«Сварщик» с Юноны 2 или Медведь просыпается (СИ) - Трунов Сергей

"Видно правда истина в вине..." - невесело подумал мужчина лет около тридцати- тридцати пяти на вид, в рабочей одежде, в роду которого, скорее всего, были ирландцы, поскольку из-под рабочей кепки Топорщились непослушные рыжие вихры.

Он поморщился, протянул руку к стоящей на столе кружке, отхлебнул глоток, подумал: "Ну, может быть вино-то для аристократов, а для нас, простых работяг, лучше эля ничего нет". Потом его мысли переключились в другое русло, и он про себя заговорил: "Нет, ну надо же придумать такое: люди от движения парового поезда с ума будут ходить" Куры перестанут нестись! Лошади будут шарахаться! У коров молоко пропадёт! Мммдааа, это действительно без большого количества выпитого вина не придумать!" - он с горечью покачал головой.

Вот уже третий день он приходил сюда, в паб "Бродячий пёс" и садился на это место. Здесь ему никто не мешал, и окно перед глазами. Но в этот раз не успел Допить вторую кружку забористого напитка, который давал хоть какое-то ощущение, иллюзию, покоя. Пьяного, мутного, но, тем не менее, покоя. А тут напротив плюхнулся какой-то хлыщ.

Да ещё газету развернул, заслонил окно. В Георге начала закипать злость.

И он уже потянул руку, чтобы вырвать эту чёртову газету! Но тут его взгляд сфокусировался на картинке.

Нет, газеты-то он видел. Но газеты с картинками - это было что-то новое. А потом в этой картинке проступили знакомые - до боли знакомые, до горечи знакомые, хотя и не такие узнаваемые, как у его Локомотива, - черты паровоза.

Он скрутил голову набок, будто носом ключ в двери поворачивал, чтобы получше рассмотреть наклоненную газету. И снова протянул руку, чтобы придвинуть лист поближе. Газета согнулась, и за нею показалось улыбчивое лицо парня его лет. Который дружелюбно воскликнул:

- Эээ, приятель, это тебе не кусты, чтобы отодвигать. Газета, понимать надо.

- Да вижу, - буркнул Стефенсон, - что газета. Хотел просто поближе поглядеть.

- Ааа. Так и скажи. Что ты там такое увидел? Аа, да, красивая картинка. Хочу вырезать, да себе дома на стенку повесить. Никогда в газетах такого не видел - русские, как научились газеты делать, погляди.

- Русские? - рассматривая картинку, Георг профессионально отмечал форму котла, трубы, искал цилиндр паровой машины. Но явного не обнаруживал, вот только если здесь, внизу сбоку... Ну как это они придумали, а? Что это за коробка сзади?

Решил почитать, поднял озадаченный взгляд на нарушителя его попойки: - Слушай, приятель, тут тарабарщина... Буквы незнакомые...

- Конечно незнакомые. Тебе говорю: русская газета, - засмеялся собеседник.

- Русская? Вот те раз. Откуда у них локомотивы?

- Да ты что, совсем дерёвня что-ли, - беззлобно рассмеялся владелец газеты, - Вот, смотри... А, ну да ты же не понимаешь по-ихнему... Вот, они уже месяца три как его построили.. И он со скоростью тридцать семь миль в час перевозит десять вагон-экипажей, каждый с грузом по триста пудов.

- Ого! - лицо Стефенсона вытянулась, - Быть того не может!

- Ну вот, написано, - загорячился владелец газеты. - Вот, смотри, вот они, цифры Ты же видишь. Эту железную дорогу они построили от Царского Села до Санкт-Петербурга, около тридцати ихних вёрст. Ну, как у нас от Ливерпуля до Манчестера. А сейчас сколотили акционерное общество и будут делать до Москвы от Санкт-Петербурга.

- Это сколько?

- Это шестьсот их вёрст, около четырехсот наших миль. А потом и по всей России. А ты знаешь, какая у них Россия? Ого-го!

- Да я, - засмущался Стефенсон, - не очень-то и представляю, где хоть та Россия находится.

