Конан непобедимый (Черный камень Аримана) - Роберт Джордан

- Я не посылала за тобой!

- Я позволил себе вольность попросить его прийти сюда твоим именем, чтобы быть уверенным, что этот человек действительно придет.

- Быть уверенным, что он придет? - Карела удивленно посмотрела на волшебника. - А почему он не пришел бы?

Аманар поджал губы и быстро потер их золотым жезлом. Его взгляд, обращенный на Конана, казался слегка насмешливым.

- Сегодня ночью были убиты пять с'тарра.

Конан спрашивал себя, с какой стороны явятся рабы, исполняющие должность палачей. За этими колоннами из слоновой кости может быть спрятана добрая дюжина дверей.

- Ты думаешь, что их убил Конан? - удивленно спросила Карела... - Я говорила с тобой утром об этом деле, и тогда ты ничего подобного мне не говорил.

- Иногда, - возразил волшебник, - лучше подождать, чтобы виновный почувствовал себя в безопасности. Но я вижу, что тебе нужны доказательства. - Он постучал жезлом по маленькому хрустальному колокольчику на серебряной подставке рядом с троном.

Дверь, через которую музыканты покинули зал, распахнулась. Абериус, поколебавшись, вышел вперед. Его глаза блуждали от Конана к трону, когда он оценивал расстояние до одного и до другого. Он спрятал руки под своей желтой курткой.

- Говори! - приказал Аманар.

Лицо Хорька дрогнуло.

- Прошлой ночью, еще до того, как ударил гонг, я увидел, что Конан из Киммерии покинул наш лагерь. - Его маленькие глазки избегали взгляда Карелы. - Это меня удивило, потому что мы все считали черноту здешних ночей очень неуютной и не отошли бы от костров без особой причины. И никто иной, как он, делал это две последних ночи. После того, как поднялась тревога, Конан вернулся назад с раной на боку. Я бьюсь об заклад, что он носит повязку, пряча ее под плащом.

- Почему же ты не пришел ко мне, Абериус? - рассерженно спросила Карела. Ее взгляд обратился к киммерийцу, словно она хотела просверлить его глазами насквозь. - Я же сказала, Конан, что каждый, кто имеет отношение к этому делу, поплатится своими ушами, и я...

- Я боюсь, - бросил ей Аманар опасно нежным тоном, - что наказание буду определять именно я, потому что именно я - тот, кому был причинен ущерб. Ты, Абериус, - добавил он более жестким тоном, - можешь теперь идти. Заработанное тобой золото ты получишь, когда тебя отпустят.

Хорек раскрыл рот, но прежде чем он успел что-то сказать, он сжал губы и бросился бежать из зала. Маленькая дверь захлопнулась за ним.

- Но почему, Конан? - тихо спросила Карела. - Неужели эта девушка так много значит для тебя? - Она зажмурилась и качнула головой. - Забирай его, - обратилась она к Аманару.

Клинок Конана скользнул из ножен.

- Ты распорядилась добром, не спросив хозяина, - заворчал он. - Я никому не принадлежу!

Аманар поднялся, держа золотой жезл, как скипетр, перед грудью.

- Ты можешь продлить свою жизнь, киммериец. Падай передо мной на пол и умоляй, может быть, я смилостивлюсь.

Медленными шагами он подошел к нему.

- Собака среди колдунов? - заскрежетал Конан. - Не подходи ко мне близко. Я знаю колдовские штучки с порошком, который убивает, если его вдохнуть.

Одетый в золото чародей продолжал приближаться, однако замедлив шаги.

- Я тебя предупредил! - зарычал Конан. - Так умирай!

С ловкостью падающего ястреба киммериец атаковал. Жезл Аманара со свистом взлетел в воздух, и из его острия вырвался ядовито-желтый дым. Конан затаил дыхание, и его меч по рукоять вошел в грудь Аманара. Одно мгновение Конан стоял перед чародеем, глаза в глаза, потом его мускулы ослабли. Он хотел вскрикнуть, падая, но кроме грохота, вызванного его падением на мозаичный пол, ничего не было слышно. Он поспешно и жадно дышал, и каждый мускул сжимался и дрожал помимо его воли.

Волшебник наклонился над ним и посмотрел на него с таким же сочувствием, с каким, вероятно, он смотрел на мертвую птицу, которую подстрелил во дворе замка.

- Действие золотой пыльцы лотоса из Китая, - объяснил он светским тоном. Жестокая улыбка играла на его губах. - Он действует при контакте, а не при вдыхании, мой образованный грабитель. Если нет никаких защитных средств, паралич проникает все глубже и наконец захватывает сердце. Как я слышал, человек чувствует, как он умирает - дюйм за дюймом.

- Аманар, - прохрипела Карела. - Меч! Она все еще стояла рядом с троном и прижимала дрожащие ладони к губам. Волшебник посмотрел на меч, словно он полностью забыл о том, что тот все еще торчит в его груди. Он схватил его за рукоять и вытащил наружу. Ни одна капля крови не упала с клинка. Его, казалось, забавлял испуг девушки.

- Видишь, моя драгоценная Карела? Ни одно обыкновенное оружие не может причинить мне вреда.

Он презрительно уронил меч, почти задев им руку Конана. Киммериец попытался положить пальцы на обмотанную ремнями рукоять, но рука его бессильно дрожала. Аманар со смешком, полным ненависти, подтолкнул меч ногой еще ближе к киммерийцу, пока рукоять не оказалась прямо под содрогающейся ладонью.

- Еще до того, как тебя предал Абериус, я подозревал, что моих с'тарра убил именно ты, несмотря на то, что двое из убитых выглядели странно. Тебе нужно знать и то, что предала тебя и Велита. - Его смех скрежетал, как жестяной лист, бьющийся о кость. - Чары, которые я применил против нее, заставили ее мне рассказать, что она видела и слышала, несмотря на то, что она со слезами умоляла меня убить ее, прежде чем предательское слово сорвется с ее губ.

Он снова рассмеялся. Конан попытался выругаться, но оказался в состоянии лишь глухо заворчать. Он поклялся себе, что убьет этого человека, даже если ему придется встать для этого из могилы.

Холодные, слегка затуманенные глаза чародея задумчиво рассматривали его. Красноватые точки в их глубине, казалось, снова начали плясать.

- Ты полон ярости, - сказал он, - но даже сейчас ты не чувствуешь страха. Но там, где я встречаю такое сильное сопротивление, я нахожу потом большой страх, когда это сопротивление бывает наконец сломлено. И ты будешь сломлен, киммериец!

- Пожалуйста, - обратилась к нему Карела, - если он должен умереть, то убей его, но не пытай.

- Как ты хочешь, - невозмутимо сказал Аманар. Он вернулся к своему трону и снова ударил в хрустальный колокольчик.

На этот раз через маленькую дверь вошел Сита. Еще четверо с'тарра следовали за ним с носилками. Они грубо швырнули Конана на жесткое дерево и привязали его кожаными ремнями через грудь и бедра. Когда они потащили его прочь, Конан услышал, как Аманар сказал:

- У нас есть много вопросов, которые нужно обсудить, моя дорогая Карела. Подойди поближе.

Дверь захлопнулась.

Глава двадцать пятая

Когда носилки несли через башню - двое вооруженных с'тарра впереди, двое сзади и Сита во главе процессии - Конан лежал тихо. В этот момент сопротивление было невозможно, но он втайне все время пытался освободить правую руку. Если бы он уже смог начать двигать пальцами... Но рука содрогалась без его воли и это было все. Сейчас ему приходилось бороться даже за дыхание.