Парад планет - Евгений Филиппович Гуцало

и пампушки из гречневой муки, и кашу-запеканку употреблял. Скажете, что эти блюда ели и едят едва ли не все яблоневцы, в этом нет ничего удивительного. А удивительное в том, что Мартоха для своего Хомы готовила и готовит гречку не только по-яблоневски, а и по-японски. Скажем только, что он смаковал гречневую кашу «мори», для которой Мартоха секла ножом-секачом лук-шалот, тушенный в единственной ложке подсолнечного масла, доливала три чашки воды, двенадцать сантиметров сухих конбу, то есть длинных водорослей, которые добываются из океана или из моря только лишь с глубины в двадцать метров, а потом все это заваривала в кипятке. Вынув конбу, добавляла чайную ложку соли и пять столовых ложек соевой подливы. Как только смесь закипала, снимала с огня.

— А еще, поговаривают, Хома ест у тебя «анкаке»! — подкинуло звено завистливое словцо.

— «Анкаке» приготовить просто! Подогрейте гречневую кашу, которая называется «теучи», и давайте своим мужьям в чашках. А еще не забудьте на масле поджарить лук, морковку и капусту, а потом добавьте гречневой подливы. К этому тесту долейте воды и варите, пока тесто не станет консистентным…

— Каким-каким? — спросила какая-то из молодиц, не поняв.

— Ну, консистентным! — пояснила ей более сообразительная молодица.

— Ага, консистентным! — наконец поняла малопонятливая молодица.

— А потом этим варевом промойте гречневую лапшу — вот вам и «анкаке»!

— Как просто! — удивлялось звено.

— Ой, бабоньки, чем вкуснее Хома ест, тем нежнее и слаще со мною. Поэтому я и не жалею для него сока адзуки, то есть сока, выжатого из мелкой красной фасоли, или сушеных водорослей хидзики. А что уж тогда говорить про семена из арбуза «Хоккайдо»!

Какая-то из женщин поинтересовалась, а где же это Мартоха достает и семена арбуза «Хоккайдо», и адзуку, и хидзики, и лотос, и женьшень. Звено посмотрело на недотепу так, словно та с неба свалилась и на свекле очутилась. Мол, или ты не знаешь, как все достают? И Мартоха достает так же, как все люди, а само оно в руки не приплывет, если на печи лежать и в потолок плевать, тут нельзя так ходить, как черт летит и ноги свесил!

— Эге ж, нельзя так, — согласилась Мартоха. — Вот я и говорю Хоме: «Или ты, Хома, поезжай в лес по женьшень, а я останусь дома, или я буду дома, а ты поезжай в лес по женьшень!»

ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ТРЕТЬЯ

в которой искренне и правдиво рассказывается о макробиотическом дзене, который омолодил долгожителя Гапличка и дедка Бенерю, а также рассказывается о злоупотреблениях лавочника Петра Кандыбы, которого на путь праведный наставляет бывшая спекулянтка и пройдоха Одарка Дармограиха

Слух о том, что во время отлучения от колхозной работы грибок-боровичок ударился в макробиотический дзен, иными словами, в искусство омоложения и долголетия, быстро разлетелся по Яблоневке. Макробиотический дзен!

Ну, раз грибок-боровичок ударился в искусство омоложения и долголетия, у него нашлись последователи, которые захотели нагулять молодости и здоровья для работы. А поскольку Хома с Мартохой не прятались со своим дзеном, как кот с салом, поэтому число их последователей росло и росло, как грибы после дождя. Другой бы, посеяв розку, поставил бы сторожку, только не Хома с Мартохой. Поэтому из Яблоневки макробиотический дзен перекинулся на Чудовы, Сухолужье, Большое Вербное и другие села района и даже области, нашлись последователи и в самой Виннице! Хорошо, дзен так дзен, мало ли какие кампании проводились на нашем веку. Но ведь как же ты ее переживешь или пересидишь, если тут начались всякие химерические недоразумения…

Сначала в лавке яблоневского от деда-прадеда лавочника Петра Кандыбы можно было достать все, что вздумается. Скажем, вздумалось тебе попробовать веретенистых маленьких черных водорослей хидзики, взбрело в голову получить из японской туберозы коньяк, или захотелось умебоси, то есть японской сливы, которую засаливают и выдерживают три года, — приходи к Петру Кандыбе, вынесет из подсобки и не обвесит, хотя, казалось бы, какой лавочник не обвешивает. Покупают все это у человека — и он такой счастливый, даже лицо у него кажется смазанным сладким медом, так что того и гляди мухи заедят. Вам, долгожитель Гапличек, нужен кунжутный сыр гома тофу? Берите кунжутный сыр, нигде больше такого свеженького не найдете, как у меня! А вы, дедуня Бенеря, хотите полакомиться тофу, иными словами, сыром из белых соевых бобов? Берите, дедуня, наедайтесь от пуза и прогуливайтесь важно не только там, где маленькие окна! А что надо вам, бывшая самогонщица Вивдя Оберемок? Немного кинпиры, другими словами, смеси лопуха с морковью? Конечно, можно и самой приготовить кинпиру, дурное дело не хитрое, но лучше берите готовую, а то ведь вам за той работой в звене некогда и лопухов нарвать, и моркови начистить, ешьте кинпиру и нахваливайте, как попадья на свадьбе…

Но когда в яблоневском колхозе «Барвинок» возник ажиотаж вокруг этого макробиотического дзена, в лавке стали происходить всяческие чудеса. Какие именно? Скажем, приходит зоотехник Невечеря и просит у лавочника Петра Кандыбы чану, или турецкий горох. Мол, этот турецкий горох с ростками и кожицей он будет поджаривать в песке и съедать по пригоршне в день…

Еще не успел зоотехник Невечеря выйти из лавки, как порог ее переступил почтальон Федор Горбатюк, надуваясь от важности так, будто был когда-то волом, а теперь хочет казаться конем.

— Петро, отсыпь турецкого гороха немного, — попросил и загордился, как попович в гостях.

— Велено турецкий горох отпускать с нагрузкой. Добавляется рубленая петрушка, нитуке из моркови, корни одуванчика в соевой подливе, нитуке из кресс-салата, натуральный зеленый чай банча.

— Угомонись, Петро! — воскликнул почтальон и заметался по лавке, как тот заяц от радости, что бог его наградил таким хвостом. — Я же пришел к тебе не лечиться от куриной слепоты! Нет у меня куриной слепоты!

— Говоришь, нет у тебя куриной слепоты? — досадливо спрашивает Петро Кандыба из-за прилавка, а глаза у него такие гордые, как у той панской свиньи, что о крестьянский плетень почухалась. — Нет, так будет, значит, бери, что дают!

И, видно, почтальону Федору Горбатюку после этих слов вдруг так приспичило купить турецкий горох, что он тут же купил нарубленной петрушки, нитуке из салата, корни одуванчика в соевой подливе и натуральный зеленый