Туманные аллеи - Алексей Иванович Слаповский

понятно, если мужчина говорит, что все сложно, значит, ничего не решил и не собирается.

– А если женщина говорит, у нее не так?

– Верно. Да, у всех так. В общем, он мне как-то говорит: прости, Марина, но хотя я жену давно не хочу и с ней не сплю, но люблю по-своему. И дочку. И из семьи не уйду. А тебя я и люблю, и хочу.

– Тоже по-своему?

– Нет, без всяких. В общем, предложил – или на этих условиях встречаемся, или никак. В смысле, что он в семье постоянно, а со мной периодически. А я вся в таком состоянии, беременная, без поддержки страшно остаться, согласилась. Потом родила Никитку нашего, потом не выдержала, говорю: мне надо жить дальше, надо понять, где я и что я. А то получаюсь вторая жена, да еще нелегальная.

– Его жена о вас не знала?

– Не поверите, не знала до последнего. Он такой был Штирлиц! Да еще работа разъездная, всегда был повод дома не ночевать. Ну, и не очень она его любила, как я сейчас понимаю. И я его ставлю перед выбором. Ты же сам говорил – или так, или никак. Вот и я тебе: или ты со мной, или никак. Он переехал ко мне. Три дня пожил и сбежал. Сбежал, а там скандал, жена на переписку его со мной наткнулась. И он ей во всем признался. Что да, есть женщина и даже ребенок, но это жизнь побочная, а основная здесь, он уходить не хочет. А она ему: не хочешь, но придется. Катись к этой своей. И он опять ко мне. А я не могу простить, что он такой… Да и любовь прошла уже. А еще думаю: со мной поживет, а потом опять кого-то найдет. Такой характер! И рассталась с ним. Что было! И писал, и звонил, и караулил! Ураган, одним словом. Но я выдержала, не поддалась. И жена его обратно не пустила. Разозлились мы обе на него. А ведь человек хороший, добрый, Никитке подарки постоянно, деньги, я даже ругаюсь. Остался один, потом женился, но развелся. Один так и живет. Я как-то спросила: почему? Он говорит: я только тебя и Наташу любил.

– Обеих сразу?

– Обеих сразу. Я не верила, думала, так не бывает. А потом сама… Сначала все нормально складывалось, встретила мужчину, на пятнадцать лет старше, он влюбился, я влюбилась. Полное взаимопонимание.

– Это тот, с которым вы тут?

– Да, Юрий. Он со мной в Каир не поехал, проблемы со здоровьем. Между нами говоря, рак простаты.

– Печально.

– Не то слово. Ему на солнце быть нельзя, но море обожает, уговорил меня на эту поездку. И в Каир прокатиться уговорил. Но сам долго в автобусе сидеть не может, да и вообще – режим, процедуры, таблетки. При этом работает сутками, у него серьезный бизнес, все на нем держится. Мы отлично с ним жили. И живем. Для Никитки он как отец, своих детей не стали заводить, у него взрослые уже от прежней семьи. В общем, все прекрасно. И тут встречаю, ох, так пошло звучит, даже стыдно, – инструктора по фитнесу! Я неравнодушна к мужской анатомии, вот крышу у тетеньки и снесло. Но взаимно, его тоже повело на меня. Я говорю: да ладно, Ринат, у тебя столько возможностей, зачем я тебе? А он: люблю, и все, никого так не любил.

– Молодой?

– Не мальчик, тридцать четыре. Не сумасшедшая разница в возрасте. Не москвич, но уже давно приехал, на квартиру заработал, в элитном стрип-клубе танцевал.

– Там же одни геи.

– Посетители – да, а выступающие не обязательно. Никакого интима, для этого другие места есть. Но деньги в плавки суют, вот он и накопил, а потом ушел оттуда, стал инструктором, детские кружки спортивные ведет.

– Для мальчиков?

– Ехидный вы какой. Просто детей любит. И мальчиков, и девочек. И от меня ребенка захотел.

– А муж знает?

– Сразу же узнал, я сама сказала. Так и так, Юрий Вадимович, прости меня, дуру грешную, я налево сгуляла. А он, вы знаете, такой, что не любит врать. И не любит, когда другие врут. Ненавидит просто. Поэтому ему нынешняя власть поперек горла.

– Другой не дождется. Любая власть врет.

– Да вот именно, и я ему о том же! В общем, я упредила, а то, не дай бог, сам узнает. Учитывая его состояние, довольно жестоко получилось. А тут как раз операция у него. Очень тяжело все было, чуть не зарезали. Сама операция не такая сложная, но там наркоз, осложнения начались… Но ничего, выкарабкались. В больницу прихожу, он лежит слабый, а сам улыбается: привет, как там твой тренер? Я ему: ты с ума сошел, какой тренер, я в зал уже месяц не хожу и его не видела, клянусь! А он: Марин, не надо никаких клятв, перестань. Ты молодая красивая женщина. И берет меня за руку и говорит: я, говорит, почти на том свете побывал. И понял, что умру. Я и раньше знал, но не так. А теперь понял. И понял, что каждый человек отдельно. И имеет на это право. При этом вместе, если семья, но жизнь у каждого своя. Ты изведешься, тебе нужен нормальный мужик, так почему нет?

– Извините, не верю.

– А зачем мне вам врать? Так и сказал, слово в слово. А я ему: Юр, ты понимаешь, если бы там просто секс, то это паскудство, я бы не смогла, но я его тоже по-своему люблю. Хоть убей меня, но именно так – я тебя очень люблю, ты лучший мужчина моей жизни, но его тоже люблю. Вот ты, говорю, своих двух сыновей любишь? И это нормально, что не только одного, да? А почему двух мужчин нельзя любить или двух женщин?

– Это разные вещи.

– Не настолько. Я читала, сексуальный оттенок в отношениях родителей и детей – это нормально. Если, конечно, грань не переходить, но мы же не про извращенцев. В общем, вот так и получилось, что у меня как бы два мужа. Понимаю, что это ужасно, если со стороны, но я внутри ситуации, мы все трое это знаем и принимаем.

– И в гости ходите? И они дружат?

– Ну, до этого мы не дошли. И не дойдем, ума хватает. Они никак не контактируют, и это правильно.

– Но муж знает, когда вы у Рината?

– Не всегда. И это же ненадолго, Ринат кого-нибудь себе рано или поздно найдет. Но пока не хочет. И про детей