Репетитор для оторвы - Юлия Оайдер

– Мы вызвали «Скорую», – говорит Флай. – Сейчас они приедут и скажут, что делать дальше, а может, сразу отвезут в больницу…

– Мия, что произошло, где болит? – испуганно спрашивает мама.

Смотрю на маму, и мои губы дрожат, я готова буквально разрыдаться. Из-за боли, из-за того, что подвела Таисию, загадив номер падением, и из-за того, что теперь придется рассказать маме про Ярика и его слежку. Потому что теперь он наверняка видел нас обеих и может вычислить, где мы живем, не только по моим следам, а и по следам ничего не подозревающей мамы…

Глава 32. Ложь

Вячеслав

Сегодняшний день решил выбить меня из привычного русла потрясениями. Во-первых, после того как я сегодня отвез Мию в цирк, мне позвонил отец. Он нашел людей, способных помочь мне в поиске информации о Мие и Ирине, и мне пробили их имена, но… Совпадений, даже близких, нет. Таких людей просто не существует! Как такое может быть, если вот они: Мия и Ирина, мать и дочь, с фамилией Ивановы! Но отец убедил меня, что они все проверили по последней версии базы данных.

Как я должен это понимать?

Зная часть истории от Мии, я смело могу предположить, что их настоящие имена совсем другие, чтобы скрыться с радаров. Но для того, чтобы вот так исчезнуть, нужна хорошая крыша… Документы, банковские реквизиты и прочее все равно надо оформлять на паспорта.

В непонятном и растерянном настроении я пребываю ровно до момента премьеры. Когда вижу Мию на арене, то эти мелочи как-то отходят на задний план, потому что какая разница, кто она? Ведь я люблю ее как человека, а не ее имя.

Номер просто бесподобный, а она просто богиня! То, как она каталась, то, как она взмывала вверх и делала переворот, – просто невероятно! Рядом со мной на шоу сидит Ирина, и на ее лице ничуть не меньше восторга, когда она смотрит на дочь. Мне кажется, что именно в этот момент в ней появилась гордость за Мию и пришло понимание, что ее дочь стала настоящей звездой.

Когда кончается номер, Мия начинает делать обход по кругу манежа и перед каждым сектором трибун показывает сальто назад, лучезарно улыбаясь, словно для нее это какие-то мелочи, а не сложнейший трюк. Остановившись напротив нашего сектора, Мия смотрит прямо на меня, и я улыбаюсь, с восторгом наблюдая в ее глазах радость. Мия собирается сделать очередное сальто, смотрит на аудиторию, подпрыгивает, и вдруг ее лицо на миг каменеет, улыбка исчезает, оставив от себя лишь неясную гримасу.

Отвлекаюсь на то место, куда она смотрит на трибунах, и вижу знакомого парня, от которого не так давно схлопотал. Кажется, его зовут Ярик, и он бывший парень Мии… Не успеваю сделать все возможные выводы, как слышу испуганный «ах» толпы и перевожу взгляд на место, где должна была стоять Мия после трюка, но она поднимается на ноги с настила манежа, и тут я понимаю – она упала. Это видно по ее лицу даже сквозь натянутую маску улыбки, и это видно по ее жестам.

– Боже мой! – ахает Ирина и подрывается с места.

Я тоже иду за ней и ловлю ее за руку, не позволяя спуститься к манежу. Тяну ее за собой, продвигаясь к выходу, чтобы выйти из зала и обойти со стороны внутренних помещений.

– Боже мой, боже мой, – задыхаясь, то и дело повторяет она, вторя мыслям в моей голове.

Боже мой!

Я видел, что Мия сама ушла с арены, но ведь она на адреналине, и у нее вполне может быть что-то сломано! Как же так!

Проходим с Ириной через подсобные коридоры и выходим к гримеркам. Ирина сразу же бросается к Мие, сидящей на стуле: она бледная, напуганная, в глазах слезы… Так и хочется ее обнять, но я сдерживаю порыв, остановившись вместе со всеми участниками номера на пороге.

– Мия! Что случилось, что с тобой?! Ты меня слышишь?! – упав на колени рядом с дочерью, тараторит Ирина.

– Слышу, – сипло отвечает Мия.

Смотрит на мать, и из ее глаз начинают капать слезы, огромные капли девичьего горя и боли падают с ресниц, растекаясь на ткани ее наряда мокрыми темными пятнами.

– Мы вызвали «Скорую», – говорит парень из труппы. – Сейчас они приедут и скажут, что делать дальше, а может, сразу отвезут в больницу…

– Мия, что произошло, где болит? – говорит Ирина дрожащим голосом.

– Рука, больно двигать, – отвечает Мия и поднимает на меня взгляд, словно ищет поддержки.

И я отдаю ей все через этот взгляд, что у меня есть: всю нежность и понимание. Хочу, чтобы она знала, что я тоже рядом и я всегда готов прийти на помощь!

– «Скорая» скоро приедет, потерпи совсем чуть-чуть, – пытаюсь успокоить Ирину и Мию я.

– Нет-нет! – вдруг вскакивает на ноги Ирина. Она выглядит еще куда более напуганной. – Надо ехать в больницу к нашему врачу! Я не доверяю абы кому! Сейчас позвоню ему и вызову такси…

– Я могу отвезти в больницу, – говорю я Ирине.

– Мне неловко просить, но мы сможем заехать домой за кое-какими документами? – отвечает она.

– Конечно, это не проблема…

К счастью, она соглашается на мою помощь. Всю дорогу до их дома Ирина и Мия сидят у меня на заднем пассажирском и лишь изредка перебрасываются парой фраз. Я же то и дело смотрю, нет ли за нами «хвоста», а еще смотрю на Мию через зеркало заднего вида и даже иногда успеваю поймать ее взгляд. Она напугана… Реально напугана, но я не думаю, что это из-за руки, тут страх иного рода.

Как только Ирина выходит из машины и поднимается домой за документами, я поворачиваюсь к Мие:

– Ты увидела его, да?

– Да, – кивает она. – Теперь он точно видел маму и может начать выслеживать наше место жительства через нее… Мне придется ее предупредить, а это… Это значит… – Мия давится словами, и ее губы дрожат, а глаза снова наполняются слезами. – Мы снова будем переезжать! – буквально выплевывает она фразу, горько всхлипнув.

Снова, снова, снова… Стоит ли сказать ей о том, что я знаю об их нереальных именах? Или я напугаю этим знанием ее еще больше? А может, наоборот, Мия поделится со мной правдой?

– Я так устала от этой беготни, – шипит она сквозь зубы.

Я только сейчас, узнав часть правды жизни Мии и Ирины, могу представить, насколько им тяжело держать в голове свою фальшивую легенду, постоянно думать о