Рыжая-бесстыжая - Галина Романова

– Это лес? – впервые за время пути подала голос Настя.

– Ага, дремучий. – Филон по-хозяйски положил ей руку на колено и слегка сжал. – Боишься?

– Не знаю… – ответила она честно. – Я не знаю, чего бояться. Тебя или того, что сообщит Атаманов. Да и что бы он ни сообщил тебе, ты ведь не поверишь. Ведь так?

– Поживем – увидим…

Больше они не разговаривали. Дорога сделала крутой поворот, и взорам прибывших предстала большая опушка. Припарковав машины по окружности, братва высыпала на волю и начала с хрустом разминать косточки.

За всеобщей толчеей Настя не сразу заметила Атаманова и лишь по внезапной тишине догадалась, что на авансцене произошли какие-то изменения.

Он сидел на пеньке в самом центре опушки и выглядел по голливудским меркам на миллион долларов. Во всяком случае, Настя дала ему именно такую оценку. Трехдневная щетина, распахнутая на груди куртка и в тон ей свитер крупной вязки. Джинсы без намека на грязь или замятость. Ботинки на толстой подошве, легкое поигрывание прутиком, зажатым в руке. Голова чуть склонена к правому плечу. Глаза хитро прищурены. А на губах блуждает улыбка победителя. Именно эта улыбка и вдохновила ее на неосторожный поступок.

Вырвавшись из цепких рук Филона, Настя что есть сил припустила к Атаманову, громко крича на ходу:

– Антон! Антон! Я здесь!

Добежать она не успела. Кто-то догадливый вовремя подрезал ее, и Настя распласталась на мерзлой земле. Ударилась коленками, животом, ободрала ладони. Окружавшее Атаманова бычье громогласно заржало, комментируя ее падение похабными шутками. Насте было больно и обидно до слез. И не столько ей было обидно из-за этого ехидного смеха и улюлюканья, сколько из-за того, что Антон не поспешил ей на помощь.

С земли ее поднял Филон. Поставил на ноги. Отряхнул одежду. И, вытерев мокрые щеки, слегка подтолкнул со словами:

– Ну иди к своему милому сама, раз он к тебе не торопится…

Она замешкалась и, передумав, встала по правую руку от Филона.

Над поляной повисла тишина. И минуты через три присутствующих потряс донельзя вызывающий вопрос Атаманова:

– Филон, ты считаешь себя дураком?

Тот, кому адресовался вопрос, не снизошел до ответа, а лишь поиграл немного желваками на скулах и попросил тихо и спокойно:

– Говори по существу, Антоша. Мое терпение небезгранично.

– Ладно, уговорил. – По всему было видно, что Атаманов окончательно лишился рассудка. А он между тем ободряюще подмигнул притихшей Анастасии и опять спросил: – Говорят, твои дела поправились? Уборочная прошла под лозунгом «Все до зерна в закрома Родины»? Никто больше палок в колеса не вставляет? Нет, конечно. О чем это я?! Они же мертвы все, кроме одного. Нет, перепутал. Что-то у меня со счетом – кроме двоих. Но действующих независимо друг от друга…

Над поляной послышался ровный гул голосов. Кто-то откровенно потешался, кто-то занервничал и принялся оглядываться по сторонам, а кто-то выразительно покручивал у виска. Филон относился к последним, потому как спросил не без интереса:

– Ты где пропадал-то все это время? Часом не из психушки сбежал?

– Нет. – Антон покачал красивой головой. – Я работал. Вернее, делал работу за тебя.

– Я тебя не нанимал! – процедил сквозь зубы Филон, ревниво покосившись на Анастасию. – Может, она твой работодатель?

– Нет, Настюшу не видел даже не знаю сколько. Соскучился… Иди, малыш, ко мне. – Антон протянул ей навстречу руку, и она заметила не укрывшееся и от других нервное подрагивание его пальцев. – А то, пока я в делах, ты, чего доброго, еще пару раз замуж выскочить успеешь!

Настя, более никем не удерживаемая, мелкими шажками преодолела разделяющее их расстояние. Антон поднялся с пенька и тут же крепко прижал ее к себе, словно хотел загородить ото всех глаз сразу.

– Теперь вы неплохая мишень! – злобно заметил Филон и выразительно посмотрел на часы. – У тебя есть еще пять минут…

– Я уложусь быстрее… – Одной рукой придерживая за плечи Настю, Антон взъерошил свободной дланью свою роскошную шевелюру и начал говорить. – Поначалу я так же, как и ты, блуждал почти в темноте. Подчеркиваю – почти. Потому что мне было известно кое-что, о чем тебе знать было необязательно.

