Собор Дарвина. Как религия собирает людей вместе, помогает выжить и при чем здесь наука и животные - Дэвид Слоан Уилсон

не потому, что они скрыты или требуют для своего обнаружения сложных измерительных приборов, но потому, что мы пользуемся не теми теориями. Конечно, теория, согласно которой религиозные группы предстают адаптивными единицами, не нова – как было это и с теорией оледенения во времена Дарвина. Тем не менее отказ от представлений о групповом отборе в биологии и от функционализма в обществоведении привел к тому, что подтверждения нашего тезиса будто бы исчезли, словно этих теорий никогда и не предлагали[40]. Теперь, когда представление о группах как об организмах обрело теоретическую зрелость, нам нужно по-новому посмотреть на то, что всегда и было у нас перед глазами.

В предыдущей главе я по-новому, в свете представления о группах как об организмах, взглянул на кальвинизм. В этой главе границы расширятся: я охвачу религии из разных времен и разных уголков земного шара. Во-первых, я рассмотрю три примера, предоставляющих исключительно ясные доказательства того, что Дюркгейм называл мирской пользой религии. А затем, чтобы избежать обвинений в том, будто мой выбор примеров предвзят, я опишу начальные этапы обзора двадцати пяти религиозных систем, выбранных случайным образом из 16-томной «Энциклопедии религий мира» (Eliade 1987). В следующей главе я представлю обзор обществоведческой научной литературы, посвященной исследованиям религии.

Пример 1: Система храмов воды на Бали

На вершине балийского вулкана стоит огромный храм культа Дэви Дану – богини вод, которые, как считается, источаются из кратерного озера. В храме живут двадцать четыре жреца, выбранных в детском возрасте верховной жрицей-девственницей для пожизненного служения богине. Верховный из этих двадцати четырех жрецов носит имя Джеро Геде, и верят, что он – земной представитель самой богини. Джеро Геде всегда одет в белое и растит длинные волосы. Днем он приносит жертвы от лица крестьян, которым нужна вода, чтобы орошать посевы риса. Ночью, во снах, он получает от богини указания. Хотя Джеро Геде избран еще в детстве из касты простолюдинов, по статусу он соперничает с самыми могущественными королями.

Когда на склоны горы проливается дождь, потоки сливаются в ручьи и устремляются к морю, глубоко прорезая мягкую вулканическую породу. Балийцы берут эту воду для орошения. С этой целью они построили обширную систему акведуков, часто проходящих через тоннели длиной в километр, а то и больше – по ним вода перетекает от рек на рисовые террасы, утроенные на уступах, высеченных людьми на крутых горных склонах. Ниже главного храма, который возведен у кратерного озера, на каждом ответвлении оросительной системы стоят менее крупные храмы, а самые маленькие устроены на границах полей, куда приходят каналы. Эти храмы пусты всегда, кроме назначенных дней, но каждый имеет свой пантеон божеств. Кроме храмов воды по всему острову Бали – в домах, на рыночных площадях, в деревнях, во дворцах – стоят другие храмы, большие и малые: божества, которым они посвящены, явились из исконной религии коренных народов, а также из религий, пришедших на Бали позднее с торговлей, миграцией, завоеванием.

Это описание религии Бали выглядит, как сцена из голливудского фильма. На академическом языке она, похоже, с большей вероятностью может быть объяснена как сплав истории и дорогостоящего побочного продукта работы человеческого ума, а не как адаптивная физиология коллективного организма. Тем не менее антрополог Стив Лэнсинг и его коллеги продемонстрировали глубокую функциональность, лежащую в самой сердцевине водной храмовой системы Бали (Lansing 1991, пагинация сохранена и указывается в ссылках на источник).

Одно несомненно: выращивание риса на Бали свидетельствует о согласованных усилиях тысяч людей на протяжении многих поколений[41]. Ландшафт на Бали столь изумителен отчасти именно потому, что был значительно преобразован человеком. Если взглянуть на рисовые чеки с высоты птичьего полета, открывается их жутковатое сходство с ячейками улья или колонией термитов. Наименьшей социальной единицей, благодаря которой появилось это чудо доиндустриального инженерного искусства, является субак – община земледельцев, которые делят между собой воду, приходящую по конечным каналам оросительной системы. По численности субак примерно равен группе охотников-собирателей, а устроен он, можно сказать, по демократическим принципам: решения принимаются только тогда, когда с ними согласны все в общине, а предводителя местные избирают из своих рядов. О том, чем занимаются субаки, Лэнсинг, цитируя чиновника голландского колониального правительства на Бали в конце XIX века, пишет так:

«Важнейшие особенности работы, выполняемой коллективно – это поддержка в рабочем состоянии дамб и акведуков оросительной системы субака, а также патрулирование акведуков для охраны воды от воров. То, в сколь великой мере каждый, кто входит в субак, обязан участвовать в общем труде, оценивается в соответствии с тем, сколько воды забирает себе человек». Коллективные работы таковы: (1) поддержка плотины, акведуков и иных сооружений; (2) осмотр и обход акведуков; (3) текущий ремонт дорог и водопропускных труб; (4) поддержание правопорядка в субаке и оказание помощи клиану (главе субака); (5) строительство и содержание зданий… Лифринк описывал субаки как эффективные демократические организации, сумевшие достичь того, что орошение производилось более эффективно – без королевского вмешательства (27).

Это описание прекрасно соответствует эгалитарной картине жизни охотников-собирателей, о которой я рассказывал в главе 1. Она совершенно естественна для малых групп, где все могут следить друг за другом. В то же время балийская оросительная система требует согласования усилий и контроля в более широком масштабе. Кто должен строить и содержать верхние каналы, подающие воду нескольким субакам? как не допустить того, чтобы субаки в верховьях не забирали воды сверх меры, отбирая ее у субаков низовий?

Борьба с вредителями – это другая проблема, которую требуется решать на более обширных пространствах. Рис растят непрестанно, а потому все время плодятся всевозможные вредители: крысы, насекомые, патогены растений… Для борьбы с ними лучше всего чередовать периоды выращивания риса с периодами, в течение которых поля либо выжигаются, либо затапливаются (в зависимости от вида вредителя) и выращиваются другие культуры. Однако борьба с вредителями часто должна вестись на территориях многих субаков, иначе вредители просто уйдут с оставленной пашни на соседние плодородные земли. Как следить за вредителями, как принимать решения о борьбе с ними, как воплощать эти решения на столь больших пространствах?

Некоторые социальные теоретики, и в том числе Карл Маркс – а также колониальные власти, например