Черное колесо - Ханнес Бок

Поэтому призракам необходим посредник, медиум, чтобы выйти в реальный мир. Или нужно чьё-то тело, способное совершать физические действия – как старому капитану потребовался Большой Джим. А он с удовольствием предоставил своё тело.

Я предупредил:

– Осторожнее, мисс Бенсон. Ваши аргументы должны доказывать нормальность вашего отца, а не наоборот. А если духи овладевают теми, у кого расстроены чувства, тогда ваш отец все равно нездоров, физически или духовно.

Она спросила:

– Безумна ли леди Фитц, если у неё такие странные верования? Или Дебора, потому что изредка заглядывает в будущее? Или Майк, который временами видит то, чего не видит больше никто? А позднее оказывается, что он прав! Доктор, вы сами признали, что некоторые люди ставят науку в тупик.

И она торжествующе заключила:

– Поэтому Большой Джим не обязательно безумен. Он всего лишь одержим!

– Но почему старый капитан довольствуется его телом? – спросил я. – Почему не поселился… например, в вашем?

Она улыбнулась.

– Во-первых, Росс, я девственница. Вы знаете верования насчёт девственниц. Ничто извне не может повредить им или овладеть ими, как бы ни старалось. Страдают те, кто рядом с ними. В легендарные времена, когда нужно было победить дракона или приручить единорога, всегда это делали девственница или девственник: непорочная дева или безупречный Галахад. В этом смысл истории девы и чудовища. Да вы ведь и сами девственник, – безжалостно добавила она.

Это была правда, и тем не менее я покраснел. Мои родители были пуритански строги. Я до конца юношеских лет не испытал любви. В медицинском колледже я предпочитал постигать науки, необходимые для будущей профессии, чем участвовать с другими студентами в ночных поисках чувственных удовольствий. Физически и умственно я вырос, но что касается любви – остался подростком. И был очень чувствителен к этому.

– Во-вторых, – продолжала Пен, – капитан любил соответствие во всём. Он был мужчиной, и ему трудно было бы стать женщиной. Определённые физические… различия мешали бы ему и отнимали время. Я уверена, что призрак выбирает тело, как можно более близкое к своему прежнему. Возможно, это ещё одна причина, почему люди не замечают, что рядом живут духи. Призраки вселяются только в тех, кем могут управлять, в людей, похожих на них самих. И одержимые верят, что это их собственные мысли.

Если вы изучаете жизнь, то обязательно заметите, что подобное с подобным взаимно притягиваются. Это нелегко заметить, я согласна, но если вы добры, в конечном счёте ваша доброта вернётся к вам. Но если это справедливо физически, то справедливо и духовно. Неверен закон, который не является всеобщим.

Вернёмся к капитану. Он не мог ощущать мир после утраты своего тела. Физическое сходство моего отца с ним помогло, а желание отца во всём подражать капитану сделало его идеальным медиумом, который не только широко открыл ворота для духа, но буквально притягивал его. Я говорила вам, что это плавание роковое, а теперь, после этого разговора, понимаю, почему.

Если старый капитан живёт в мозгу моего отца, – а он там, – он мог принести с собой не только сведения из прошлого, но и знания о загробной жизни. Люди считали его безумным, и он может захотеть доказать, что это не так. Реабилитировать своё имя, да, но также имя моего отца и моё.

На корабле, который потопил старый капитан, было ещё что-то, кроме больных негров, я в этом уверена! Думаю, – она поколебалась, потом решительно сказала: – Я думаю, там было чёрное колесо! Тот остов в дюне и есть тот самый корабль!

Она наклонилась вперёд; более прекрасной я её не видел с момента отплытия из Майами. Как солнце, прорвавшееся сквозь облако, бросает золото на воды, так и надежда, пробившись сквозь уныние, сделала её сверкающей. Она схватила меня за руки.

– О, Росс, я так рада, так рада, что вы заставили меня сюда прийти, хоть я этого не хотела! В разговоре с вами, я сама все поняла яснее. Теперь я вижу всю картину! Почему отец был так резок с Майком на старом корабле, почему говорил о влиянии на меня? Он боялся, что если мы что-то узнаем, то разрушим планы старого капитана! Да ведь он, должно быть, знал все с самого начала, И ничего не надо было обещать Чеду! Всё изменилось, – её глаза смягчились, и соответственно смягчилось моё сердце, – и теперь – о, как я рада, что мы поговорили!

Я тоже должен был бы радоваться, но не радовался. Теперь я знал, почему Бенсон гипнотизировал леди Фитц, Мактига и остальных, не исключая и Пен. Из всех обманщиков в мире самые опасные – безумцы, потому что нормальный ум не в силах распутать планы искажённого сознания. А я больше не сомневался, что Бенсон безумен и потенциально опасен. Одержимость духами, разумеется, исключалась.

Для него роль капитана вначале была средством убежать от действительности; он играл её так хорошо, что полностью сжился с нею. Находка старого корабля и колеса дала ему возможность навязать другим те же галлюцинации, что преследуют его. И теперь те, остальные, уже не могут подвергать его критике.

Я сказал:

– Разве не кажется вам странным совпадение, что ураган забросил нас именно на этот остров со старым кораблём? Я могу понять естественные причины, по которым выбросило на берег тот корабль, но никак не могу поверить, что Большой Джим в облике старого капитана случайно нашёл его. Вероятность этого бесконечно мала.

Она ответила:

– А я могу. Если призраки существуют, почему бы им не управлять другими силами? Разве не возникали на сеансах холодные ветры, огоньки и звуки? Электрические возмущения? Мы с вами физические существа и можем управлять физическими объектами. Почему же ими не могут управлять другие силы? Именно призрак капитана породил ураган. Он рассчитал все так, чтобы корабль отнесло к острову. Он сознательно разбил штурвал «Сьюзан Энн», освободив место для чёрного колеса. Очевидно, он не был уверен в своей власти над Большим Джимом и не хотел рисковать. А может, отец не поверил ему и потребовал доказательств.

Я снова подумал об «образованных ветрах» Мактига, о его утверждении, поддержанном леди Фитц и Флорой, что и буря, и призыв были делом Рафферти и Ирсули. Предположения Пен слишком хорошо со всем этим совпадают. Либо, как я уже предполагал раньше, это был какой-то грандиозный розыгрыш, либо Бенсон загипнотизировал свою дочь, как и всех остальных.

Пен сказала:

– Я знала, что с колоколом и пересвистом что-то неладно, я чувствовала что-то странное в колесе! Я уверена, что вы тоже это чувствовали. Старый капитан когда-то тоже испытал то же самое, испугался и поэтому потопил корабль. Он был храбрый человек, Росс, и то, что испугало его, должно было быть… ужасным!