История города Москвы. От Юрия Долгорукого до Петра I - Иван Егорович Забелин

выше уровня площади. Это хорошо обозначено на рисунках Мейерберга (Альбом видов, № III). Через этот ров от Спасских и Никольских ворот протягивались мосты на каменных сводах длиною сажен по 20 (Цветущее состояние Всероссийского государства, Ив. Кириллова, М., 1831 г., с. 90–91). Как мы упоминали, этот глубокий ров был построен в 1508 г. Фрязином Алевизом.

Какой же общий характер носили все эти дворы, все эти многочисленные постройки, распределенные многими большими улицами и великим множеством переулков, представлявших своего рода порядочную паутину?

«Это был город не только деревянный, но и вполне деревенский. Это был город, подъезжая к которому, благочестивые немцы говаривали, что это Иерусалим, и потом, въехавши в его деревенские улицы, убеждались, что это скорее Вифлеем, или простее сказать – громадная деревня, отличавшаяся всеми качествами настоящей великорусской деревни», ибо тысячи дворов на самом деле состояли из простых крестьянских изб повсюду с немощеными переулками и только большие улицы назывались мостовыми, потому что покрыты были деревянными мостами из отесанных и даже неотесанных бревен, перекрытых только на царских путях байдашными барочными досками.

Деревенский характер города еще больше запечатлевался множеством больших и малых садов и огородов, существовавших почти у каждого даже и малого двора, не упоминая о садах в несколько десятин пространства.

Среди такой деревенской обстановки златоглавый каменный Кремль выделялся в особенной красоте, которая впоследствии, при размножении каменных зданий в городе, мало-помалу стала равняться с массою этих зданий и во многом утратила свое выдающееся положение.

В первый же год нового столетия (1701 год) Кремль подвергся великому опустошению от пожара. Как будто сама судьба очищала его местность от любезной старины, чтобы дать простор для новых сооружений или вообще для чистого места вроде широких площадей. Это было только начало упразднения и очищения Кремлевской строительной старины.

От пожара очистилась обширная площадь, доныне существующая между Арсеналом и зданием Судебных мест, на которой в ту же осень, 12 ноября, у стены между Никольскими и Троицкими воротами Петр повелел построить Оружейный Дом, именуемый Цейхоус, для чего вся местность была очищена от оставшихся каменных строений до материка. Об этой постройке мы будем говорить в своем месте.

Во время Шведской войны Карл XII (предупреждая Наполеона) неотступно собирался напасть на самую Москву. Имея в виду такое намерение врага, Петр из предосторожности в 1707 г. повелел укрепить Кремль и Китай-город по всем правилам фортификации, для чего были сооружены земляные бастионы, или болверки, прозванные в народе болгородками. Работы начались с 1 июня. Москва очень встревожилась, увидав, что дело идет не на шутку. От 9 июня Петр уже писал из похода: «Известно нам здесь учинилось, что у вас на Москве не малый страх произошел, оттого что стали крепить Московские городы; и то нам зело дивно и смеху достойно, что мы час от часу от Москвы дале, а вы в страх приходите…» Государь успокаивал испугавшуюся Москву, напоминая, что, по пословице, осторожного коня и зверь не вредит, и приказывая, оставив страхи, веселиться по-прежнему, при сем и нас не забывайте, оканчивал государь.

Однако болверки готовились спешно. 20 октября прибывший в Москву царевич Алексей Петр. осматривал их, была с них пушечная пальба. Затем царевич приказал, чтобы оканчивали болверки поскорее.

Декабря 5 прибыл и сам государь, осмотрел их также с пушечною пальбою.

У Боровицких ворот был устроен Боровицкий бастион, выходивший острым углом на Боровицкий мост. Далее на существующем во 2-м Александровском саду пригорке перед башнею возведен Неглинный бастион; за ним у Троицких ворот по обе стороны моста – Троицкий бастион; за ним над теперешним гротом в 1-м Александровском саду – Никитский бастион, прозванный так потому, что стоял против Никитской улицы. Последний бастион – Воскресенский – был устроен перед Наугольной башней близ Воскресенских ворот. Укрепления были возведены только со стороны Неглинной, так как с других сторон укрепляла Москва-река и бастионы Китай-города. Впрочем, и со стороны Москвы-реки между Тайницкими воротами и Водовзводной башней также были устроены болверки.

Хотя Шведская война и навела было страх на Москву, но она же давала случаи справлять увеселительные триумфы по поводу славных побед над Шведами, причем триумфально украшались и Кремлевские башни. Первое триумфальное торжество происходило в начале января 1703 г. «взятия ради Свейского города Нотенбурга, проименованного Шлисельбургом». Для этого триумфа особенно богато была убрана Водовзводная башня, наугольная от Боровицких ворот. По круглым ярусам и в окнах до самого верха ее расцветили знаменами разных цветов, а в ночь круг той башни по ярусам же и окнам между знамен поставили фонари слюденые, большие и малые. И впредь было повелено сделать для таких же триумфов 500 фонарей, станки деревянные, и оклеить холстиною и учинить на тех фонарях виды различных фарб. Кроме Водовзводной, также украшались еще четыре башни, для чего было написано 50 картин и сделаны цветы, листы, фрукты и т. п. В 1704 г. для таких украшений сделано 5 флагов полотняных мерою два по 10 арш. длиною, три по 9 арш., шириною по 7 арш.; в них вшиты из синей крашенины кресты кавалерийские по размеру.

Такие триумфы справлялись всегда на Новый год 1 января, как было в 1703, 1704, 1705, 1708, 1709 и 1710 годах. В 1709 г. в ознаменование Полтавской победы были написаны две триумфальные в знак победы картины в ширину и в вышину по три сажени. И тогда же было повелено написать на Александрийской бумаге тысячу листов в знак над неприятелем победы и к ним 50 рам, а около тех рам украсить можжевельником и поставить у градских ворот. Видимо, что Полтавская баталия была изображена на этих листах и картинах во всех подробностях и народ мог воочию созерцать это достославное дело Петра.

В Кремле, как упомянуто, было заложено и строилось новое обширное каменное здание Арсенала, а старый каменный дворец был совсем покинут, оставлен на полнейшее разрушение. Как он выгорел в 1701 г., так и оставался обгорелым до 1722 г., когда по повелению государя был подробно описан тем же строителем Арсенала Христофором Конрадом, по-видимому с целью возобновить ветхое и разрушенное для предположенной государем коронации его супруги Екатерины I.

По смете на такое возобновление требовалось без малого 53 тысячи, почему к коронации были изготовлены только две большие палаты, Грановитая и Столовая, и жилой корпус Теремного дворца, в котором не было ни дверей, ни окончин, ни полов.

Коронация с обычными торжествами совершилась 7 мая 1724 г. После того дворец по-прежнему был оставлен на запустение и разрушение.

Точно так и в последующее время те же самые главные отделы дворца возобновлялись