Хозяйка лавки 'Ядовитый плющ' (СИ) - Тоня Рождественская

губы быстро накрывают мои, а их вкус я помню еще слишком хорошо, так что не трачу времени на ненужные вопросы, а тут же отдаюсь волне захватывающего меня желания.

Я не думаю ни о чем в этот момент. Мысли просто улетучились из моей головы. Там нет места ни соревнованию, ни моему желанию победить, ни проклятущему Артанису Ангрэму, ни заданию, полученному от инспектора. Там нет места Аэро и Эклипсу. И даже нет места Тони. Единственное, что осталось там, это невозможная потребность чувствовать его прямо сейчас.

Плевать на все. На то, что мы в самом центре площади, скрытые от общества лишь неверной тканью шатра, готовой распахнуться в самый неподходящий момент. На то, что сейчас я должна заботиться абсолютно о другом, подготавливаясь к неравной борьбе. И даже на то, что я совершенно не понимаю, что значит этот поцелуй. Плевать… пока он так касается меня, все это не имеет никакого значения!

С каждой секундой его губы становятся более алчными. Он словно пытается выпить меня досуха, насладиться всем, чем только можно за эти краткие мгновения. И от этого порыва, который совершенно никак невозможно остановить, я распаляюсь еще больше. Эта странная зависимость пугает и возбуждает одновременно. Я будто бы и хочу ему противостоять, но не имею никакой возможности.

Сейчас он — все, чего я хочу. Все, что мне нужно. И эти руки, сильные и властные, сковывающее мое тело так крепко — единственная цепь, способная меня удержать. Растворяюсь в нем, покоряюсь ему, позволяя касаться там, где ему нужно и так, как ему нужно. Эта потребность принадлежать ему куда сильнее недовольства и обиды, которые все еще живут во мне по отношению к эльфу.

Ар-Фэйниэль практически вжимает меня в себя. Как будто пытается слиться воедино. А затем неожиданно резко отстраняется, разрывая контакт, и я слышу его шепот прямо у самого своего уха.

— Будь осторожна…

Не успеваю ничего сказать, не успеваю даже как-то отреагировать на это внезапное отстранение, как вдруг остаюсь совершенно одна. Взъерошенная, распаленная и абсолютно ошарашенная.

Что это значит? Что это было? И, главное, к чему это все приведет? Вопросы крутятся так быстро, что я не то, что не могу понять на какой стоит искать ответ в первую очередь, я в принципе не могу понять смысл прыгающих внутри меня слов. И словно в ступоре гляжу на то, как ткань, служащая дверью палатки, выпустив его на свободу, медленно опускается…

Однако, несмотря на все это, мои губы сами собой расплываются в улыбке. Поведение Адэртада вовсе не говорит о том, что он забыл обо всем, что между нами было. А значит эльф тоже думает о нас… возможно не совсем в том же ключе, что и я, но вполне очевидно, что ледяное безразличие в нем напускное. И жар, который сжигал нас совсем недавно, еще теплится в его идеальном теле. А, значит, еще не все потеряно.

От мысли, что как бы инспектор не боролся с чувствами ко мне, те побеждают, настроение само по себе взлетает на небывалую высоту. А решительность увеличивается в разы. Кажется теперь я готова горы свернуть, а не то, что надрать волшебную пятую точку Артанису Ангрэму!

Неосознанно поворачиваюсь к натертому блестящему котлу, расположенному почти по центру шатра, вглядываясь в отражение. Ты хороша, Аня, ничего не скажешь! Заправляю слегка выбившиеся локоны привычным женским движением и кручусь, рассматривая себя. Фейская внешность, конечно, вещь весьма полезная. Идеальная кожа, послушные волосы, милые черты… Но я всегда считала, что именно несовершенства делают нас интереснее…

Ага, проносится тут же у меня в голове, кому ты рассказываешь, если Ар-Фэйниэль — совершенство чистой воды? Хотя нет, учитывая его несносный характерец… хм… вызывала бы я в Адэртаде что-то подобное, увидь он меня в моем изначальном виде?

Странно… я уже и сама начинаю забывать, как выглядела раньше. Словно я прибыла вовсе не из реального мира, а всю жизнь жила в Кэлэрдайне… А ведь на самом деле мое неожиданное перемещение произошло не так уж и давно. Это ведь было не пятнадцать, не десять и даже не пять лет назад. Боже, так когда это все-таки было⁈ Пытаюсь в уме посчитать, как давно я уже не татуировщица Аня Соколова, а фея Незабудка, содержащая лавку с говорящим названием «Ядовитый плющ», но тут внезапно слышу рядом тихий призывный шепот, заставивший меня чуть ли не подпрыгнуть.

— Эйн… — доносится откуда-то сбоку.

— Чего? — испуганно отзываюсь я, растеряно моргая и оглядываясь по сторонам.

— У нас проблемы, — в прорези шатра показывается немного всклокоченная голова Тони.

Славочки боже, что он не появился пару минут назад! Вот чудесная была бы встреча. Так, пора завязывать с экстримом любовных треугольников. Никакая я не Анжелика Маркиза Ангелов, чтобы мужиками вертеть направо и налево. Так и инфаркт схлопотать недолго.

— Какие еще проблемы? — шиплю я, стараясь говорить не слишком громко, дабы не привлечь ненужного внимания со стороны.

— Большие… — только и отвечает тот.

Глава 58

— В смысле? — недовольно хмурюсь, раздраженно добавляя. — И ты можешь уже зайти внутрь? Тебе не кажется, что волчий зад, торчащий из палатки, может кого-то насторожить?

— Секунду… — соглашается тот и тут же исчезает, появляясь внутри уже в целом своем виде. — Я тут немного побродил, послушал и, знаешь, что?

— Откуда я могу знать что! — нетерпеливо переспрашиваю я. — Говори уже!

Волк выглядит действительно взволнованным, а его весьма легкий и веселый нрав не потворствует такому состоянию. Так что уже только одна эта растерянная морда может серьезно напрячь.

— Я знаю, какое финальное задание будет на соревновании, — говорит он немного заговорщицки.

— И… и? Что⁈ — от волнения я всплескиваю руками.

— Кажется, участники будут делать «Фейское наслаждение»…

— Чего? — кривлюсь я. — Ты совсем уже? Как на официальном мероприятии могут заставить делать запрещенный порошок?

Тот пожимает плечами и разводит руки в стороны.

— Ты что-то перепутал, — говорю я, качая готовой.

— Ничего не перепутал, — не сдается волк. — Я сам слышал, как Топор говорил, что сегодня, возможно, единственный шанс получить формулу.

— Топор⁈ — изумленно восклицаю я. — Уозлигас тут⁈

— Ну да… Он же представитель независимого жюри.

Господи святы, час от часу не легче.

— Что топор делает среди судей конкурса⁈

— Ну он же у нас с