Красноармеец - Владимир Геннадьевич Поселягин

покидая изолятор, смог выйти наружу. Офигеть, даже часового не было. Снова маскировочную накидку на себя, и направился к вокзалу, там вроде технику разгружали, и танки были. Действительно обнаружил три «четвёрки». Ключ от люка у меня был, сохранил с того дня, как «четвёрку» угнал, и тут танки того же типа, видимо новые, с завода, на пополнение частей. Часового у танков я снял выстрелом, глушитель приглушил хлопок, и чтобы замаскировать его, я громко закашлял. Кашель не так внимание привлекает, как непонятные хлопки, похожие на выстрелы. Я так уже делал.

Запустив двигатель, хм, а он тёплый, их прогревают, топлива полбака где-то, я рванул с места и погнал к выезду. А хорошо, что эта бронемашина попалась, я тут хоть знаю управление неплохо. Проехав по мосту, раздавив будку с часовым, по мне не стреляли, видать считали, что свой, пьяный может, тревога в городе ещё не поднялась, там дальше полевая дорога и гнал по ней, встречную колонну грузовиков пропустил, хотя подумывал таранить и давить, но опасался повредить свой транспорт. Оно мне надо? Чем позже брошу, тем меньше на своих двоих топать. Выбор пал в сторону целой техники. Снег так и шёл, хорошо маскировал меня. Чуть позже снег прекратился, да и в последнее время мелкий и колючий шёл, температура явно понижалась. В одном месте вдруг удар по танку, как будто гигантской рукой его притормозили, впереди вспышку рассмотрел, второй удар, но тот двигался, хотя меня серьёзно оглушило, из пушки бьют, видать предупредили что угнан танк и поступил приказ остановить. Поэтому я свернул с дороги, передок поднялся, забираясь на сугроб, тут дорогу чистили, наскребли, и перевалившись через него, погнал дальше. По снегу это не то что по дороге, вслед били, но попаданий не было, хотя видел в приборы, как встают разрывы перед танком, я крутился, зигзаги делал. Скорость от этого упала километров до пятнадцати, может двадцати километров в час, чуть дальше снег был почти сметён с поля, сдуло, тут резвее пошёл. Впереди виднелся лес, но не доехал, ещё один удар, как пинка дали, и движок смолк. Потянуло гарью. Открыв люк, я выбрался, и побежал к лесу, а потом упал и пополз. Стреляют. А танк полыхал, зараза, подсвечивал меня. Ничего, накидка на мне, так что активно полз. До деревьев метров двести было, быстро преодолел, там уйдя за деревья, лыжи на ноги и побежал дальше. Нужно валить, а то как бы район не оцепили. Убийцу трёх генералов будут искать всеми силами.

А уйти я всё же смог. Километров двадцать отмахал, да как-то вошёл в ритм, и без остановок вперёд, только трижды останавливался, чай пил, чуть подслащённый, по кружке за раз выпивал. К моменту, когда рассвело, я уже определился где нахожусь, вот и направлялся к позициям своей дивизии, там к своим выйду. Тут километров сорок от силы по прямой. И это если та на том же месте стоит, а не двинула вперёд, как фронт выровнялся. Канонаду почти не слышно, далеко ещё, звуки разрывов слушал, но это наша авиация работала, что пока большая редкость. Так вот, углубившись в лес, я так и двигался по нему, пока не вышел на противоположную опушку. Мороз такой, что деревья трещали, как выстрелы вокруг, стволы лопались. Я не знаю есть ли за мной погоня, но сам я уже в ватник переоделся, в ватные штаны, так что проблем с морозом не испытывал. Маска на лице, так я до носа ещё шарф замотал, тот уже инеем покрылся, на руках меховые рукавицы из беличьего меха. Такие лётчикам шьют. Прислали труженики тыла подарки фронтовикам, и вот мне перчатки достались. Как раз мой размер, очень понравились. Вот так встав на опушке, я задумался, прислонившись к дереву. Поле открытое, если двинуть вперёд, даже в маскхалате буду виден издалека, горизонт серый, почти синий. На его фоне я буду выделяться. А можно остановится и передневать. Честно говоря, вымотался, но в том и проблема, возможная погоня на хвосте. Немцы упорные, если встанут на след, не отстанут, а сокращать расстояние между нами, мне бы не хотелось. Стоит глянуть с помощью дрона, но ему такой мороз вполне себе помеха. Я же говорю, дорогой брал, всепогодный, но всё же рисковать им не хотелось. В инструкции чётко указано, что температура, максимальная, не ниже минус тридцати пяти. А тут поди знай, могло и до сорока упасть. Вон как деревья трещат. Дрон мой хлеб, с помощью него я работу получаю в штабе, не будет его, меня оттуда мигом пинками на передовую погонят. Некоторый авторитет я там наработал и не хотелось бы его терять.

Вот так я хотел было дёрнуть дальше, да замер, так как боковым зрением засёк движение. Неужели немцы? Я же по прямой не шёл, если бы это так было, те бы перебросили силы вперёд и перегородили дорогу. Примерный маршрут те знают, но я петлял, то влево, то вправо, поди слови. Наверняка посты на высотках выставили, но я и их избегал. Тут никаких сил не хватит перехватить, тем более, когда их оборона трещит и те обступают. Однако не немцы, иногда проваливаясь в снег, шагало трое, в унтах, утеплённых комбинезонах, в шлемофонах. Руки, как и у меня, в рукавицах. Опустив бинокль, я цыкнул языком. Это лётчики, причём наши. Метрах в двухстах от меня, совсем рядом. Если бы поднял дрон, увидел бы. Убрав бинокль обратно, я сунул два пальца в рот и громко зашипел. Блин, когда научусь свистеть? Сколько уже пытался. Ну ладно, не получилось и не получилось. А вдруг смог бы? После этого, сделав губы дудочкой, содрав шарф и маску, и засвистел. Вот это услышали, присели, один залёг. Помахав рукой, я поправил маску и шарф, и отталкиваясь палками направился к ним. Те тревожно головами крутили, маскировочная накидка обезличивала меня, поди пойми кто, но если так нагло прёт и один, значит свой. Вот так подкатив, один из летчиков встал, и я козырнул, представившись первым:

- Старший лейтенант Одинцов, разведка Двести Девяностой стрелковой дивизии.

- Старший лейтенант Губарев, командир звена, Шестьдесят Первая смешанная авиадивизия.

- О, так вас же отвели с передовой на пополнение и комплектацию? -пожимая тому руку, сказал я.

- Вернули как наступление началось. А про вашу дивизию слышал, хорошо наступаете.

- Это да.

- Вы тут значит проведите разведку?

- Нет, до моей дивизии далеко. Я из плена сбежал. Идём в лес,