«Ближние люди» первых Романовых - Вячеслав Николаевич Козляков

Обычно возраст Артамона Матвеева определяется по записи на надгробной плите, где сказано, что он погиб 15 мая 1682 года, когда ему было 57 лет. Однако эти сведения явно были основаны на воспоминаниях ближайшего родственного окружения Матвеева. И здесь возможны ошибки, так как записей о рождении тогда не велось. Сравнительно недавно историками были обнаружены сведения о жилецком разборе 1643 года, где упоминается, что «жильцу Матвееву» (первый его чин в службе) в тот момент было двадцать лет. Сведения при разборе приводились на основании личных «сказок» служилых людей, поэтому более вероятно, что Артамон Матвеев родился около 13 апреля 1623-го, а не 1625 года. Кроме того, эта дата лучше соотносится с известным правилом о начале службы с пятнадцати лет, а именно в 1638 году Артамон Матвеев и был записан в жильцы.

В рассказах о жизни Матвеева можно встретить утверждения о появлении его во дворце еще ребенком и вхождении в круг других молодых людей, вместе с которыми воспитывался царевич Алексей. Однако имена стольников и наперсников детских игр будущего царя Алексея Михайловича известны, и Матвеева среди них не было. Матвеев и по возрасту был несколько старше, а значит, дружеское расположение молодого царя, заметное по переписке с Матвеевым уже на рубеже 1640–1650-х годов, связано с чем-то другим.

Объяснение находится в донесениях шведского резидента в Москве Иоганна де Родеса, упомянувшего, что Матвеев приходился пасынком главе Посольского приказа думному дьяку Алмазу Иванову[184]. Дьяк, имевший право доклада царю и Думе, и мог ввести своего родственника в «Верх», как назывались царские покои. Ну а дальше всё зависело от Артамона Матвеева и его службы. За долгие десятилетия при дворе он сумел доказать свою незаменимость в царском окружении. Настолько, что именно он, а не кто-нибудь другой из родов боярской элиты — князей Черкасских, Трубецких, Одоевских и Голицыных, родственников первой жены царя Милославских, заменит царю Алексею Михайловичу боярина Бориса Морозова. И станет третьим по счету, после Морозова и князя Ивана Борисовича Черкасского, «премьер-министром» в XVII веке[185].

Путь, пройденный Артамоном Матвеевым при дворе, поразителен и поучителен. Его служебная и придворная карьера позволяет понять скрытые механизмы царской власти, выстроенной с опорой на совет с ближним окружением. Но и судьба Матвеева, отстраненного от всех дел после смерти царя Алексея Михайловича, обвиненного в «чернокнижничестве», проведшего несколько лет в ссылке и погибшего в начале Смуты 1682 года, тоже является уроком. Уроком падения с высоты кремлевских теремов, причем падения и в прямом, и в переносном смысле, ибо Артамон Матвеев пал, сброшенный с крыльца царского дворца на стрелецкие копья…

Чины и служба

Биография человека из служилой или приказной среды XVII века восстанавливается обычно «пунктиром», составлением своеобразного «формулярного списка» с перечислением чинов, главных назначений и наград. Например, известны службы родного отца Артамона Сергеевича, дьяка Сергея Матвеева, начинавшего в подьячих, бывшего малоприметным дозорщиком Рязанского уезда и писцом Ржевы Владимировой. Дьяк Сергей Матвеев служил в Стрелецком приказе, Приказе Казанского дворца. Несколько раз он назначался на службы в Посольском приказе как пристав у иностранных послов. Наиболее заметны его службы в составе посольств в Царьград в 1634–1635 годах с Иваном Коробьиным и в Персию с Семеном Волынским в мае 1642 года (это последнее известное назначение отца Артамона Матвеева)[186].

Для восстановления биографий служилых людей XVII века историк должен внимательно прочитать публикации книг и списков, где перечислялись их имена, перелистать справочники о составе приказов, вчитаться в записи разрядов, фиксировавших разнообразные службы и дающие представление об иерархии родовитого дворянства. Сложность в том, что за всем этим архивным делопроизводством личность человека совсем не видна. Человек той эпохи редко выходил за пределы обозначенного ему изначально круга жизненных событий, обусловленных прежде всего его происхождением. И совсем уж редко, когда итоги самоосмысления жизни и служебного пути доверялись бумаге, раскрывая представления людей об их собственной биографии.

В случае с Артамоном Сергеевичем Матвеевым сказались обстоятельства его несчастной опалы. Стремясь оправдаться, он много раз обращался к доказательствам своей невиновности и описанию прежних служб в письмах к боярам и думным людям, прося их о ходатайстве перед царем Федором Алексеевичем. Следы такой работы отложились в упомянутой «Истории о невинном заточении…».

По поводу авторства этой сложной рукописи, составленной, как уверено большинство исследователей, не позднее 1728 года, продолжаются дискуссии. Судя по ее содержанию, тексты вошедших в нее челобитных царю Федору Алексеевичу были написаны сначала Артамоном Матвеевым, а затем отредактированы кем-то, кто находился вместе с ним в ссылке. Называется имя его сына Андрея Артамоновича Матвеева[187], но во время опалы отца ему едва исполнилось пятнадцать лет, и вряд ли он мог участвовать в составлении челобитных царю. Текст челобитных свидетельствует о глубоком знании Священного Писания и соответствует языку XVII века. В то время как в речи сына Артамона Матвеева было много неологизмов Петровской эпохи. Поэтому в качестве возможного редактора «Истории о невинном заточении…» называют священника Ивана Лаврентьевича Поборского — шляхтича, выходца из Речи Посполитой, прежнего учителя сына Артамона Матвеева, последовавшего в ссылку вместе с семьей Матвеевых[188]. Дополнительным аргументом в пользу составления рукописи «Истории о невинном заточении…» именно Поборским может считаться присутствие в тексте реминисценций, восходящих к трудам античных философов и польской литературе[189]. Скорее всего, в основе «Истории о невинном заточении…» лежал целый архив, собранный Иваном Лаврентьевичем Поборским и священником Василием Чернцовым, разделившими ссылку с отцом и сыном Матвеевыми в 1676–1682 годах. Однако рукопись в окончательном виде была обработана и составлена именно А. А. Матвеевым, так как местами сильно чувствуется вторжение языка уже нового, XVIII века.

В «Истории о невинном заточении…» содержится и полная биографическая «справка», приведенная на основании каких-то собственноручных записей Артамона Сергеевича Матвеева:

«ВЕДЕНИЕ

В которых годех, и от кого Самодержавнейших Великих Государей Царей Самодержцев Всероссийских с начала службы Боярина Артемона Сергеевича Матвеева он пожалован был чинами и повышен честию Боярства, списанное с собственной его Боярской руки, следующее ниже сего».

Используем даты и события, выбранные самим Артамоном Матвеевым. Все-таки это редчайшая возможность! Правда, записи придется отредактировать для лучшего понимания и, в частности, сократить многочисленные упоминания царских титулов, так как и без