- Вон там, - махнул рукой на восход незнакомец, - видишь как. Ну и построят. Сейчас у них царь молодой, сам в акционерах этого общества, Вот написано. И нанимают людей. Да, и здесь, у нас, нанимают, на строительство паровозов вот этих, как они называют локомотивы, прокладку самой железной дороги. Именно поэтому мне эту газету и дали в русском посольстве.

- А ты что же, там работаешь?! - выпучил глаза рыжеволосый англичанин.

- Ну, как работаю, - засмеялся собеседник: - поставляю, в том числе и для них, для посольства Российской Империи, наши окорока, молоко и прочее. Продукты короче наши. Ну, вот болтаю там, у них отличные ребята работают, не поверишь - по-нашему разговаривают - спутаешь с Лондонцем. Ну и, вот пришлось научиться хотя бы говорить и читать по-ихнему худо-бедно. Вот они тут даже, смотри, жалование положили.

- Это сколько будет на наши деньги?

- Третьего дня к пяти фунтам за их рубль подбиралось, - перевёл Незнакомец.

Георг присвистнул, от удивления стянул кепку с головы: - не может быть, побожись!

Тот быстро перекрестился: - Вот те крест.

- А как бы туда устроиться?

- Тюю, - засмеялся застольный собеседник: - Да легче лёгкого - иди прямо в русское посольство в Лондоне. Есть у тебя, на чём записать?

Георг быстро лихорадочно порылся в карманах, достал огрызок карандаша и нечто похожее на записную книжку, замызганную, замусоленную. Незнакомец продиктовал адрес: - Скажешь, что от такого-то. Конечно, никаких привилегий тебе от этого не будет, но мне, приятель, они потом за тебя выдадут премию, как будто я тебя пригласил. Они же ведь не узнают, - Он подмигнул: - Что это ты газету увидал первый, а не я тебя искал.

- Конечно-конечно! - закивал головой Стефенсон. Мыслями он уже находился там, на русской чугунке. Нечего бодаться тут с этими упрямыми, как ослы, торгашами да чинушами, которые трясутся за свои кошельки - А то он, Георг, не знает, чего они боятся. Боятся Они, что их каналы, по которым они сейчас грузы перевозят, начнут приносить убытки с пуском железной дороги. Вот они Чего боятся: денежки свои потерять. Ну, и Флаг вам в руки. А он, Георг, хочет строить железную дорогу, хочет строить локомотивы. И он будет их строить!

Не допив свой эль, он торопливо распрощался с так удачно подвернувшимся поставщиком посольства русских, которого только имя и знал и торопливо, почти бегом, выскочил из паба.

Радиограмма из Лондонской резидентуры: "Согласна вашего задания, нами установлен разработчик и создатель паровоза, который здесь называют локомотив, Георг Стефенсон. И, как Вы предвидели, газета "листок РАК" с репортажем о пуске первого участка Царскосельской Императорской железной дороги, со светописью осмотра паровоза Александром I, произвела на кандидата неизгладимое впечатление. И можно сказать, что это не мы завербовали его, а он сам завербовался к нам. Всё произошло ровно так, как Вы написали в своей инструкции, в одном из вариантов развития событий. Он уже пришёл в посольство и завербовался, получил на руки документы, подъемные и пропуск на наше судно. Подпись: "Тридцать седьмой"

Я прочитал и с удовольствием потянулся выдыхая: Вот и ещё один весьма грамотный специалист, который в моём времени очень многое сделал для могущества Великобритании, теперь будет работать на мою страну, крепить могущество России. А уж мы ему здесь постараемся обеспечить все условия!

И какой говорящий позывной у 37-го. Ведь его настоящая фамилия и имя созвучны этому позывному: Троицкий Семён.

В очередном объезде поглядев, как дружно, спора и умело на железной дороге устраиваются выемки, насыпи с водоотводами, мостовые переходы через овраги и ручьи, дабы не размывало "подушку" нижнего строения пути, я облегченно выдохнул.

Но чем развитее становилась промышленность и транспорт, тем острее ощущалась нехватка людей в них. И, если разнорабочих худо-бедно хватало, то ведь вскоре в полный рост встанет нужда в машинистах паровозов, стрелочниках и прочая, и прочая... Дворяне брезговали, а нижнее сословие крепостные - не разбежишься...