Око Эль-Аргара - Эрик Гарднер

Гром раскатился по ясному вечернему небу, оглушив. Дрогнули и зазвенели стекла во всем доме. Сторм вскочил на ноги, выбежал на улицу. В сердце вдруг расползлась неясная тревога. Гарлин вышел следом.

— Что происходит? — Аблис выглянул из окна второго этажа. — Это был гром?

Словно в ответ по небу раскатилась вторая волна. Сторм, побледнев, взглянул на Гарлина.

— Учитель, тебе не кажется это знакомым?

— Кажется. Сторм, погоди!

Но тот уже ринулся к конюшне, вскочил на Атласа и дал жеребцу в бока. Конь серой стрелой вылетел в ворота, распахнутые расторопным слугой.

— О, милостивый Хедин! — Гарлин вскочил на Айю и помчался следом за Стормом.

Но Сторм не уехал далеко. Он соскочил у первой башни, вбежал по крутым ступеням наверх, на дозорную площадку. Через три минуты Гарлин присоединился к нему. На севере, где высились плоские холмы, напоминающие груду из панцирей морских черепах, клубился черный туман. Красные молнии били в черной густоте. Но грома больше не было слышно. Лишь непривычно холодный ветер резкими порывами бил в лицо. Гарлин с трудом отвел взгляд от так хорошо знакомой картины, посмотрел на Сторма. Застывшее белокожее лицо ученика обрело еще большую бледность, пальцы, которыми он вцепился в камень парапета, дрожали. Потом он словно очнулся, мгновенно слетел с лестницы прямо в седло Атласа.

— Сторм! — закричал Гарлин. — Не надо! Вернись!

Но тот уже исчез за поворотом улицы. Гарлин поспешил следом. Но нагнать Сторма ему удалось уже на самой вершине холма.

Сторм гнал Атласа через сады, потом, миновав витком спускающуюся стену, он уперся в главную. Губы сами зашептали заклятие. Где-то чуть в стороне в каменной кладке вырисовался пурпурный контур портала. Сторм направил туда Атласа, коснулся стены, нажал на тайный механизм. Каменная кладка разошлась, пропустив всадника, и тут же вновь сомкнулась, словно и не было никакого прохода. Но Сторм уже гнал Атласа дальше. Слева, огибая холмы, текла река Бетис. Сторм пригнулся к самой шее жеребца, придавая ему еще большее ускорение. Из-под копыт летели щебень и куски дерна. Холодное дыхание ветра вдруг прекратилось. И Сторм расслышал отдаленное бряцанье оружия и сбруи. И вдруг все стихло. В один миг рассеялись тучи, и вершину холма затопили алые лучи заката.

Атлас рывками поднимался по крутой, едва заметной тропе. На вершине обнаружился одинокий обломок древней башни, торчавший как кривой акулий зуб. А подле него на камнях лежала распростертая человеческая фигурка. Атлас заржал от боли, когда Сторм невольно резко натянул поводья. С губ коня сорвалась кровавая пена, но Сторм не обратил на это внимания: соскочив с коня, он подбежал к фигурке, упал подле нее на колени, закрыл рот рукой, сдерживая рыдания. Подле него лежала Мирра. Побелевшее обескровленное лицо ее с открытыми глазами казалось неправдоподобно умиротворенным, потому что грудь девушки была разворочена от удара толстого копья. Удара со спины прямо в сердце. Из страшной раны торчало два сломанных ребра. Одежда была пропитана кровью, на камнях растеклась огромная лужа. А чуть в стороне с разорванной цепочкой, прогнутый и помятый от удара, но так и не сломавшийся, сверкал золотой амулет Хаоса. Сторм закрыл глаза, не в силах отвести взгляда от страшной раны. Запустил пальцы в ее шелковые волосы и со стоном прижался к еще теплым и не успевшим задеревенеть губам. И его слезы потекли по ее лишенным смуглого румянца щекам.

— Почему ты не послушала меня, — прошептал он. — Почему не отказалась от гибельного пути...

Догорал закат, и на небе вспыхнули первые звезды.

— Сторм... — На вершину холма добрался Гарлин.

Маг увидел девушку, амулет Хаоса, закрыл на миг

глаза, покачав головой. Спешился и положил руку на плечо ученика.

— Я не видел, но перепутать невозможно — это амулет жрицы Хаоса, золотой, с изображением храма в центре круга, от которого расходятся стрелы. Пойдем...

— Я не могу оставить ее здесь...

Гарлин вздохнул, снял притороченный к седлу плащ и протянул Сторму. Тот бережно завернул в него убитую, перекинул через зафыркавшего Атласа и сел в седло. Гарлин подобрал амулет и протянул Сторму.

— Отдай ее отцу. Хотя, я думаю, он прекрасно знает, кем являлась его дочь. Будь осторожен... И еще, Сторм. Надо поговорить об этом...

— Не надо. — Он тряхнул головой. — Я понимаю, что происходит. Слишком хорошо понимаю...

Они медленно поехали к городу. На центральной площади они разделились. Гарлин направился к дому Аблиса, а Сторм — к дому Махазима. Слуга открыл ворота, а через миг в доме поднялся шум. Сбежались слуги, двор наполнился огнями. Мрачный и хмурый Махазим принял из рук Сторма тело дочери.

— Кто это сделал? — глухо спросил он.

— Ты знаешь, кто, — Сторм бросил ему под ноги амулет Хаоса.

На миг лицо купца исказилось от ярости. Но он тут же совладал с собой.

— Если у тебя будет желание проститься с ней, приходи завтра к Храму Солнца, которому мы поклоняемся. Мы не погребаем мертвых. Мы отдаем их огню.

Сторм с презрительной усмешкой отвернулся. Он прекрасно знал, на месте чего был построен Храм Солнца. Сторм отвел Атласа в конюшню Аблиса, а сам растворился в полумраке улиц.

Дом, к которому подошел Сторм, тщательно охранялся. У дверей стояло два стража, которые и не думали терять бдительность. Еще двое находились во внутреннем дворе, и еще двое сидели, затаившись, на крыше. Сторм покружил вокруг дома, изучая сеть защитных заклятий. Таких плотных, словно это был кокон шелкопряда. Распутывать его не хотелось. Там внизу, под городом, протянулась сеть иной силы. Пурпурные линии, изрезавшие город причудливым и сложным рисунком, потянулись наверх, слились белыми нитями, поглощая их и выгибая причудливыми арками, предоставляя управляющему ими множество вариантов прохода. Сторм беспрепятственно зашел в соседний дом, прошел незамеченный между спящими на второй этаж, открыл окно и перебрался на подоконник охраняемого дома.

Стекло беззвучно разбилось и так же беззвучно упало на толстый ковер. Сторм скользнул внутрь, пересек комнату и вышел в коридор. Чуть постояв, он прошел немного влево и, распахнув очередную дверь, вошел в кабинет. Ратлих от неожиданности едва не выронил книгу, поднялся с глубокого кресла и застыл.

— Прошу прощения, почтенный Ратлих, что я без приглашения, — произнес Сторм.

Гоблин нахмурился, словно к чему-то прислушиваясь.

— Ты каким-то чудом миновал защиту и не убил ни одного стража.

— Зачем убивать невиновных?

— Ты считаешь меня в чем-то виноватым? Иначе просто постучал бы в дверь.

— Вероятно.