубликовать. Но сейчас это к лучшему, Наша газета наверстывает упущенное. Вы можете сравнить с осенними снимками справа светописи тех же крестьян. Да, разительно мало что поменялось. Разве что из тесной прежде деревни теперь одиннадцать хозяйств отделилось на свои участки, что-то вроде Лифляндских хуторов образовалось. Однако за себя скажут цифры.

Князь Болконский в этой деревне получил оброка в полтора раза больше предыдущих лет. И это, Несмотря на то, что год выдался засушливый. Андрей Николаевич дальновидно решил ближайшие 3 года не брать с вольных землепашцев арендную плату за землю. Справедливо полагая, что встанут трудности перехода от старого землепользования к новому. И, несмотря на это, вполовину выше получил прибыли.

Князь Андрей Болконский один из 249 помещиков, решившихся на столь отважный для России шаг после Указа Императора Александра I "О вольных хлебопашцах". И не прогадал!

(Полный список смелых русских помещиков с указанием расположения их вотчин смотрите в приложении к сей газете).

На снимке справа внизу вы видите Спасского крестьянина Елизара Дронова с приобретенным немецким першероном для вспашки. Как видите, конь почти в два раза больше наших лошадок, а работы, как уверяет Дронов, выполняет вчетверо больше. И это едва ли не самый зримый показатель преимуществ вольного землепашества над барщиной. Наши русские хлебопашцы наглядно показывают на этом примере, что предприимчивы не менее американских переселенцев. И даже на наших веками возделываемых пашнях, урожай способны собирать ничуть не худший.

Редакция горячо надеется, что подобные передовые помещики и дворяне станут "першеронами" новой общественной жизни Российской Империи. Мы и впредь станем освещать пополнение рядов столь достойных сограждан нашей Державы. Подписывайтесь, чтобы первыми узнавать новости!"

листок Вестник рак, 23 октября 1807 года.

"Божиею поспешествующею милостию, Мы, Александр Первый, Император и Самодержец Всероссийский, Московский, Киевский, Владимирский, Новгородский, Царь Казанский, Царь Астраханский, Царь Сибирский, Царь Херсониса Таврического, Государь Псковский и Великий Князь Смоленский, Литовский, Волынский и Подольский, Князь Эстляндский. Лифляндский, Курляндский и Семигальский, Самогитский, Корельский, Тверский, Югорский, Пермский, Вятский, Болгарский и иных; Государь и Великий Князь Новагорода Низовския земли, Черниговский. Рязанский, Полоцкий. Ростовский. Ярославский, Белоозерский, Удорский, Обдорский, Кондийский, Витебский, Мстиславский и всея Северныя страны Повелитель и Государь Иверския, Карталинския, Грузинская и Кабардинския земли, Черкасских и Горских Князей и иных наследный Государь и Обладатель, Наследник Норвежский, Герцог Шлезвиг-Голстинский, Стормарнский, Дитмарсенский и Ольденбургский и Государь Еверский и прочая, и прочая, и прочая.

ныне, 25 октября 1807 года от Рождества Христова повелеваем вернуть Юрьев день, в коий наши верные подданные могут выйти из крепости одного владетеля и перейти в крепость иного, либо переселиться на земли Государственные".

Манифест Александра I

С приездом Кончиты дом Резанова на Малой Морской гудел рабочим ульем.

Молодая женщина незаметно выдавила меня из радиорубки, где проводила всякую свободную минутку. Каждый раз я давал себе зарок выдворить непрошенную гостью, мол, "Я тут не в игрушки играю, а работаю", но вновь и вновь лёд моих доводов растапливала её девичья непосредственность. Конечно, неотразимо действовала эта бесхитростная женская уловка на Резанова, но я-то, чёрт побери, с ним в одном теле. Впрочем, я хотя и вроде бы сердился, но беззлобно, с горькой теплотой.

Порою подобные ощущения охватывали меня в самых неожиданных местах и тогда подчинялся постоянному стремлению со-владельца тела находиться рядом с любимыми людьми и ноги несли к Кончите и Мигелю. Забавляясь с ним, в отличие от остальных ребятишек командора, я сам забывал о времени.

Когда я в этот раз зашел в детскую спаленку, чтобы мимоходом ещё взглянуть на карапуза, малыш протягивал ручонки к Кончите. При виде меня маленькие бровки недовольно насупились и губки поджались - ревнует к маме!

Счастливая мать мило смутилась, расстегивая халатик: - Никак не отучу его от груди.

- Прекрасно понимаю парня, - улыбнулся я, уступая место со-владельцу тела.

И пока Резанов ворковал (сюсюкал) с милой, я огляделся. У окна сидит молоденькая няня с потерянным видом. Её взяли из деревни Резанова, но Кончита практически ничего не дает ей делать и девушка изнемогает от вынужденного безделья. Мне её искренне жаль, отпустить бы обратно, но без няни в это время тут благородной даме не принято. Что ж, не одному мне приходится терпеть здешние нравы.

Следом мой взгляд упал на аккуратно разложенные на столе бумаги с записями. Стараясь отстраниться от любезничания со-владельца тела, чтобы отгородиться от собственных размягчающих воспоминаний, невольно вчитался в старательный ровненький почерк благоверной Резанова. И глазам своим не поверил.

- Катя, - бестактно прервал я бестолковую болтовню, - ты кого-то учишь радио? - кивнул я на листки.

- А? Да, - вновь смутилась молодая мама и мило покраснела: - Это я Эстеллу и Родриго по эфиру учу русскому языку. Русская грамматика для испанцев. Чтобы они сами читали приложения к журналу "Вестник РАК" по радиоделу. Ну и сама вместе с ними подтягиваюсь. А записи делаю, чтоб знания закрепить да разложить по полочкам.

- Умница ты моя! - искренне восхитился я, - ведь это же готовая программа занятий по радиоделу. Можно, мы её напечатаем? Ведь твои наработки подсобят стольким мальчишкам и девчонкам. Да и малограмотным взрослым тоже. - Я прищурился от пришедшей мысли, которую ещё не знал, как воплотить.

- Конечно-конечно, Коля! - лицо юной мамы-радиолюбительницы озарилось лучезарной улыбкой, и она часто-часто закивала прелестной головкой.

Выходил от близких я в приподнятом настроении и с радужными задумками, но в углу сознания свербила заноза. Что-то я всё-таки упустил...

После выхода в свет Манифеста и сопутствующих ему разъяснительных актов, в которых первое, осеннее, "окно" "Юрьева дня" было назначено с 25 октября по 8 ноября 1807 года, началось столпотворение...

- Мы это, Твоя Светлость, Николай Петрович, от обчества, - крепкий мужик в опрятной поддёвке покосился на двоих сопровождавших, стоящих чуть позади по бокам, такого же вида основательных мужиков. Ноги крепко стоят на паркете, надегтяренные сапоги источают запах железной дороги, сразу "выудил" из памяти, где я его видел - десятник с постройки Царскосельской ветки. Борода расчёсана аккуратно, Волосы, чёрные как креозот на шпалах, уложены и умаслены, гладко зачесаны на прямой пробор на две ровнёхонькие половинки: - Тут это, такое дело, - его волнение выдавал картуз, который он мял в руках и видно, что на голову-то не надевал, - я не мастер говорить, Барин, но взял бы ты нас к собе. - И мужик с выразительной надеждой чуть исподлобья поглядел на меня. Его молчаливые попутчики выжидательно уперли в меня взгляды.