Отправной точкой было убийство Мельника. Кому это было выгодно: перво-наперво – тебе, второе – тем ребятам, что мешали вам работать. Настену подставили как школьницу. Пришлось помогать ей избавляться от трупа и на время спрятать ее. Но, по воле судьбы или случая, там она нарывается на некую старушку, которая похищает ее и прячет у себя на хуторе. Я в это самое время параллельно с тем, что спасаю ее от твоего «праведного» гнева, работаю на одного клиента. И наши с ним интересы относительно этой самой старушки пересеклись. И я узнал поразительные вещи… Оказывается, этот божий одуванчик и являлся главой корпорации под названием «Облапошим Мельника»… Периодически она уплачивала весьма солидную мзду одному влиятельному лицу, благословлявшему ее «невинный» бизнес. Угадай с трех раз, на кого пали мои подозрения?!

– Ты хочешь сказать, что за всем этим стоял я?! – От возмущения голос Филона вырывался на волю сиплым сдавленным криком.

– А кто еще? – Атаманов самыми хитрыми на свете глазами оглядел притихших братков. – Посуди сам. Ты за спиной Мельника ворочаешь делами. Одним словом, воруешь. Тут дело приобретает размах, и он невольно начинает тебе мешать. Ты его… сам знаешь что. Затем ты понимаешь, что ребята тебе никогда этого не простят. Посему концы нужно спрятать. И что ты делаешь? Ты тихонько едешь на хутор, убиваешь своих подельников по «теневой экономике». Потом для вящей убедительности взрываешь свою машину, «предусмотрительно» посылая постороннего парнишку ее перегнать. Открываешь у себя в доме газ. Ну как тут не прослезиться: жертва и только!

– Ну ты и мудак!!! – Филон еле боролся с желанием пустить в ход кулаки. – Ты за кого меня держишь?! Я же тебя сейчас!..

– Спокойно, Филиппок, спокойно. – Атаманов осторожно усадил вздрагивающую Настю на пенек и заходил по опушке. – Я же не просто так спросил, считаешь ли ты себя дураком…

– А как же?!

– А потому что на одном из этапов моего расследования начались несостыковки. То клиент мой резко свернул расследование, то Борька этот… Кстати, твоя поразительная интуиция тебя не обманула: он действительно сын старухи. И был приставлен к тебе… Ну да ладно, это не столь сейчас важно. Так, о чем же я… А, да! Когда эти двое улетели в овраг, я испугался и убежал. Не смерти испугался, нет! Я просто запутался в имеющейся у меня информации, уликах и домыслах. Я затаился и стал наблюдать за всеми тайно. Я ведь так и не уехал никуда из города.

– Я искал тебя! – немного расслабленнее, чем прежде, вставил Филон.

– Я знаю… Но ты ничего не знал о моей конспиративной квартире… Я выбирался из нее только ночью и следил, следил за всеми вами.

– Уследил?

– А как же! Попутно восхищался умом своей девушки, – он повел рукой в сторону притихшей Анастасии, совершенно не обращая внимания на то, как дернулся Филон. – Как она быстро и без лишней крови поймала истинных убийц Ивана Мельника. Не мог не восхищаться твоим умением восстанавливать справедливость: я о возвращенной ей квартире и следователях, повязавших подозреваемых…

– Путано как-то все, сыщик! Путано, долго и надоедливо! Если ты такой хитрожопый, как поешь тут нам всем, то должен знать – кто же изначально стоит за всем этим?!

– Подумай… Ты мудрый мужик. Я тебе почти все выложил на блюдечке. Нужно провести пару недостающих параллелей, и получится полная картина…

Филон погрузился в размышления. Долго мял и тер небритый подбородок. Вздыхал, попутно косился в сторону Анастасии и Атаманова. И, наконец, когда его парни начали выказывать нетерпение, выдал:

– У меня только два подозреваемых. Первый – это сам Мельник, который очень умело сделал нас, а потом от собственной хитрости сыграл в ящик. А второй – это сукин кот Боря, который решил, что пора самому заступить на все посты сразу и, обрадовавшись смерти Ваньки, убрал мамку с брательниками и попутно пытался убрать меня. Угадал?

– Не совсем… Мельник действительно вел за вашей спиной двойную игру, жаль, что я очень поздно понял это. А вот Борька… Не сможет человек с его наклонностями убить собственную мать. К тому же покушаться на самого себя – это глупо.

– Да! И кто-то же убил Настину свекровь сегодняшней ночью?! Борька-то в больнице! Ничего не понимаю…

Настя вдруг подскочила на месте и затараторила:

– Ну чего тут не понять?! Чего не понять?! Какой же ты тупой, ей-богу!!!

– А ты умная! – Филон презрительно плюнул ей под ноги. – Ты умная?! Тогда скажи – кто?

– Мельник, – просто ответила Настя и, подождав, пока стих на опушке возмущенный рокот братков, еще раз повторила: – За всем за этим стоял сам Ванька Мельник.