Противостояние - Елена Орлова

— Ну, все, Мил, парень пропал. Тебе-то он понравился?

— Красивый. А в отношении остального как получится…

— Если долго мучиться, что-нибудь получится! — многозначительно пропела Лена.

— Прекрати! — одернула Мила подругу.

Перед уходом Александр попросил:

— Мила, мне хотелось бы продолжить наше знакомство. Я еще к вам зайду?

— Хватит «выкать», не смущай девушку! — вмешался Сергей.

— Правда, Саш, давай на «ты»! — поддержала Мила.

— Хорошо. Ты мне так и не ответила.

— Конечно, приходи, буду рада! — Она открыто посмотрела на Александра. При виде обворожительной белозубой улыбки и ямочки на подбородке Милино сердце дрогнуло.

После ухода гостей Лена нетерпеливо потребовала:

— Рассказывай, как он тебе? Правда, хорош? Я даже позавидовала! Мой Сергей намного хуже!

— Не выдумывай! Парень действительно красивый, но это скорее недостаток, чем достоинство. Не верю я таким! Наверняка избалованный! Привык, чтобы девчонки сами ему на шею вешались! Думаю, ничего у нас не выйдет!

— Мил, да ты что?! Разве можно упускать свой шанс?! — искренне изумилась Лена. — Он же от тебя без ума! А если это любовь с первого взгляда?!

— Не сочиняй! — притворно отмахнулась девушка, чувствуя, как застучало от слов подруги пойманное в капкан сердце.

Всю ночь Мила провела без сна. Уже светало, когда она распахнула настежь окно. Утренний туман накинул воздушную вуаль на безмятежно спавший город.

— Как хорошо! — восхищенно проговорила девушка и прикрыла глаза. Нежное лицо озарилось счастливой улыбкой. Хотелось смеяться, петь, танцевать, ощущать себя молодой и безрассудной…

Незаметно пролетел месяц. Каждый вечер Мила проводила со своим возлюбленным. Они бродили по осенней Москве с мокрыми, блестящими, в свете уличных фонарей, тротуарами, жадно вдыхали сырой воздух, пронзительно-терпкий от коричневой прелой листвы. Иногда, переполненная чувствами, Мила поднимала голову к небу, пытаясь сравнить свою любовь то с прекрасной музыкой, то со стихами. Но чаще просто шептала, тихо обращаясь к кому-то невидимому:

— Божественно…

И некто невидимый отвечал ей ласковым дуновением ветерка.

Однажды она обмолвилась Саше, что любит белые хризантемы. На следующее свидание он принес ей роскошный букет. От цветов веяло прохладой и горьковатым, только им свойственным ароматом. Мила задумчиво рассматривала пышные, тяжелые шапки хризантем, иногда притрагиваясь к упругим лепесткам губами.

— Знаешь, для меня они олицетворяют позднюю осень.

— Ты права, — согласился Саша, — вот послушай:

«Мои любимые цветы имеют грустный горький запах,Все в каплях дождевой воды, о прошлом заставляют плакать.Цветы обманутых надежд, цветы несбывшихся желаний,Бросают вызов, белый цвет, тоске осенних умираний»…

— Красиво! Но почему «обманутых надежд, несбывшихся желаний»?

— Думаю, из-за позднего цветения, дающего призрачную надежду на продолжение лета жизни. Но, увы! Зима неизбежно приходит в положенное время.

— Удивительно точно! Саша, чье это стихотворение?

— К сожалению, забыл. Оно попало мне на глаза давно, лет семь назад. Имя поэта стерлось из памяти, а стихи остались. Милочка, ты совсем замерзла, вся дрожишь! Смотри, даже твой красивый маленький носик покраснел.

— Холодно. А скоро станет еще холоднее. Пойдем, Саша, ко мне, чай пить!

— Неудобно…

— Если ты мамы стесняешься, то напрасно! Она будет только рада! Ей одной дома грустно.

— Ну, пошли, — согласился Саша. — По дороге заглянем в булочную, купим к чаю торт или пирожные.

— Можно и без них, — смутилась девушка.

— Обсуждению не подлежит! — шутливо скомандовал молодой человек и подхватил растерявшуюся Милу на руки.

— Отпусти, ты что! Люди смотрят!

— Пусть смотрят и завидуют! — громко ответил Саша и закружил девушку. — Какая ты легонькая, как пушинка!

— Остановись, сумасшедший, голова кружится! — она счастливо рассмеялась, обхватив его шею руками.

— И у меня кружится, от любви… Сделавшись серьезным, Саша осторожно, словно величайшую драгоценность, опустил Милу на землю. — Я люблю тебя, — тихо произнес он.

Девушка испугалась, сама не зная чего.

— Почему ты молчишь?! — Саша до боли сжал ей руку.

— Отпусти, — попросила Мила. Она отвела в сторону глаза. — Я тоже тебя люблю, только…

— Только что?

— Не торопи меня! — Девушка виновато улыбнулась.

— Хорошо. Саша постарался ничем не выдать своего разочарования.

Весь оставшийся вечер молодой человек был необычайно мил. Он совершенно покорил Надежду галантностью и способностью поддерживать разговор на любые темы. После его ухода женщина все еще оставалась под впечатлением.

— Милочка, о лучшем женихе я даже не мечтала! Красивый, умный, обходительный. А тебе-то он нравится?

— Нравится, мамочка, только…

— Значит, все-таки что-то смущает?

— Мама, ты веришь в предчувствия?

Надежда удивленно посмотрела на дочь.

— Когда я смотрю на него, сердце сжимается от боли.

— Может, он просто не твоя судьба и вы скоро расстанетесь?

— Нет, тут нечто другое. Саша меня никогда не оставит.

— Тогда о чем ты?

— Ах, если бы я знала!

— Доченька, будем надеяться, твои страхи не оправдаются!

— Будем надеяться. — Мила грустно посмотрела на мать.

Тревога дочери напомнила Надежде о прошлом. Она нахмурилась. Неужели опять темные тучи собираются над их домом?

Календарь незаметно перелистывал страницы, дни складывал в недели, а недели в месяцы. Наступил Новый год, веселый, сказочный, с настоящими зимними морозами, пушистой елкой, блестящими новогодними игрушками, подарками, искрящимися фейерверками. Мила радовалась всему, как ребенок. Прежние страхи понемногу забылись, отошли в тень, поглощенные теперешней счастливой реальностью. На Рождество Саша сделал ей предложение, подарив изящное кольцо тонкой работы с сапфиром.

— Милочка, я хочу, чтобы ты стала моей женой, — волнуясь, произнес он и протянул девушке маленькую, синего бархата, коробочку. Подняв глаза, он встретился с ее светящимся от счастья взглядом, который, лучше всяких слов, сказал ему о Милиных чувствах.

— Ты согласна?

— Да! — восторженно выдохнула девушка.

— Я самый счастливый человек в мире! — Саша обнял любимую за талию и привлек к себе. — Неужели, ты скоро станешь моей женой?

Под его пристальным взглядом Мила смутилась и покраснела.