Время вороньих песен - Мара Вересень

– Вы совершенно не в моем вкусе.

– Знаете что!? – обиделась Магда. И возмутилась. Хотелось возмутиться еще, но слова куда-то делись, осталось только вот это вот бессловесное возмущение. И что-то… 

– Что? – уточнил он и дернул ртом, будто собирался улыбнуться и совершенно забыл, как это делается.

…новое.

– Пойдете со мной на свидание? 

Уорен молчал и смотрел. Долго. Целых две секунды. Она как раз успела проговорить про себя: “Раз. И. Два.” Будто собиралась нырнуть. И даже дыхание задержала.

– В субботу в восемь. Здесь, на стоянке. Не опаздывайте. – Обошел, едва коснувшись локтем рукава, словно птица крылом задела, и скрылся за бликующей стеклянной дверью.

За два дня Магда несколько раз перемерила весь свой гардероб во всех возможных и невозможных сочетаниях, а в субботу успокоилась. 

Целый день шел дождь. Стихло только к вечеру. Было сыро и свежо. Приятно. Она надела платье винного цвета и туфли на каблуке, накрасила ресницы, заперла дверь, оставила ключ под камешком у крыльца, осторожно вырулила из тесного гаража в узкие ворота на улицу и отправлялась в Сзив. На этот раз совсем по другому поводу. А еще она немного опаздывала и потому ехала быстрее, чем обычно.

На серую, влажно поблескивающую после недавнего дождя ленту дороги вдруг словно из воздуха шагнул долговязый тип в длинном пальто. Он предостерегающе вздернул руку, но рукой мчащийся автомобиль не остановишь, особенно когда тормоза старые, резина лысая, и бросившаяся в лобовое стекло птица с растопыренными с алыми когтями и крылями из тьмы, тени, света закрыла обзор. 

Взвыли тормоза, выстрелом лопнула шина. Паника рванула сердце вон. Нога в непривычной обуви соскользнула с педали, руль дернулся совсем не в ту сторону, а ограждение у моста – сплошная условность. 

Мгновение невесомости. Удар. Вода. Красное. Невероятная тяжесть сдавила грудь. И дышать – нечем. 

Только ледяная вода и красное. 

Стекло сквозь кожу. 

Холодно…

И жаль, ужасно жаль, что так и не узнала, умеет ли Уорен улыбаться.

* * *

Звонок застал комиссара Фогта на заднем дворе со щипцами для угля в одной руке и надкушенной колбаской в другой. Он мужественно отложил и то и другое.

– Сэйвард, – сказал смущенный голос, в котором смущения отродясь не водилось, – можешь сделать для меня кое-что?

– Уорен? Вообще-то это тебе сегодня полагается делать для меня всякие одолжения, и я подозреваю, что ты случайно вспомнил, как пользоваться телефоном именно в мой день рождения. Но раз уж ты позвонил…

– Извини, – сказала трубка, и Фогт удивился второй раз за вечер, – поздравляю. У тебя есть кто-нибудь, кто может проверить дорогу между Кизваросом и Сзивом. Понимаешь, я… хм… волнуюсь за одну особу. Мы должны были встретится, а она не пришла.

– Не хочу тебя расстраивать, но так иногда случается, – пошутил Сэйвард, понял, что неудачно, и поспешно спросил. – И на много опаздывает?

– На час.

– Женщины…

– Она очень пунктуальная, еще ни разу не опоздала. Дважды в неделю, в одно и тоже время… Дождь, мокрая дорога. Я… немного волнуюсь

– Хорошо, – ошеломленно отозвался Фогт, – я дома, но… сейчас.

Они с Фламмом вместе служили. Давно и… Фогт пережил, а он – нет и ради этого первого за восемь лет звонка, Сэйвард распинает кого угодно. Надо же, свидание у него сорвалось. Но лучше бы его пунктуальная подруга просто не пришла.

 * * *

Автомобиль выудили из реки ранним утром. Несмотря на равную удаленность от населенных пунктов у места происшествия толклось несколько любопытных. Чуть поодаль стоял темный “Ниссан”, а рядом с ним, опершись о капот, ссутулившись и пряча голову в приподнятом воротнике пальто, – похожий угрюмого ворона мужчина. Один из прибывших на место аварии полицейских оглядел присутствующих  и направился к нему.

– Это вы звонили?

Тот кивнул.

– Знали ее?

– Нет. Не успел.

3. Силард

Он открыл глаза и какое-то время просто смотрел вверх, не понимая, что значит верх, зачем ограничивать возможность видеть только глазами и что он, это он, хотя теперь его это мало… Eго теперь вообще мало что волновало. Он какое-то время отстраненно любовался внутренним спокойствием, пока подсыхающие глазные яблоки не начали причинять неудобство. Он вспомнил, что можно моргнуть, а еще – вдохнуть, чтобы избавиться от дискомфорта в верхней части… в груди. Дал команду телу прокачать ставшую вязкой и медленной кровь. Первое время придется делать это довольно часто. Собственное тело лучше сохранять функциональным как можно дольше, это значительно снизит энергозатраты на существование. Найти оболочку, способную вместить его суть без потерь будет достаточно сложно. Особенно теперь, когда он стал куда более…

Сначала это была просто вибрация. Он воспринял ее кожей, вспомнил, что было по-другому, и попробовал слышать.

– …лард, – голос вскрыл целый пласт памяти.

– …жди, вспомни, как сам заново заполнял матрицу разума, – и новая волна воспоминаний.

– А где?.. – попытался произнести. Получилось.

– Сейчас будет. Вставать собираешься или так и будешь как добровольная жертва валяться? – этот голос заставил его встать, обжигающая волна ненависти прокатилась по мутировавшему телу, и сквозь дымку силы и гнева он увидел троих.

– Ой, как мило… – шевельнул ртом… сказал один. Его лицо было плотно обтянуто кожей. Так плотно, что когда он говорил, она лопалась на острых скулах, и в разрывы плескало темным. – Теперь ты еще больше похож на меня, братец.

– Ферка!

– Держите силу при себе, Силард. Нам еще междусобоек не хватает для полного комплекта. – Это Драгул. Как всегда спокоен, и его спокойствие – как пример. Пелена посветлела. Силард – это он. Силард Крево. Теперь – вечно-не-мертвый.

– Зеркало.

Другой, Эйш, безносый и безгубый, лишенный бровей и ресниц, небрежно взмахнул рукой с длинными алмазно блестящими когтями. В лицо ринулись темные иглы, срастаясь на лету в кусок темного стекла, которое зависло в полуметре.

Да уж, кузен прав. Теперь они еще больше похожи. Но вряд ли это что-то изменит в их отношениях. 

– Сколько времени прошло? – спросил Крево.

– Двенадцать дней, – ответил Драгул.

– Не дольше, чем каждый из вас. Что не так?

– Эхо от ритуала породило сильный темный всплеск. Были неудобные жертвы. И в конгрегации решили, что мы готовы к активным действиям.

– А мы готовы? – уточнил Крево.

– Пришлось, –