Миротворцы - Антон Первушин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
- Так и сказал, - терпеливо повторил Артемьев. - "Я бы хотел, но ничем не могу вам помочь". Тогда я спросил, может быть он знает, откуда у Володи взялся боевой клинок и кто мог научить Кильчицкого обращению с ним? Пашка ответил, что не берётся даже предполо-жить. Так и сказал: "Не берусь предположить", - язвительно добавил Артемьев.
- Зря смеёшься, - заметил Князев. - Тебе не показалось, что этот мальчик... шестна-дцатилетний... разговаривает с тобой как взрослый деловой мужчина?
- Показалось, - признал Артемьев. - Но это ещё ничего не значит. Они сейчас, зна-ешь, какие все стали. Мой Колька ещё только в школу собирался, а уже такое отчебучивал - хоть стой, хоть падай, хоть беги.
- Верю, - сказал Князев, - что стали и что отчебучивает. Только вот есть противоре-чие между словами Павла Королёва о том, что он ничем особенным не увлекается, и тем, как он отчебучивает. Если бы он сказал, что увлекается историческими романами, я бы ещё мог допустить, что для него подобная форма речи привычна; он бессознательно подражает героям, и для него это жаргон своего рода. Однако никаких зацепок для того, чтобы я так думал, твой Королёв не даёт. Следовательно, таких зацепок нет, а врать при матери он не решился.
- Почему же тогда он говорит именно так?
- Потому что это говорит не он. Ему кто-то надиктовал возможные варианты ответа на возможные вопросы, а он теперь повторяет заученное, не особенно вдумываясь в то, что гово-рит. Это означает, Кирилл, что ты угадал точку пересечения. Пашка Королёв - не просто при-ятель Володи, он его... э-э-э... сподвижник, посвящённый друг... И значит, Толкиен тоже отпа-дает...
- Кто это всё-таки такой - Толкиен? - спросил Артемьев.
- Был такой английский профессор, - отвечал Ефим рассеянно. - Сочинил неплохую детскую книжку, а в результате - вполне взрослые люди под её влиянием вооружились меча-ми и регулярно проводят костюмированные игрища...
- А почему отпадает? - заинтересовался Кирилл. - Ты же говоришь, "вооружились ме-чами"?
- Потому что мечи у них преимущественно деревянные. Кроме того, для поклонников Толкиена характерны недержание речи и склонность к миссионерству. Будь Королёв из их чис-ла, он не преминул бы воспользоваться случаем и рассказать тебе, какую интересную книгу написал профессор Толкиен, как она ему нравится, а если ты прочитаешь, то она тебе понра-вится даже больше. Это называется толкиенуть. Они, в общем, пока безобидны. И вряд ли имеют хоть малейшее отношение к Володе и, соответственно, к убийству.
- А, кстати, на каком уровне ты связываешь убийство Клеста с Шиком и исчезновение Володи?
- На всех уровнях, - ответил Князев; глаза его блестели. - Совпадения бывают, в чём мы сегодня имели возможность убедиться, но если в одно и то же время в одном и том же мес-те происходят два идентичных по смыслу события - это уже не совпадение, это два проявле-ния одного и того же процесса.
- Ты хочешь сказать, что именно Володя виновен в убийстве авторитетов? - Артемьев уставился на друга, размышляя, не поехала ли у того крыша, и если поехала, то как далеко и в какую сторону.
- У меня богатая фантазия, - сказал Князев, усмехнувшись жёстко. - Но не настолько. Я даже не могу сказать, был Володя на месте преступления или нет. Но человек, который по-дарил ему меч и научил им пользоваться, почти наверняка там был. И если мы отыщем этого человека, то отыщем и Володю, и ключ к разгадке.
- Что ты предлагаешь? - спросил Артемьев.
Князев секунду подумал, а потом изложил свой план:
- Ты должен пойти к Королёвым и сказать Пашке примерно следующее...
Когда Ефим закончил, Артемьев помотал головой.
- Это, конечно, сработает, - согласился он. - Только ты совсем забыл, с чего мы на-чали. А начали мы с Геры и его кодлы. Вот с кем я прежде всего разобраться хочу, понимаешь?
- Я-то ничего не забыл, - сказал Князев. - А вот ты явно упускаешь из виду, что поис-ками убийц Клеста и Шика занимается именно Стрельцов. Когда мы узнаем, кто стоит за этим убийством, кроме Гусакова с его мелко-бандитскими интересами, мы сможем устроить утечку информации в нужном нам направлении - в направлении Геры...
- Всё-таки ты редкий провокатор, - сказал Артемьев почти с восхищением.
- Ещё какой редкий! - отвечал Князев.
3.
Вторая за сегодняшний день беседа Артемьева с Пашкой Королёвым не заняла много времени.
Кирилл позвонил от Князева и сказал матери Королёва, что должен будет ещё перегово-рить с её сыном по очень срочному делу. Мать, что вполне естественно, никакой (даже мало-мальской) радости по этому поводу не выказала, но и в повторной встрече не отказала.
Путь от Береговой улицы, на которой жил Князев, до Нижегородской, на которой жили Ко-ролёвы, не заняла у него много времени и уже через полчаса, после пешей прогулки, Артемьев звонил в простую обитую дермантином дверь.
- Извините, Мария Семёновна, - сказал он матери Пашки, - но в этот раз я бы хотел поговорить с Павлом наедине.
- Да, пожалуйста, - Мария Семёновна, казалось, обиделась, но из комнаты вышла, удалившись на кухню.
Артемьев повернулся к Пашке, который смотрел на него со спокойным равнодушием бо-лее взрослого и более умудрённого жизнью человека - такому действительно незачем волно-ваться. И такой действительно мало похож на простого подростка, увлекавшегося когда-то американскими видеофильмами, а теперь не увлекающегося "ничем особенным".
- У меня, Паша, к тебе больше нет вопросов, - сказал Артемьев. - У меня к тебе пред-ложение. Не согласишься ли ты стать свидетелем защиты?
- Какой защиты? - Пашка уставился на Артемьева с недоумением.
- Около часа назад, - сказал Артемьев, внимательно наблюдая за Пашкой, - опера-тивники угрозыска арестовали Володю. На этом дело о вооружённом нападении на группу под-ростков я заканчиваю и передаю его следователю. Однако в заключение хотел бы договорить-ся с тобой о твоей роли...
- В этом деле у меня нет никакой роли! - отрезал Пашка; он заозирался, ища поддерж-ки, но мать была на кухне, и ему пришлось продолжить разговор.
- В самом деле твоей роли нет, - согласился Артемьев, - но ведь ты друг Володи, или я ошибаюсь?
- Друг...
- Неужели ты не хочешь помочь другу?
- Хочу...
- Поговоришь со следователем, выступишь на суде, расскажешь, какой Володя был хо-роший парень: умный, добрый, честный. Охарактеризуешь его, так сказать, с положительной стороны. Скажешь, что Шнырёв ничего другого не заслуживал, более того - сам напрашивал-ся - ведь это правда?
- Правда...
- Вот так и скажешь. Это поможет Володе, и укрепит позицию защиты на суде.
- Я... постараюсь помочь, - сказал Пашка.
- Вот и прекрасно, вот и договорились, - Артемьев наклонился и похлопал Пашку по плечу. - На днях тебя вызовет следователь, и ты дашь показания.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});