Минометчики - Алексей Дягилев

— Ну, а потом что было? — принимаю я магарыч и, глотнув, отдаю следующему.

— А, потом не интересно, — машет рукой Иннокентий. — Приехало командование. Комдив, похвалил всех. Потом начарт поругал нас, за перерасход боеприпасов. В общем, отправили нас в свой полк. Вот по южной дороге из Савеловки, мы и прибыли. Сначала правда в лесничество попали, а потом сюда. А вы как тут повоевали?

О наших похождениях, дальше рассказывал дядя Фёдор, а я с помощью Макара собираю миномёт. Лишних деталей не осталось, значит собрали правильно, устанавливаем на позицию, и приступаем к приёму пищи. После ужина отправляем молодёжь отдыхать, и продолжаем праздничные мероприятия вчетвером. Не отметить победу, это как-то не по-русски. Как обычно при наступлении, кухня где-то про… отстала, но трофеев и нам перепало (не за одними же минами я людей посылал), были там и другие повозки, и не только с овсом. Так что перекусить, а также закусить, у нас было чем. Сварили жидкую кашу, или густой суп из семи круп, добавив в каждый из двух котелков по банке трофейных мясных консервов, грамм на четыреста, закусывали кнакебротом, и теми же консервами, только из маленькой банки. Так что спели и «Чёрного ворона», и «Матроса Железняка», да и ещё много хороших советских песен, и не только советских. Солировал в основном Аристарх, а мы лишь подпевали и заказывали музыку. Угомонились только к полуночи, прямо возле костра.

Просыпаюсь я в холодном поту, нет, сначала мне снится кошмар, что я провалился под лёд, и всё тело начинает сводить судорогой и околевать, а потом я вроде как проснулся, и ощущаю всё это наяву. Глаза открыть удалось, а вот дальше… Да что за хрень? Я даже выматериться вслух не могу. Губы не разжимаются. Руки и ноги окоченели и не сгибаются. Над собой вижу только звёзды. Костёр давно уже не горит, и даже угли не шают. Начинаю с усилием открывать и закрывать глаза, а также шевелить ушами. Постепенно лицевые мускулы отходят, и всю морду лица начинает колоть иголками. Наконец-то удаётся разомкнуть губы, и я вроде как кричу сквозь сомкнутые зубы.

— Часовой!

— Часовой сука! Ты где? — Должен же кто-то охранять лагерь. Ага, вот и нижняя челюсть заработала. Где мой командный голос?

— Дневальный!!! — Вот это я выдал, аж самому уши заложило. Нет, я хорошо помню, что растолкав Махмуда, назначил его дневалить и следить за костром, а через два часа разбудить одного из Телепузиков. В карауле сегодня второй взвод, а начкаром Пучков. Оба летёхи где-то с командованием полка, видимо тоже празднуют. Хорошо, что отходя ко сну, я хорошенько утеплился, надел рукавицы и укутался в плащ-палатку, хотя спали вокруг костра. Видимо во сне стало жарко, и я раскрылся, а потом начал потихоньку коченеть, когда костёр потух. Солдат прибежал аж из расположения второго взвода.

— Что случилось? Товарищ сержант.

— Буди всех и помоги мне подняться.

— Не просыпаются, товарищ командир.

— Посади меня, и тряси всех и каждого как грушу. У — убля!!! — Как-ой большой кактус меня обнял. — Беги за помощью, поднимай роту.

Если я живой, то и остальные тоже. Когда отбивались, костёр горел ярко. С трудом поворачиваю голову. Сколько нас здесь? Один, два, три… я пятый. Все пятеро вокруг кострища. Кешка ушёл к своим за поворот, второе отделение нашего взвода тоже там, мы же специально отошли немного подальше, чтобы не тесниться, овраг тут всё-таки узковат, а пробежать до миномёта десять или двадцать шагов, никакой роли не играет. Стоп, почему пятеро, а где шестой? Махмуд миномёт не чистил, пошёл коня обиходить, типа надо распрячь, накормить, напоить… Пришёл только к ужину, поэтому мимо «стакана» пролетел как фанера над Парижем. Ему, конечно, предложили остаграммиться, но Рафик отказался, сказал, что Коран не позволяет, улёгся на плащ-палатку и завалился спать самым первым, часиков в восемь вечера. Вот я его и разбудил в полночь, мы хоть и пели, но за костром следили, да и дров Телепузики заготовили на неделю вперёд.

Мужиков всё же растрясли, они ожили, костёр нам развели, поэтому сперва крутились возле него, как ужи на сковородке, а потом окончательно разгоняли кровь по венам, упражнениями. Мороз давил под тридцатник, так что нам очень повезло, поспи мы ещё пару часов возле потухшего костра, и могли не проснуться, задубев окончательно. Смотрю на часы, время три, вопрос, — где Рафик? И почему он никого не разбудил? А если разбудил, то почему все спали околевшими?

Глава 29

Опросив всех своих насчёт Махмуда и выяснив, что самым последним его всё же видел я, пришлось организовывать поиски. Специально обученный человек для этого имелся, поэтому для определения возможного местонахождения предполагаемого дезертира, посылаю Макара. Все остальные, включая меня, пока на месте, чтобы не затоптать следы. На всякий случай готовим вооружение и снаряжение, слава богу, никто не обморозился, просто закоченели, всё-таки народ после нескольких ночёвок в лесу, привык закутываться как капуста. Походив кругами вокруг нашего места стоянки, охотник взял след, и пошёл по дну оврага от дороги. Вернулся только через десять минут.

— Пойдём командир, покажу, что нашёл.

— Далеко?

— Да нет, тут рядом. — Подхватываю карабин и иду за следопытом. Макар показывает на цепочку следов.

— Вот тут он шёл, а вот тут он присел. Видишь? Снег разгребён и каралька лежит, свежая.

— Вижу. А как ты узнал, что свежая, попробовал?

— Ага, лизнул. Смотри дальше. Тут следы от валенок, а тут от сапог. А вот тут уже только от сапог, и две борозды, как будто кого-то тащили. Догадываешься кого?

— Если ты думаешь, о том же, о чём и я, — то почему мы все ещё живы?

— Фрицы наверно шуметь не хотели и, судя по всему их немного. Заблудились.

— А татарин им зачем? Дорогу спросить?

— Не только дорогу, пароль например, ещё что-нибудь. Догонять будем?

— Думаешь, успеем?

— Если на лыжах, то можем. — Точно, как же я забыл, у нас же лыжный батальон под боком.

— Давай, попробуем, я только лейтенанта предупрежу.

Предупредив Пучкова, что пошли на святое дело, собираю команду и выдвигаемся. Миномёт с собой решили не брать, всё-таки он тяжёлый, а для нас главное — скорость передвижения. Идём только с одной стрелковкой, ну и чутка